Ловец Душ - читать онлайн книгу. Автор: Марина Ефиминюк cтр.№ 55

– Празднуете? – хмыкнула я невесело.

Нас окружил отряд стражей, но, увидев Арсения, охранники моментально выстроились в рядок, а один, самый шустрый из них, даже подал колдуну руку.

Во внутренние покои дворца меня провели через кухню и людские. За кулисами королевского праздника происходило суматошное движение, царил настоящий хаос, слуги носились как умалишенные с совершенно ошалелыми лицами.

На второй этаж мы поднялись по черной лестнице незаметно для веселящихся вельмож. Музыка громыхала, было душно, и пахло сладковатыми куреньями дурман-травы и опиума. Шла я с трудом, изредка спотыкалась, и тогда Арсений (с ума сойти!) осторожно поддерживал меня под локоток. Видно, боялся, что я испущу дух, прежде чем он добьется от меня передачи силы Ловца.

Комната, где меня закрыли, мало походила на будуар в королевском дворце. Скорее всего, ей перестали пользоваться еще во времена папашки Распрекрасного. Теперь она ветшала и покрывалась плесенью. В центре стояла огромная кровать с потемневшим балдахином, на стене висело наполовину разбитое зеркало, на затоптанном некогда белом ковре все еще валялись острые блестящие осколки и покореженный позолоченный канделябр. Арсений поставил свечу на резной комод и вышел, я осталась в гордом одиночестве. Через закрытую на ключ дверь доносились возгласы и музыка, кто-то простучал каблучками по мраморному полу, потом резкий женский голос хохотнул моему стражу: «Что, служивый, покойную маркизу стережешь, чтоб по дворцу не шаталась? Молодец!» Дальше разлился ехидный смех, ему вторил низкий мужской хохот. Я еще раз оглядела комнату, стоять не осталось сил. Едва передвигая ноги, я добралась до разобранной кровати и повалилась на смятые простыни, уткнувшись лицом в засохшее бурое пятно. Вся постель была когда-то залита кровью, но мне было наплевать. Я прикрыла глаза и старалась отогнать боль.

Свеча оплавлялась, шум бала затихал, и королевский дворец медленно погружался в сон. Дверь в комнату отворилась резко, с силой, и на пороге появился невысокий человек, затянутый в черный узковатый камзол. От него за версту несло магией и винным перегаром. Следом за ним, как будто стесняясь, неловко вошел Арсений. За его широкой спиной шумел десяток разодетых, полупьяных придворных, ощупывающих любопытными взглядами «самую страшную комнату дворца».

– Где она? – неприятным голосом спросил незнакомец.

– На постели, ваше величество, – проблеял Арсений и отошел на шаг.

Я с трудом приподняла голову и посмотрела на Распрекрасного. Наш могучий король относился к категории стремительно стареющих и отчаянно молодящихся мужчин, которые стараются скрыть свой возраст, висящее брюшко, залысины и мешки под глазами под слоем деликатной магии. Обычному человеку, вероятно, он бы представился ясноглазым вьюношей с густыми кудрями, каким его и изображают на портретах, но я видела его неприкрытого, с жасминовым облачком вокруг сутуловатой фигуры. Король понимал это, и в его глазах горела настоящая ненависть.

– Это она? – Он с отвращением глянул на меня, как на бесправную тварь, и остановился на середине комнаты, то ли боясь подойти к кровати убиенной маркизы, то ли ко мне. – Она выглядит как бродяжка. Господа, – он повернулся к двери, свита вмиг замолкла, – не считаете ли это изяществом: смертница на кровати смерти? – Он резко хохотнул, свита зашлась лающим фальшивым смехом, а мне стало мерзко. – Арсений, как вы думаете, когда мы сможем провести обряд?

– Сегодня, – раздался густой бас. На сцене появилось новое действующее лицо, усатое и помятое ото сна. Его я сразу узнала по газетным листкам – Пармон, главный маг Окского королевства, медленно, но верно спивающийся неудачник, почти отошедший от государственных дел.

– Позвольте заметить, ваше величество, – Арсений поднял толстый палец, – девушка в плохом состоянии, она может не пережить передачу силы. Предлагаю перенести ритуал на завтрашнюю ночь.

– Так она же и так смертница, – хохотнул король, свита эхом откликнулась на его смех.

– Эй, – прохрипела я с перины, – а теперь послушайте меня! – Король резко крутанулся на каблуках, все зеленое облако последовало за ним, и глянул на меня с немым изумлением. – Пока не увижу бумагу об освобождении – никакого Ловца. Лучше сдохну, но тебе, ваше величество, ничего не отдам! – Слова давались с трудом, едва вылетали из глотки через тяжелую одышку.

В комнате воцарилась почти идеальная тишина, прерываемая лишь сопением Распрекрасного. Он вдруг манерно передернул плечами, развернулся и вышел, а следом за ним убрались восвояси и придворные. Остался один Арсений, он смотрел на меня почти с жалостью.

– Чего так смотришь? – буркнула я.

– Дура ты, Наташка. Ох, дура! Дура была, дурой помрешь.

– Очень надеюсь помереть от старости, – отозвалась я, закрывая глаза.

Уже через четверть часа в моей комнате-темнице появились две горничные, одна несла постельное белье, другая исподнее для меня. Вошли они тихо, как будто крадучись, и испуганно оглядели спальню. Я с трудом поднялась с кровати и позволила им застелить постель. Третья, совсем юная горничная в пышном платье, доставшемся ей от своей хозяйки, недавно вышедшей замуж, шустро внесла кувшин с теплой водой и жестом позвала меня к тазу.

– Эй, глухонемая, – произнесла она грубо, – иди лицо обмою, а то вся в крови.

Я промолчала и сделала два неуверенных шага к середине комнаты. Резкая боль рассекла все тело, я схватилась за спинку кровати, едва не рухнув на пол.

– Смотри-ка, – зашептала вторая горничная, – взгляд у нее какой, пробирает до костей. Злющий.

«Да, милая, похоже, впервые в своей жизни с ясноокой встречаешься», – подумала я, горько усмехнувшись про себя.

– У убогих всегда такой взгляд, – пояснила ее товарка.

– Глупые вы обе, – фыркнула молоденькая, от нее пахло резким цветочным одеколоном, – она просто ясноокая.

– Слушайте, – прохрипела я, пресекая одним махом все разговоры, – заткнитесь и валите отсюда, сама справлюсь!

Побледневшие девушки в одно мгновение стали походить на три вполне симпатичных привидения. Их вымело из комнаты, как ураганом. Только я и услышала, как одна буркнула:

– Марья, дуреха, кто тебе сказал, что бродяжка глухонемая?

Я попыталась умыться, но едва подсохшие раны жгло как огнем. Кое-как поплескав воды в лицо и переодевшись в чистое белье, я доковыляла до кровати, рухнула на свежие простыни, нежно пахнущие лавандой, и провалилась в глубокий сон.

– Эй, ты! – Кто-то тряс меня за плечо. Я резко открыла глаза, надо мной склонилась прежняя горничная в пышном платье. – На-ка выпей. Арсений Иванович передали.

Я с трудом сфокусировалась на бокале в дрожащей от страха руке, в нем плескалась густая, воняющая жасмином жидкость с единственной магической спиралькой, подпрыгивающей внутри.

– Что это?

– Арсений Иванович сказали, это поддержит тебя. Да пей ты! – Она ткнула стеклянный край к моим губам.