Черный ход - читать онлайн книгу. Автор: Генри Лайон Олди cтр.№ 77

– Арестуйте этих краснокожих!

Судя по роже Дрекстона, он с удовольствием не арестовал бы, а пристрелил кого-нибудь. И не шошонов, а мистера Киркпатрика собственной его мэрской персоной.

Шериф стоит на крыльце. Рядом – Ганс и Нед.

– По какому обвинению?!

В голосе шерифа нет и тени почтения, с каким Дрекстон всегда обращался к мэру.

– За мошенничество!!!

В окнах конторы дребезжат стекла.

Они что, с ума посходили? Все?! Люстра, холодеет Джош. Вот она, люстра – скрипя тросами, великанша качается в небесной вышине, готовая в любой миг обрушиться всей тяжестью на Элмер-Крик. Дрожа от страха, Джош переводит взгляд на шерифа – и видит, ей-богу, видит, как в тупой, заплывшей жиром башке Дрекстона скрипят ржавые шестеренки.

Мэр в ярости? Мэр желает ареста индейцев? Мошенничество?! Превосходное обвинение! Лучше не придумать! Если Кристофер Дрекстон все сделает как надо, если этот зажравшийся хлыщ, наш доблестный мэр, гореть ему в аду, останется доволен – это, друзья мои, шанс сохранить за собой теплое местечко шерифа.

– Эй, вы трое!

Индейцы постарше оборачиваются.

– А ну-ка, слезайте с лошадей! Живо!

Старики остаются в седлах. Третий, молодой, времени зря не теряет – издает пронзительный дикарский визг, от которого закладывает уши у всех отсюда до Флориды, вбивает пятки в бока гнедого мерина – и с места бросает того в галоп. Видать, родился в седле, ублюдок.

– Стоять!

Куда там! Индеец уже несется к проулку между мэрией и домом голландца Ван дер Линдена. Шериф хватается за револьвер. Увы, Дрекстон давно не практиковался в обращении с оружием: «Смит-Вессон» застревает в кобуре.

Потеха!

Дрекстон рычит, что твой медведь. Дергает револьвер изо всех сил – сил много, наел на яблочных пирогах. С громким треском кобура лопается по шву. Шериф вскидывает револьвер, освобожденный из кожаного плена, не целясь, палит вслед беглецу. Опустошив барабан, стоит в облаке порохового дыма. Тяжко дышит, по лбу стекают капли пота, путаются в бровях.

Топот копыт стихает в дальнем конце проулка.

Как ни странно, шериф кое в кого попал. В молодого индейца – вряд ли, зато досталось другим. Старик-вождь горбится в седле, зажав ладонью простреленное плечо. Шаман, даром что сам немолод, птицей слетает с коня, помогает Горбатому Бизону спешиться. Извлекает чистую тряпицу из потертой кожаной сумки с бахромой, убирает ладонь вождя от раны, начинает перевязку.

А во дворе дома владельца лесопилки вопит-надрывается Йон Ван дер Линден – средний сын хозяина. Выбежал на выстрелы: посмотреть одним глазком, что творится.

– А-а-а! Убили! Меня убили!

Посмотрел, значит.

– Умираю!

У парня прострелено плечо – левое, навылет, в точности как у вождя. И за что шериф невзлюбил эту часть тела, сэр? На смертельную рана никак не тянет. Из индейца крови даже больше натекло. Чего, спрашивается, так орать?

Впрочем, сегодня все орут. День такой.

Из дома вылетает дородная миссис Ван дер Линден, мамаша Йона. Выясняется, что до сих пор настоящего ора никто не слышал. Начинается форменный бедлам: все дерут глотку, бранят друг друга, нет, враг врага, а враг тут всякий каждому. Кто-то спешит за доктором – за Стрэтчем и Беннингом сразу, потому что раненых двое. На выстрелы прибегает пятерка добровольцев, которых оставили в городе для поддержания порядка и законности.

Нет, четверка. Один, самый умный, зарыл в землю томагавк служебного долга.

– Рехнулся, Дрекстон?! Устроил пальбу на площади!

– Индеец удрал!

– Вы ранили ребенка!

– Ребенка? У него усы!

– Вы ранили достойного гражданина!

– Пусть гражданин не лезет под пули!

– Спасите! Мой сын умирает!

– Где Беннинг?!

– Будят. Пьян с ночи.

– Этот шошон и без Беннинга справляется…

– Заберите отсюда краснокожих!

– Куда?

– В тюрьму!

– Раненого тоже?

– Окажите помощь и отправьте в тюрьму!

– Нет, отведите в тюрьму и окажите помощь!

И над всем этим вавилонским столпотворением – только небо да Господь Бог. Впрочем, нет, до неба высоко, до Бога далеко.

Над кипящим Вавилоном – балкон мэрии.

– Нинимби? Злой дух нинимби?

Мэр взбешен. Мэр вне себя.

Он хватает Пирса за грудки, бьет спиной о перила балкона:

– Отличное имя! Я буду звать тебя мистер Нинимби! Так вот зачем ты ездил к шошонам! Ты знал, знал о нашей договоренности! Искры? Ах, тебя интересовали только искры, ну надо же! Ты отговорил их продавать мне землю, сукин сын! Ты сорвал мне сделку! Думал, Фредерика Киркпатрика можно водить за нос, как последнего идиота?

Пирс хрипит, стонет. Сейчас он упадет со второго этажа. Шляпа уже упала, теперь очередь хозяина.

– Можно, – подтверждает Рут. – Еще как можно, сэр. Оставьте моего отчима в покое, прошу вас. Иначе ваши тупые мозги разлетятся по всей площади.

Мэр давится очередной, вне сомнений, оскорбительной репликой. Дуло револьвера, приставленное к затылку мистера Киркпатрика, очень способствует благоразумию. Это правый револьвер мисс Шиммер, он заряжен старым добрым свинцом. Даже не видя оружия, мэр это понимает лучше кого другого.

Кому другому не угрожают размозжить череп.

– Уберите кольт, мисс.

Требование Фредерика Киркпатрика звучит угрожающе, но пальцы разжимаются. Пирс выскальзывает из хватки, еще миг назад мертвой, отходит вдоль перил к дальнему краю балкона. Оправляет одежду, отряхивается, щелчком сбивает пылинки с рукава. Кажется, пристойный внешний вид сейчас главное, что интересует Бенджамена Пирса в этой жизни.

Внешний вид. Одежда. Костюм водолаза.

Тело, краденое тело.

Рут Шиммер взводит курок револьвера.

Собственное, дарованное от рождения тело Рут предает хозяйку. Рассудок заодно с предателем. Палец дрожит на спусковом крючке, выбирает слабину. Убей, велит рассудок. Убей мистера Киркпатрика! Рассудку вторят чувства: убей! Пусть череп мэра лопнет, как перезрелая тыква! Пусть мозги его разлетятся веером по площади! Есть ли для них лучшее применение?

Рут не знает, откуда в ней такая тяга к убийству. Ненависть к мистеру Киркпатрику – последнее, что родилось бы в Рут еще минуту назад. Даже то, что мэр поднял руку на Пирса – не причина для ненависти, тем более, убийства.