Еще бы! Довел пожилую женщину до остановки сердца!
– Да уж, больше ничего ожидать не приходится.
– Так чего же ты ждешь?
– Ладно, – говорит Иэн и, взяв ключи, ищет взглядом «БМВ» Джеймса. Операторов звать бесполезно: их в больницу все равно не пропустят. – Не вздумай гонять без меня на моем «Виннебаго»! – кричит он и, сев в машину, жмет на газ.
Вскоре Иэн уже сидит в комнате ожидания отделения экстренной помощи перед плохоньким телевизором, показывающим мультики. Мэрайи Уайт не видно. Вера появляется спустя десять минут в сопровождении молодого полицейского. Они сидят через несколько рядов от Иэна. Время от времени девочка оборачивается и смотрит на него.
Ему не по себе. Вообще-то, он не отличается совестливостью и обычно выполняет свою работу без лишних раздумий. Чаще всего ему приходится действовать на нервы проклятым Южным баптистам, к которым он сам когда-то принадлежал и которые, по его убеждению, поглощают божественную благодать в таких количествах, что не беда, если они разок-другой подавятся собственным лицемерием.
Однажды, когда Иэн выступал с речью в нью-йоркском Центральном парке, какая-то женщина упала в обморок. Но то было совсем другое. Верина бабушка, чьего имени он даже не знает… С ней случился приступ отчасти из-за того, что он сказал или сделал.
Это просто сюжет, говорит Иэн сам себе. Она мне никто, я приехал сюда ради моей передачи.
У полицейского пищит пейджер. Прочитав сообщение, парень встает и просит Веру никуда не уходить. По пути к телефонам-автоматам он останавливается у стойки медсестры и что-то тихо ей говорит. Наверное, просит присмотреть за ребенком. Когда Вера снова оборачивается, Иэн закрывает глаза, а когда открывает, девочка уже сидит рядом.
– Мистер? – произносит она тоненьким голоском.
– Привет, – говорит он после секундной паузы.
– Моя бабушка умерла?
– Не знаю.
Вера молчит. Иэн с любопытством на нее поглядывает. Она сидит съежившись и размышляет. Никого отмеченного Богом Иэн не видит. А видит только испуганную маленькую девочку. Он делает неуклюжую попытку ее отвлечь:
– Готов поспорить, что тебе нравятся Spice Girls. Я с ними знаком.
Вера смотрит на него, моргая:
– Это из-за вас бабушка упала?
У Иэна в животе что-то сжимается.
– Думаю, да, Вера. И мне очень жаль.
Она отворачивается:
– Вы мне не нравитесь.
– Не только тебе.
Иэн ждет, что Вера уйдет сама или за ней придет полицейский, но тут входит Мэрайя Уайт и обводит комнату заплаканными глазами. Когда она находит взглядом Веру, девочка вскакивает и бежит, чтобы обнять ее. Мэрайя холодно смотрит на Иэна.
– Полицейский… пошел… – запинается он, указывая в сторону коридора.
– Не приближайтесь к моей дочери, – сухо произносит Мэрайя, берет Веру за плечи, и они обе исчезают за дверью отделения интенсивной терапии.
Выждав несколько секунд, Иэн встает и подходит к медсестре:
– Я полагаю, мать миссис Уайт не выкарабкалась?
Сестра, не отрывая взгляда от своих бумаг, отвечает:
– Вы полагаете правильно.
Трагедии тем и страшны, что случаются внезапно. Бьют со всей силой и яростью урагана. Стоя над телом матери, Мэрайя крепко держит Веру за руку. В палате сейчас никого нет, добрая медсестра вытащила из Милли все трубки и иголки, чтобы близкие могли с ней проститься. Решение войти к покойнице вместе с дочкой далось Мэрайе нелегко, но она понимает: без этого ребенок будет отрицать произошедшее.
– Ты знаешь, – голос Мэрайи словно бы загустел от слез, – что это значит, что бабушка умерла?
Не дождавшись ответа, она начинает плакать. Садится рядом с телом, закрывает лицо руками и не сразу обращает внимание на скрежещущий звук, который издает ее дочь, подтаскивая к каталке складной стул с другой стороны. Вера влезает на сиденье, прижимается щекой к бабушкиной груди и неловко обнимает тело.
В какой-то момент Мэрайя чувствует, что волоски на шее встают дыбом, и трогает себя ладонью. При этом она не отрываясь смотрит, как Вера приподнимается на локтях, как берет лицо Милли обеими ручонками и целует в губы. Как руки Милли медленно отрываются от простыни и крепко сжимают внучку.
Глава 5
Радушное дитя,
Легко привыкшее дышать,
Здоровьем, жизнию цветя,
Как может смерть понять?
У. Вордсворт. Нас семеро
30 сентября 1999 года
С тех пор как моя мать возвратилась к жизни, прошло уже много часов, а я все никак не перестану трястись. Тот самый врач, который подписал ей свидетельство о смерти, сейчас направляет ее на всевозможные анализы, осторожно предполагая, что она здорова. Я сижу, спрятав руки под себя, и делаю вид, будто это нормально, когда человек, принятый в больницу с формулировкой «доставлен мертвым», разгуливает по коридорам.
Доктор хочет оставить маму на ночь в стационаре для наблюдения, но она категорически отказывается:
– Ни в коем случае! Я могу бегать, прыгать и даже не устаю. Я еще никогда себя так хорошо не чувствовала.
– Может быть, ма, тебе действительно лучше здесь переночевать? У тебя же все-таки остановка сердца была…
– Вы были мертвы, – уточняет врач. – Ребята в колледже рассказывали мне о мертвецах в морге, которые подымались в тот момент, когда санитар застегивал молнию на мешке. Мне всегда хотелось и самому увидеть что-нибудь подобное. – Мы с мамой переглядываемся; он откашливается. – Итак, нужно сделать кардиограмму, КТ, еще кое-какие анализы и проверить, какие сердечные препараты вы пьете.
– То есть вы хотите убедиться, что я не овощ? – фыркает мама.
– Мы хотим убедиться, что нет угрозы повторной остановки сердца, – поправляет ее врач. – Сейчас я вызову медсестру, и она отвезет вас на другой этаж.
– Большое спасибо, но я и сама ходить умею, – говорит мама, спрыгивая со стола.
Доктор, покачивая головой, направляется к выходу из палаты. Я забегаю вперед, трогаю его за рукав и жестом прошу отойти за ширму.
– С ней действительно все в порядке? Вдруг это просто странный сбой в работе ее нервной системы и через час она впадет в кому?
– Не знаю, – подумав, признается доктор. – Бывало, что в операционной монитор показывал прямую линию, а потом человек кашлял и приходил в сознание. Я видел людей, которые лежали в коме месяцами, а потом просыпались и разговаривали как ни в чем не бывало. Одно я могу сказать вам определенно, миссис Уайт: ваша мать была клинически мертва. Это указали парамедики в своем отчете. Да и я, черт возьми, это констатировал! Может ли ее нынешнее состояние оказаться неустойчивым? Не знаю. Я сталкиваюсь с таким впервые.