– Подожди, у вас у всех есть машины?
– Знаю. Наверное, перебор, да? – Эрик включает дворники. – Крис настоял.
– Крис настоял? Разве это не от отца зависит?
– Теоретически. Думаю, Криса можно назвать главой семьи.
Мы поворачиваем за угол и слышим, как сзади по кузову скользит коробка.
– Должно быть, вашему отцу это нравится.
– Просто Крис гораздо лучше со всем справляется. Он сначала проверял машины на безопасность и качество, а потом сообщал нам решение. – Эрик указывает вперед. – Эй, а это не часть твоего обычного маршрута? Я тебя видел здесь как-то утром.
– Ага.
– Покажи мне, где ты бегаешь, и составим маршрут. Посмотрим, сколько у тебя получается.
– Зачем? Чтобы я могла всем рассказать, что пробегаю несчастные полторы мили? К тому же, нас все ждут, чтобы выгрузить вещи Эстель.
– Они могут и подождать пару минут. Давай. Должна же ты знать. А теперь и мне интересно.
– Ну ладно, обычно там я выбегаю из кампуса. – Я указываю на заснеженные железные ворота возле одного из общежитий. – Потом двигаюсь по Стэнтон-стрит в сторону реки и сворачиваю налево.
Я наблюдаю, как Эрик сбрасывает счетчик до нуля.
– Поехали!
– Значит, Крис довольно интересный персонаж, а? Судя по тому, что сам подобрал вам машины и прочее. – Я ставлю локоть на оконную раму и подпираю голову ладонью.
Эрик бросает на меня быстрый взгляд и явно пытается спрятать улыбку.
– Это точно. Между вами что-то происходит?
Я прокашливаюсь.
– Нет.
– Ох, – выдыхает он, переключая передачу. – Мы все думали, что, возможно…
– Нет, – обрываю я его. Я вспоминаю полуголого Криса, как он прижал меня к двери и заставил кончить в самый эротический момент моей жизни. – Нет, мы просто друзья. Близкие. Он… Не знаю… Он помогает мне чувствовать себя лучше. Но на этом все.
– Мы надеялись, что между вами нечто большее.
Я несколько раз моргаю и смотрю на снег.
– Возможно, я тоже.
– Извини, – произносит Эрик. – Для Криса тяжело остепениться.
– Со многими перевстречался?
Эрик смеется.
– Не как Сабин, но у него есть прошлое. Он не из любителей длительных отношений, но я продолжаю надеяться. Если бы он чуть-чуть притормозил… Но Крис всегда торопится переключиться на что-то новое. Следующий курс, следующий проект, следующий шаг после учебы и все в таком духе.
– Ха! Я зациклена на прошлом, он на будущем. Конец истории. А что насчет тебя?
– Наверное, я из тех, кто живет настоящим, понятия не имею.
– Ну, кажется, тебе очень нравится Зак. Он тоже живет настоящим. К тому же, он офигенно милый.
– Правда, милый? – Эрик секунду молчит. – Офигенно. Ты из Бостона?
– Не совсем, в получасе езды. – Я ерзаю. Может, этот пикап и с пробегом, но он такой комфортный. – Вы много поездили, да?
– Думаю, мы исколесили около семи разных штатов. Я сбился со счета, но мы жили по всей Новой Англии и какое-то время провели на Среднем Западе. Когда я был совсем маленьким, то даже жили возле Бостона. Не уверен. Проводили лето в Техасе. Частично помню это время.
– Так откуда же ты родом, как считаешь?
– Ниоткуда. У нас нет родины.
– Ты не можешь быть из ниоткуда. Где вы жили до поступления в колледж? Где сейчас живет ваш отец? Ой, поверни здесь налево.
– Честно говоря, Блайт, – Эрик свернул к реке, – наш отец нехороший человек. Мы с ним не видимся и не говорим о нем. Там, где он живет, определенно не наш дом. Так проще.
Я пристально смотрю на Эрика, пока он ведет машину. Сабин рассказывал нечто подобное, но тогда мне показалось, что он драматизирует. Я касаюсь его руки.
– Мне жаль.
Эрик кивает.
– Мне тоже. Но у меня есть Эстель, Сабин и Крис. И у меня есть Зак, от которого я без ума и который терпит мою сумасшедшую семейку.
– Сверни направо на Гувер-авеню, потом налево и возвращайся в кампус по Уэббер-роуд. Припаркуемся возле Ребер-Холла.
Мы проехались немного в тишине. Гул мотора и покачивание пикапа успокаивают. Наконец, Эрик нарушает молчание:
– Мы даже на День благодарения домой не ездим. Никогда дома не бываем.
Я рисую на запотевшем окне ужасную карикатуру на индейку.
– Как и я в этом году.
– Хорошо, – отвечает Эрик. – Значит, на праздник ты с нами. Нет ничего круче, чем отмечать День благодарения в общежитии. Мы хорошо повеселимся.
– Ладно, – соглашаюсь я. – Очень мило с твоей стороны.
Я продолжаю показывать Эрику дорогу, пока мы не останавливаемся у моего общежития. Мне почти хочется, чтобы мы продолжали ехать. Куда угодно.
Эрик смотрит на приборы.
– Ну, как думаешь, сколько ты бегаешь?
– Понятия не имею. Я ужасно медленная, просто бегу, как идиотка, до изнеможения. Но всегда последний отрезок пути прохожу пешком, иногда слишком большой, такой, что начинаю себя ненавидеть за это. О господи, все еще хуже, чем я думала? Отвратительно оцениваю расстояние. – Я зажмуриваюсь. – Давай, говори. Я смогу это пережить.
– Пять целых и три десятых мили.
– Прости, что?
Он смеется.
– Пять и три мили. Это очень круто.
– О боже, серьезно? – Я в шоке. И хихикаю. Понятия не имела. – Не марафон, конечно, но все же… Неплохо, да?
– Очень неплохо. Ты можешь гордиться. Я бы и четверти мили, наверное, не пробежал. Ты молодец! – Эрик открывает дверь. – Оставайся в машине, на случай, если кто-нибудь придет помочь. Начну пока разгружаться.
Я закусываю губу. Обалдеть! Два месяца тренировок, и я могу пробежать больше пяти миль? Я действительно чувствую себя сильнее и подтянутее. И определенно подсела на тренировки. Иногда кажется, что заниматься шесть дней в неделю недостаточно, и не нахожу себе места в тот день, когда не бегаю. Во время пробежек выкладываюсь на полную, это отражается на всем теле. Боль в ногах, тошнота, колотящееся сердце и даже покрывающий кожу горячий пот вызывают привыкание. Да, это больно, но у этой боли есть цель. Может быть, цель в том, чтобы сбежать от проблем, но этот побег позволяет мне исцелиться. Я это чувствую.
Стук по кузову пикапа выводит меня из задумчивости. Я опускаю стекло.
– Привет, Сабин.
– Что происходит, о, шербет моего сердца? – Легкий ветерок шевелит растрепанные волосы Сабина. Его байкерская куртка расстегнута, а под ней только тонкая белая футболка с V-образным вырезом. Пара красных шорт Карго открывают голые ноги, торчащие без носков из спортивных ботинок.