На пороге - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Данилов cтр.№ 89

– Какое это имеет отношение к моему вопросу? – вставил Чёрный, втягивая носом запах жарящейся рыбы.

Нервная улыбка просквозила и исчезла.

– Верно. Мне придётся начать издалека – с самого начала. Я ещё был подростком, когда со мной стали происходить странные вещи. Вернее, с моей точки зрения, они происходили с миром, а не со мной, но когда мир вокруг вдруг меняется весь, то его очень сложно убедить в том, что это он изменился, а не с тобой самим что-то произошло…

Чёрный насторожился, замерев и забыв на время даже о голоде. Он слушал этот тихий взволнованный голос и старался не пропустить ни слова.

– Неожиданно, – продолжал Ян, – прямо между двумя cоседствующими мгновениями вдруг изменялась планировка двора дома, где я жил, менялась обстановка в квартире. Или, например, во время обычного учебного дня я вдруг оказывался в другом университетском потоке. Причём соученики меня знали, а я их – нет. А ребята, которых я помнил как своих однокурсников, отказывались меня признавать. Это крупные примеры, но была ещё куча мелких. Преподаватели распекали меня за рассеянность, родители были более чем взволнованы. Врачи приписывали мне все болезни, от амнезии до геморроя, но не способны были помочь. Я сам начал верить, что со мной что-то не в порядке. По натуре мне свойственно разбираться в себе, и я погрузился в проблему с головой. Моя ошибка изначально была в том, что я рассматривал её как сугубо медицинскую, – он усмехнулся самокритично, – известная узость мышления характерна порой для интровертов. Разгадка не близилась. И вот однажды – был ясный осенний день – я чего-то приболел и, отпросившись, вернулся домой пораньше. Лёг почитать книгу и заснул незаметно. Проснулся от холода. Открыл глаза и обомлел. Я лежал на скамье в парке, укрытый газетами. Сверху, с сурового, как Страшный суд, неба на меня лился дождь. Одет я оказался в какое-то совершеннейшее рваньё. Меня едва не стошнило от запаха, который от меня самого же и исходил. Я пришёл в ужас. Потом я решил, что мне снится кошмар, и попытался проснуться. Безуспешно. Я до сих пор – в том же сне, – он покачал головой с горьковатой иронией на лице, – я попытался вернуться домой, но в моей квартире оказались какие-то незнакомые люди, которые и слушать не стали мои робкие объяснения о том, что я там живу. Мой внешний вид закрывал передо мной все двери. Люди не желали со мной иметь дела. При мне не оказалось ни документов, ни денег – ничего! Мои родители переехали в другой город за два года до этого события. Да и для меня было лучше умереть, чем показаться им на глаза в таком виде. Веришь, я так и не позвонил им с тех самых пор. В качестве последнего средства я обратился в милицию. Лучше бы я этого не делал. Стражи порядка порылись в папках и просто, как дважды два, объяснили мне, что я нигде не прописан, нигде не числюсь ни учащимся, ни работающим, и завели разговор о том, что ко мне отлично подходит статья о тунеядстве и что мне здорово повезло, что её недавно отменили. Сидя в отделении, опустив голову, я случайно услышал разговоры по рации и между сотрудниками о крупном ДТП на трассе за городом. Мне показалось символичным, что нежданное непонятное жестокое несчастье случилось не со мной одним. Я ходил голодным два дня, пил из луж, что почище. На третий я сначала стащил газету – происшествие на трассе не выходило у меня из головы, и мне хотелось узнать о нём побольше. Кроме того, чтение всегда помогало мне прийти в себя, а я очень нуждался в утешении. Мелкая кража – поступок, который был до этого за пределами моего кругозора и моих способностей как личности. Но после этого я научился довольно ловко таскать продукты из мелких магазинов, попрошайничать и делать много других вещей, которые всю жизнь считал не просто зазорными, а абсолютно непристойными. Тем не менее в газете происшествие было расписано подробно. Упоминался даже некий мальчик, который потерял в катастрофе обоих родителей на свой же день рождения. Страшилки тогда уже входили в моду, и смекалистые редакторы повышали за их счёт тираж. В тяжёлые времена спрос на жуткие трагедии всегда повышен, ибо людям хочется подтверждения того, что их собственное положение всё же не самое ужасное, что хоть у кого-то оно ещё безнадёжнее и безвозвратнее. Что касается мальчика… Нет, я не стал сразу ходить за тобой по пятам, но я взял тебя на заметку. А тем временем (а времени у меня теперь была почти полная кружка бесконечности) я попытался развлечь себя математикой. И физикой. Это был отчасти способ не сойти с ума. Отчасти – подсознательная попытка найти объективную причину своим несчастьям в широком мире и не ограничивать поиски рамками своего собственного. Я, конечно, был далёк от ответа. Образно выражаясь, я начал поиски в соседнем районе – попытался определить связь между событиями, которые с точки зрения классической науки прямой связи не имеют и не могут иметь, но которые на суеверном обывательском уровне могут быть увязаны. Я взял за основу некоторые уравнения квантовой теории, в частности – уравнения сцепленных квантовых состояний, и принялся рассматривать различные частные случаи и следствия из них. Далее эта часть моей истории, возможно, была бы интересна, если бы я излагал её на научной конференции и имел чуть больше времени. Я сосредоточусь сейчас в большей степени на выводах, которые мне удалось сделать после многих лет работы. Долгих лет, в продолжении которых я жил на улице. И эта моя работа была, по сути, единственным, что меня поддерживало. Итак, квантово-сцепленные объекты примечательны тем, что их состояния взаимосвязаны. К примеру, если известно, что один сцепленный объект находится в первом из двух возможных состояний, то для сцепленного с ним другого объекта остаётся единственный вариант – быть в остающемся из двух возможных состояний. Разумеется, для того, чтобы узнать состояние любого из объектов, нужно его как-то измерить. Я опущу долгие математические выкладки, но любопытное следствие здесь в том, что измерение само производит сцепку – в данном случае между измеряющим прибором, например, и измеряемым объектом. И наконец, измерение считывает наблюдатель, который долгое время считался в науке несущественным. Предполагалось, что все процессы объективны и будут протекать точно так же в отсутствие наблюдателя, как и в его присутствии. На самом деле, когда наблюдатель считывает, его собственные частицы приходят в квантово-сцепленное состояние с наблюдаемым. Причём математика говорит, что квантовая сцепка – это не просто связь, это сверхзависимость, абсолютное унисонное взаимодействие между всеми вовлечёнными объектами. И это один из абсолютных законов Вселенной и основа гармонии в ней. Разумеется, меня интересовали практические приложения. И я пошёл дальше. Наблюдатель – это ведь каждый из нас. И посредством длинных цепочек квантовых сцепленностей каждый человек может быть связан со всем миром. И, далее, состояние квантовых объектов, его образующих, определяется состоянием сцепленных с ними квантовых объектов вовне его, и, что ещё примечательнее, обратное утверждение также истинно.

