Книжный магазин у реки - читать онлайн книгу. Автор: Фрида Шибек cтр.№ 109

– Да. И очень печально, что Сара так никогда и не помирилась со своей сестрой. Она всегда мучилась угрызениями совести за то, как повела себя, узнав о беременности Кристины. Утрата связи с ней истощала Сару.

Мартиник вздохнула.

– Мне она тоже никогда не рассказывала об этом. Я понимала, что у них были прохладные отношения, но думала, что они все-таки иногда переписывались. У нее ведь столько фотографий Шарлотты!

Мимо прилавка промчался маленький мальчик с темными, аккуратно причесанными волосами, за ним по пятам следовал отец.

– Нет, нельзя залезать на стеллажи! – отчаянно кричал он, перекрикивая восторженные возгласы мальчика.

Парнелла покачала головой.

– Сара долго пыталась вновь наладить контакт с Кристиной, но никогда не получала ответов на свои письма, объясняя это тем, что сестра не может простить ее.

В глазах Мартиник мелькнула жестокая догадка.

– Шарлотта же рассказывала, что они переехали, и что ее мать после замужества сменила фамилию! Вполне возможно, она просто не получала писем Сары.

– Может быть, и так.

В магазин зашла женщина в длинном красном плаще, и Мартиник радостно помахала ей.

– Привет, Элис! Как дела у мамы?

– Спасибо, хорошо!

– Как прошла операция по замене сустава?

– Очень хорошо. Она уже ходит.

Мартиник хлопнула в ладоши.

– Как приятно это слышать! Если ей нужна какая-то помощь – с покупками или еду приготовить, – только скажи, мы с удовольствием поможем.

– Это очень любезно с вашей стороны.

Парнелла откашлялась.

– А как только она будет в состоянии выходить из дома, пусть заходит на чашечку кофе, – вставила она свою реплику.

– Я обязательно передам ей!

Женщина отошла к стеллажам с детской литературой, а Мартиник вновь обратилась к Парнелле.

– Несмотря ни на что, я рада, что рассказала Шарлотте о Даниэле. Судя по всему, Кристина ничего не рассказывала дочери ни о нем, ни об отношениях с Сарой, поэтому ее приезд сюда очень кстати – Шарлотта узнала, как все произошло. По крайней мере, теперь она знает историю своего появления на свет.

Парнелла кивнула.

– Думаю, именно на это и надеялась Сара, завещая Шарлотте магазин. Ей очень хотелось хоть как-то загладить свою вину.

Она медленно помешивала ложкой кофе.

– А кстати, как у тебя дела с сестрой? Ты с ней уже поговорила?

Мартиник покачала головой.

– С тех пор, как я отказала, Марсия ни о чем больше меня не просила. Сказать по правде, мне даже немножко ее не хватает.

Парнелла погрозила ей пальцем.

– Только не делай глупостей. Вообще-то она использовала тебя в хвост и в гриву. Ты заслужила небольшой отдых.

– Ты права. Хотя я бы не хотела, чтобы наши отношения стали, как у Сары с сестрой.

– Но вы же увидетесь на Рождество?

Мартиник кивнула в ответ.

– Я думаю, да.

– Продержись еще немного, тогда Марсию окончательно замучает совесть, и она купит тебе какой-нибудь изысканный рождественский подарок.

Мартиник улыбнулась.

– Да уж, я и правда на это рассчитываю после всего, что я для нее сделала!

Парнелла откашлялась.

– Ну, а как дела с Анджелой?

– Ты знаешь, лучше, чем можно было ожидать. Она уже больше не избегает разговоров со мной, а вчера мы даже посмотрели вместе фильм. Мне кажется, она очень рада, что сможет помогать здесь в рождественские каникулы и зарабатывать собственные деньги.

Парнелла кивнула, а Мартиник коснулась ее руки.

– Ты подумай только, все так или иначе улаживается. Летом я очень волновалась. Я представления не имела, удастся ли нам сохранить «Риверсайд», и как пойдет дело с Шарлоттой. На самом деле она на удивление хорошо вписалась и невероятно много сделала для магазина. Я надеюсь, она останется у нас.

Парнелла бросила на нее лукавый взгляд.

– Что-то подсказывает мне, что и этот вопрос как-то решится. – Она трижды постучала по дубовому прилавку. – Здесь, в «Риверсайде», все обычно устраивается наилучшим образом.

* * *

Стоя у ограды набережной, Шарлотта всматривалась в Темзу. Плеск волн заглушался каждый раз, когда у нее за спиной по улице проезжал автомобиль или автобус, и все равно, этот звук удивительным образом успокаивал ее.

За домами садилось солнце. Она только что покинула выкрашенный в белый цвет таунхаус в викторианском стиле, расположенный в нескольких кварталах отсюда, где проживал ее дядя Марк О’Коннор с супругой Мэри. Дочь Марка и Мэри – Лиан – тоже была у них в гостях. Она такая же разговорчивая, как и ее мать, а ее приветливое лицо обрамляют ярко-рыжие волосы.

Сначала Шарлотта очень сильно нервничала. Усевшись на мягкий бледно-розовый диван, она не знала, на чем остановить свой взгляд, но благодаря обезоруживающим улыбкам и искренней заинтересованности Мэри и Лиан ей достаточно быстро удалось расслабиться.

Обмениваясь небольшими историями о себе, они вместе пили чай и ели треугольные огуречные сэндвичи. Когда Лиан спросила Шарлотту о ее детстве, та рассказала ей о Швеции и своей маме. Она объяснила, как оказалась в Лондоне, и подробнейшим образом описала «Риверсайд» – о чем она сейчас отчасти жалела, осознав, что остаток книг на складе и будущие писательские вечера, похоже, интересовали их не так, как ее.

Марк, в свою очередь, рассказал об отце Шарлотты. От тона, которым он описывал Даниэля, у нее защемило сердце. Было заметно, что Марк очень любил брата и что ему действительно не хватало его, а когда он сказал, что Шарлотта похожа на Даниэля, ее глаза, как бы она ни сдерживалась, наполнились слезами.

Когда она начала прощаться, Мэри пригласила ее на воскресный семейный ужин. Долго и крепко обнимая Шарлотту, она настаивала на том, что та обязательно должна прийти. Марк пообещал, что найдет на чердаке старые фотографии Даниэля и родни из Белфаста, а Лиан взяла ее руки в свои и, смеясь, предупредила, что собирается прийти на ужин с тремя детьми, а они иногда ведут себя буйно.

Шарлотта с улыбкой ответила, что они могут вести себя как им вздумается, – она все равно с нетерпением ждет встречи с ними.

Перед самым ее уходом пришел брат Лиан – Том, с которым Шарлотта поздоровалась на ходу. Он тоже обещал появиться на воскресном ужине и раскрыть все самые позорные семейные тайны – правда, Шарлотта сразу поняла, что речь пойдет не о настоящих темных страницах истории семьи, а скорее о забавных или, в худшем случае, неудобных ситуациях.

Стоя на лестнице, все они махали ей на прощание, а Шарлотту переполняла радость. Она с трудом осознавала, что произошло.