Пропавшая невеста - читать онлайн книгу. Автор: Белла Эллис cтр.№ 16

Шарлотта заметила ее оговорку, но настаивать ни на чем не стала. Если хочешь, чтобы человек разговорился, дай ему время.

– До чего же страшно думать, что вокруг, может быть, бродит сумасшедший, и это он ее похитил, и даже, возможно, держит ее в плену, вот в эту самую минуту!

Миссис Харди огорченно покачала головой, и Шарлотта почти физически ощутила, каких усилий стоило пожилой женщине сдерживать поток слов, готовых прорвать плотину ее сомкнутых губ.

Шарлотта подалась вперед и накрыла руку женщины своей ладонью – этот жест означал безмолвное обещание сохранить все, что та скажет, в тайне. Устремив на хозяйку магазина пронзительный взгляд своих ясных глаз, девушка смотрела на нее, пока та не сдалась и не заговорила. Это был один из любимых трюков Шарлотты – она могла вытянуть любую историю из кого угодно, стоило ей только захотеть, и люди говорили с ней, верили ей. Лишь те, к кому она сама относилась с глубоким почтением, да еще родные ей люди были неподвластны ее чарам.

– Возможно, у вас есть свое объяснение тому, что случилось?

– Что ж, ни для кого не секрет, что его первая жена наложила на себя руки. – Портниха заговорила шепотом, как будто и впрямь открывала Шарлотте тайну. – И двух лет с мужем не прожила, вот как. В те времена – уж, почитай, лет пять тому назад – в Честер Грейндж держали больше слуг, и я была среди из них. Я видела, как несли ее тело – обмякшее, как у тряпичной куклы. Страшное это было зрелище, и я его никогда не забуду. Бедная женщина. Имоджен Честер тоже была хорошей женщиной. Когда она появилась у нас в деревне, мы надеялись, что теперь дела в Честер Грейндж пойдут на лад. Она со всеми нами познакомилась, к каждому обращалась по имени, справлялась о здоровье, больным детям посылала лекарства… и так гордилась малышом Фрэнсисом – но она была хрупкой, нежной, как органза. Конечно, если бы ее любили, она бы жила, но с ней, бедняжкой, обошлись так плохо. Жестокость ее убила, а я, стоило мне увидать вторую жену, сразу поняла – он и ее сживет со свету. Она была такая молоденькая, тоненькая, ну что твоя тростинка. А он такой жестокий мужлан, грубая скотина. А еще однажды я видела…

Миссис Харди осеклась.

– Что вы видели? – мягко подсказала ей Шарлотта.

– Честер – здешний землевладелец, мисс. – Миссис Харди отвернулась от Шарлотты. – Больше я ничего не скажу.

– Вам нечего бояться нас, мадам, – заверила ее Шарлотта с улыбкой.

– Дело в том, что…

– Пожалуй, я возьму у вас ткани, – услышали они голос Эмили, которая как раз положила на прилавок штуку материи и развернула ее на длину руки. – На повседневное платье.

– Вот этой? – Шарлотта поглядела на ткань, приподняв брови.

– Разве она не великолепна? – просияла Эмили, шаря по карманам в поисках монет.

Шарлотте не хотелось при миссис Харди обсуждать вопрос об их общей нехватке средств, но она все же послала Эмили долгий и строгий взгляд, который, как она надеялась, в должной мере выражал ее тревогу. Но Эмили как была, так и осталась одной из тех немногих, на кого совершенно не действовали убийственные взгляды Шарлотты, как, впрочем, и иные. Она выложила монеты на прилавок, отсчитала нужное их количество и, довольная, улыбнулась.

– Сплошь грозовые тучи и молнии, – сказала Шарлотта, рассматривая причудливый рисунок на ткани, столь же нездешний и дикий, как сама Эмили. – Не припоминаю, чтобы я хотя бы раз видела платье такой расцветки.

