– Она уходит! – донесся испуганный крик.
Уже неловко перепрыгивая расколотые камни стены, я оглянулась. Рядом с моей клеткой метались стражи. Бешено жестикулируя, они старались снять с решетки магический заряд. Но из-за тряски в заговоренном замке слетела какая-то пружинка, и любой, кто пытался вставить в замочную скважину ключ, получал приличный разряд по пальцам.
Среди прочих через сизую дымку я увидала и перекошенное лицо Савкова, уже отдающего приказ своим остолопам не пытаться выломать прутья, а постараться поймать меня на улице. Прежде чем убраться из карцера, я послала ему воздушный поцелуй и припустила по разгромленным улицам к выездной площади, где высились стены Первостепенного храма.
В городе творилось страшное: площади и проспекты наводнила испуганная бурлящая толпа. Через людские вопли и гвалт прорезались резкие обрывочные выкрики военных, пытавшихся придать хаосу видимость порядка. Вокруг все горело и рушилось: что не разнесли драконы и Хранители, то разобрали на кирпичики обнаглевшие, не страшившиеся кары мародеры. В торговых лавках били стекла, выламывали двери. Тащили все, что возможно унести.
Колокола били тревожный набат. Стоило одному суматошному кличу успокоиться, как в какой-нибудь низенькой колоколенке нервно дергали за веревки, и снова разносился перезвон, подхватываемый другими звонарями. Так шавки в ночной деревне поддерживают общий визгливый лай, услыхав протяжную волчью песню.
Растолкав локтями плотную стену народа, я выбралась в полупустой неосвещенный переулок. Где-то за особняком, покинутым своими хозяевами, раздался скрежет, а потом улицу накрыл мощный истошный визг толпы, разбавленный колокольным звоном. Мои волосы тронул теплый ветерок, и впереди, как сухой уголь, вспыхнула перевернутая телега. От мощной ударной волны огненного шара она подлетела на пару саженей. Я нагнулась, закрывая голову, а потом глянула вверх, ожидая увидеть в отблесках пламени огромное крылатое чудовище. Пустое небо, словно в насмешку над царящими на земле суматохой и ужасом, было заполнено несметным количеством желтых блестящих глазков, но рванул порыв ветра – и все заволокло серым облаком гари.
Я бежала, задыхаясь и не чувствуя усталости. На площади перед Первостепенным храмом было безлюдно. Мои шаги разлетались в странной угнетающей тишине, усиливаясь звенящим эхом. Проезд был абсолютно пуст, это обстоятельство показалось мне неправильным и противоестественным. Я сделала еще три неуверенных шага и остановилась. От пылающей телеги ввысь уходил столб дыма. Въезд перекрывала брошенная подвода. Оставленные открытыми купеческие лавчонки пялились безжизненными темными окнами. По площади были раскиданы картофель и раздавленные убегающими людьми пирожки. Лоток, сломанный, без продавца, валялся тут же.
Крылья хлопнули внезапно, этот звук резанул слух, даже спина взмокла. Я вскинулась – дракон сидел на главном облезлом куполе Первостепенного храма и беззвучно разевал пасть, скалясь в мою сторону и дыша смрадным паром. Его злобные желтые глаза блестели в ночи двумя светильниками. Попятившись, я почувствовала спиной чье-то присутствие и осторожно оглянулась. Второе чудовище стояло в нескольких саженях от меня и раздувало широкие ноздри, выдыхая струйки дыма. Дракон сделал ко мне медленный, будто ленивый шаг и махнул по брусчатке длинным хвостом. Я в панике сорвалась с места и услышала, как, царапнув камни длинными когтями, монстр припустил за мной. Когда он душераздирающе завыл, меня швырнуло ниц. Подставив руки, я кувыркнулась вперед, в кровь расцарапав ладони, и едва не свернула себе шею. В глазах потемнело, казалось, что жуткий вопль развеет меня на кусочки. Первый монстр сорвался с купола храма, разгоняя по площади мусор и пыль. Вот он опустил голову, и я увидела, как где-то в глубине черной глотки блеснул крохотный язычок пламени.