– Ты выбрал довольно долгий способ сказать, что мысль материальна, – заметил Чёрный, дуя на горячий кусок.

– Вовсе нет, – Ян просветлел. – Я говорю, что мысль связана с миром посредством квантовой сцепленности. Но я рад, что ты следишь за нитью изложения… Для получения квантово-сцепленных объектов учёные обычно прибегают к помощи сложных и дорогих агрегатов. В общем же случае говорят, что сцепка обычно образуется в результате прямого взаимодействия субатомарных частиц. Учёные, верные всё тем же принципам классического научного метода, пренебрегающего наблюдателем, забывают о другом агрегате, всегда доступном, всегда в их распоряжении, не требующем того, чтобы его конструировали. Это их собственный человеческий мозг. Когда я работал над проблемой, мне удалось в какой-то момент вынести несколько книг из городской библиотеки. Это была та ещё потеха, – Ян издал короткий смешок, не слишком радостный, впрочем, – как я удирал сначала от библиотечного охранника, а потом от милиции – по дворам с охапкой книг по квантовой теории информации, микроскопическим структурам мозга и квантовой биологии. Но я отвлёкся. Наш мозг сам по себе – это квантовая машина, в которой постоянно устанавливаются и разрываются мириады квантовых сцепок. Я развил идею, и построенные мною системы уравнений указывают на то, что все наши тонкие мыслительные процессы происходят именно таким образом. Именно так зарождаются идеи. А нейронные связи – это уже следствие, они позволяют осознать идею. Теперь о том, что «мысль материальна». Квантовые объекты, как известно, не любят определённости. Они предпочитают сохранять за собой право находиться во всех возможных состояниях одновременно, каждое из которых имеет определённую вероятность. Когда мы наблюдаем, воспринимаем эти объекты, мы заставляем их «выбрать» какое-то определённое состояние. На самом деле этот выбор случается в результате того, что в процессе наблюдения происходит сцепка квантовых объектов наблюдателя и наблюдаемого. Это значит, что нашему определённому состоянию соответствует совершенно определённое состояние сцепленных объектов. При этом, заметь, это не значит, что сцепленные объекты или квантовые объекты в нас самих отказываются от права находиться одновременно и во всех остальных возможных состояниях. Просто нашему конкретному состоянию в момент наблюдения соответствует только одно их состояние.