– Вот именно, а уж то, что я сошью из этой ткани, будет похоже на бурю, – ответила счастливая Эмили, улыбаясь миссис Харди, которую, кажется, только заметила. – У вас есть доставка?

– Миссис Харди, вы хотели что-то сказать? – напомнила Шарлотта хозяйке, пока та заворачивала отрез.

– Мне нечего больше сказать. – Миссис Харди снова закрылась, словно ромашка на лугу в пасмурный день. – Кроме того, что правда все равно выйдет наружу. Так или иначе, она всегда узнается.

Шарлотта отошла от прилавка, оставив Эмили рассчитываться за покупку. Ах, если бы миссис Харди успела тогда закончить фразу! Но как теперь вызвать ее на тот разговор, чтобы не пробудить ее подозрений?

– Что вы видели в тот день? – услышала она прямой вопрос Эмили и увидела, как часто заморгала миссис Харди. – Вы ведь хотели рассказать моей сестре, что вы тогда видели, и это может иметь отношение к судьбе Элизабет Честер, разве нет? Так что это было?

Милая Эмили, обходные пути ей не знакомы.

– Я забирала работу у швей в деревне, – сказала миссис Харди. – Дело было в мае. Стоял такой славный день, и я решила пройти краем рощи Честеров, полюбоваться на последние пролески. Там я на нее и наткнулась.

– На кого? Элизабет Честер? – уточнила Эмили.

– Да. – Миссис Харди кивнула. – Ее держал в объятиях мужчина, который точно не был ее мужем.

– Вот здесь детская, которая, как вы видите, примыкает к моей спальне, – шепотом поясняла Мэтти, ведя Бренуэлла и Энн по площадке второго этажа. – Что меня больше всего… озадачивает – так это почему, какой бы шум или холод ни был в доме ночью – а здесь часто по ночами что-то гремит, скрипит, хлопает, или вдруг станет так холодно, что дрожь берет – так вот, почему ничего этого никогда, понимаете, никогда, не чувствуется в детской. Бывает, у меня под дверью вдруг что-то как заскребется, я вскакиваю и бегу к ним, проверить, как они, и всегда обнаруживаю, что у них в комнате тепло и тихо.

– Словно в убежище, – задумчиво сказала Энн. – Под защитой…

Энн оглядела комнату Мэтти – не то чтобы неудобную, но какую-то запущенную и холодную. Кровать под затасканным балдахином выглядела столетней, и ничего вокруг – кроме, пожалуй, стопки зачитанных романов да жалкой горстки безделушек, которые хранились в ракушке какого-то моллюска – не напоминало о самой Матильде Френч. В такой комнате, как эта, могла жить любая гувернантка в любом доме – Энн и сама жила в похожей комнате в Торп Грин. Вдруг она представила себе множество женщин: безликие, невостребованные, они легко сменяли одна другую и ни для кого не были важны; они не обладали ни красотой, ни молодостью, ни знатностью, ни богатством, а значит, с ними не надо было считаться. И, хотя Энн смирилась с этой судьбой, будь у нее выбор, она ни за что не стала бы гувернанткой сама и не пожелала бы этой стези никому другому: никому, в ком жива душа. Не прислуга и не член семьи, не в аду и не в раю, всем чужая, везде лишняя – Энн готова была взяться за что угодно, лишь бы не возвращаться к этой постылой работе, к безрадостному неблагодарному существованию, вот почему теперь, оглядев комнату Мэтти, ей мучительно захотелось взять ее за руку и увести туда, где ее дом, где ей будут рады. Однако задача содержать себя и вносить посильный вклад в благосостояние семьи стояла и перед ней, а потому судьба казалась ей неизбежной.

– Что-то я не вижу пока никаких ключей, – сказал Бренуэлл. – Хотя не могу сказать, что знаю, как они выглядят. Может, у них бывают перья, а, Матильда? Или хвосты?