Неслужебный роман - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Кретова cтр.№ 32

– Свои. Поняла?

Я еще раз кивнула и моргнула два раза для убедительности.

Тогда мужик убрал ладонь от моего лица, и я смогла оглядеться: под крыльцом избенки на корточках примостились четыре спецназовца. Еще двое аккуратно вдавили в траву неизвестного здоровяка в черной кожаной куртке. Тот хрипел, неистово дергался, вырываясь. Мужик с нашивкой «Федоров С. В.» негромко бросил мне:

– Шли бы вы отсюда, – он подал знак четверым спецназовцам под крыльцом и те, неслышно подтянувшись, втекли в сени. Шум отодвигающейся кадушки, грохот, неистовый женский крик.

Я отползла в сторону, ошалело соображая, что теперь делать: бежать или всё, можно выдохнуть? Вдруг, этот, в черной куртке, что выплевывает мне ругательства, и Катерина Ивановна – это еще не все похитители? Вдруг, кто-то еще прячется в кустах?

На всякий случай, я сделала шажок в сторону леса.

– Лида!

Я резко обернулась на голос. Серо-синие глаза, темные волосы растрепаны, бледная, даже виноватая улыбка.

– Руслан, – выдохнула я.

В груди что-то ёкнуло, загудело в голове тяжело и надрывно. Начинающий погружаться в сумерки лес, темные кроны, мелко накрапывающий дождик, серо-синие глаза – всё смешалось, съехалось в одну кучу. Мелькнули промозгло-серым облака, и всё вокруг погрузилось во мрак.

* * *

Острый запах нашатыря, легкое и настойчивое похлопывание по щекам, растирание рук. На лицо оседала мелкая дождевая пыль.

– Лидия Андреевна, очнитесь, – звал голос.

– Может, укольчик какой сделаете? – чужой настороженный бас. Отдаленно знакомый.

– Серге-ей Владимирович, – укоризненно произнес первый.

«Ага, Сергей Владимирович, – мелькнуло в голове, – вот откуда я знаю этот грубоватый бас. «Федоров С. В.»».

– Я уже сорок пять лет как Сергей Владимирович, последние двенадцать из них вот с таким же придыханием: Серге-ей Владимирович, – передразнил спецназовец, – а девка воспаление легких подхватит… Еще ваша бригада скорой помощи где-то застряла.

– Главное – живая…

– Ага, выбраться из такой передряги и умереть от простуды – везение, о котором можно только мечтать, – пробасил Фролов и крикнул куда-то в сторону: – Нефедов, дай хоть броню твою под нее подложим…

Я почувствовала легкое касание. Плечо, локоть, кто-то приподнял мое запястье, сжал ладонь.

– Лида, очнись. Все позади.

Я приоткрыла глаза: надо мной склонился Руслан.

– Я здесь, – попробовала сесть.

Справа от меня колдовал над своим чемоданчиком судмедэксперт. Он предостерегающе выставил вперед руку:

– Лидия, только без резких движений и неоправданной активности… У вас шок. Вас должны осмотреть медики.

– А где они, эти ваши медики?! – заревел Руслан.

Медэксперт поднял лобастую голову от пакетиков и пробирок:

– Едут, – холодно отметил. – Сейчас будут…

– Чёрт те что! – ругнулся Руслан, подхватил меня на руки и потащил за деревья.

– Эй, вы куда?! – заорал Фролов. – Лебедев, верни пострадавшую!!!

– Щас, – буркнул Руслан, не сбавляя хода.

Меня подташнивало. Голова кружилась, я соображала с трудом, медленно впитывая то, что происходило вокруг. Суета одетых в зеленый камуфляж людей, черные бронежилеты, голоса, запах мокрой зелени, сырой земли, табака и пороха – всё смешивалось в одну смазанную картину. Руки Руслана – большие, горячие и надежные – куда-то исчезли. Вместо них – жесткая и холодная койка, голубые куртки с надписью «Скорая медицинская помощь», отдаленные голоса с разговором о размытых дорогах, старой и лысой резине и глухомани, о которой не слыхала цивилизованная Европа.

– Вот какому австрийцу или, скажем, немцу скажешь, что застряли в сотне километров от столицы – не поверят же, потому как нет у них проселочных и лесных дорог. Асфальт кругом, – возмущался один голос, задирая рукав моей блузки.

– Так жеж дожди такие, все поразмывало, – устало и, кажется, привычно парировал другой. – Да и не был ты у них в лесах, Борисыч.

Короткий укол в вену, по телу теплой волной расплылась усталость, уволакивая от суеты, пустого спора, сочувствующих взглядов и лишних теперь расспросов. Где-то вдалеке я еще слышала голос Руслана, грубоватый бас спецназовца Федорова, но потом пропали и они.

Всё поглотило мерное покачивание, шум колес и работающего двигателя.

* * *

Проснулась от неожиданного толчка.

Холодный салон машины скорой помощи. Узкое, жесткое ложе подпрыгивало и кренилось в бок, едва не выбрасывая меня на пол.

– Стойте! – я села, посмотрела по сторонам.

У меня в ногах, на неустойчивом откидном стульчике, прислонившись к потертой пластиковой обшивке, подремывала молодая женщина, От моего возгласа она испуганно распахнула глаза:

– Девушка, вы чего кричите?

– Стойте!

– Не волнуйтесь так, мы в больницу едем.

– А я говорю – стойте! – я попробовала встать, но машину дернуло на очередной кочке, из-за чего я повалилась медику на руки.

– Успокойтесь, вам говорят! – прикрикнула та.

На наши вопли оглянулся врач, ехавший рядом с водителем. Его удивленное и встревоженное лицо мелькнуло в крохотном оконце. Машина остановилась.

Девушка-медик грубовато отбросила меня назад, на кожаную тележку-каталку. Колено с силой ударилось о металлический корпус.

Машина резко затормозила и остановилась.

– Руслан! – заорала я.

В этот момент дверь салона отъехала в сторону, впуская холодный сырой воздух и запахи продрогшего леса. На пороге появился врач, суровый, замученный работой мужик:

– Чего у вас тут?

За ним появилась голова Руслана. Я бросилась к нему:

– Руслан! Забери меня!!!

Лебедев дотронулся до локтя врача:

– Можно я ее заберу?

– У нее ведь нет травм…

Врач насупился и посмурнел.

– Она наркотой накачана, ее на реабилитацию надо, – неуверенно отозвался он.

Руслан искоса глянул на меня, потом посмотрел в глаза доктору:

– Ей домой надо. Просто домой. Я привезу ее для осмотра. Чуть позже…

– Ну, не знаю… Так не положено.

Я выставила вперед грязные, в мокрых подтеках, руки:

– Я подпишу! Я подпишу отказ от госпитализации!!! – и сложила руки на груди. – Пожалуйста.

Врач недовольно посмотрел на меня, достал из салона планшет с бумагами:

– Вот, купите в аптеке, поставите уколы. Здесь и здесь подпишите, что отказываетесь от госпитализации, что последствия разъяснены, претензий не имеете. Не имеете ведь? – я радостно кивнула. – И последствия разъяснены?