– Нет!!! – Ужасающий крик сам вырвался из моего горла. – Нельзя!!!
Я выставила вперед пораненные руки, словно бы защищаясь от смертельной опасности, и вдруг многопудовое драконье тело отшвырнуло неизвестной силой. Чудовище кувыркнулось, как я минуту назад, и впечаталось в посеревшую стену Первостепенного. Раздался жуткий грохот, на землю полетели камни и куски штукатурки. Второй змей внезапно отскочил от меня на добрый десяток саженей, а потом вдруг ощетинился, подобно испуганной кошке, вытягивая шею и выгибая спину с топорщащимися на ней крыльями.
Тяжело дыша и скользя каблуками по брусчатке, я быстро поднялась на ноги и осторожно попятилась в сторону пустующего переулка, стараясь не спускать с чудовищ настороженного взгляда. Драконы шипели, скалились, но попыток напасть не делали. Не заметив фонарного столба, я с размаху налетела на него. Где-то в высоте задрожал стеклянный, чудом сохранившийся колпак, а потом раздался хриплый разозленный лай. Болотный демон, подобно мелкой подзаборной шавке, брехал на жавшихся драконов и делал в воздухе наскоки, впрочем не приближаясь к чудовищам ближе чем на десяток саженей. Как только я скрылась от опасности, он сиганул мне на плечо и лизнул в ухо.
Я резко столкнула его, за что он пребольно тяпнул меня за палец.
– Поганка! – Только и вышло охнуть. – Ты где был, когда на меня напали?! Шавка несчастная! – Демон, заливаясь лаем, кружил надо мной. Схватить его не вышло, Страх оказался проворнее. – Чтоб ты замяукал, гад! – плюнула я в сердцах. – Браслет отдай, тварь неверная!
Демон на прощание последний раз обиженно тявкнул и скрылся за крышей соседнего особняка, пугающего разбитыми окнами и свисающими ободранными занавесками, а я выскочила на большую площадь в самую толчею растерянных обездоленных горожан.
Широкая главная улица Торуси превратилась в живую реку. Нагруженные повозки и кареты с привязанными к крышам сундуками выстаивали бесконечный затор. Верховые, едва удерживая коней, от нетерпения поносили на чем свет стоит хмурых озабоченных постовых, безрезультатно пытающихся регулировать движение.
Над городом повисла угроза, а внизу царила паника. На каждом лице был начертан священный страх за свою жизнь, за жизнь своих детей, родных и близких.
Из тихих, как будто осторожных шепотков я смогла понять, что Хранители налетели на Торусь подобно саранче, сметая все на своем пути. Это нападение оказалось фатальным. Городская стена не уцелела, королевский дворец стерли с лица земли.
– Они и на людей-то вовсе не похожи, – едва слышно шептала испуганная растрепанная женщина, прижимавшая к груди захлебывающегося плачем младенца. – Ну тихо, тихо, – уговаривала она его и в промежутках добавляла благодарным слушателям: – Глаза у них нечеловеческие, и сами похожи на демонов, а уж про драконов страшно вспоминать.
– Вот все думали, что они погибли, – вклинился в ее монолог невысокий мужичишка в потертом кафтане и с узелком в руках, – а они, гадюки, затаились по своим деревням и теперь напали…
Внезапно площадь накрыл испуганный людской визг, толпа качнулась, в ужасе устремившись к южным городским воротам. Началась давка, меня несло в потоке помимо моей воли. Я только боялась потерять равновесие. Стоит упасть под ноги обезумевших, больше похожих на взбесившееся стадо людей, как тебя моментально затопчут. Визг становился все громче, пока не перерос в одуряющий драконий вой, пронесшийся над головами. В толпу, как острие ножа в мягкое масло, врезались первые Хранители, отсекая испуганных, как кролики, горожан от выезда. Подкованные копыта коней подминали под себя несчастных, давили, словно бессильных букашек.