Любовь - азартная игра - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Картленд cтр.№ 8

— Вы знаете не хуже меня, — ответил джентльмен, — что мы не сможем устроить им засаду без вашей помощи. Одно неосторожное движение, и они убегут. А потом в другой день они так же подстерегут другого, ничего не подозревающего путешественника, которому не повезет, как мне, и его никто не предупредит об опасности.

— Я не понимаю, что… я могу сделать.

— Вы можете проводить меня к тому месту, где они готовят засаду, и… вдохновлять своим присутствием.

Идона снова уловила насмешку, но зато в тоне не было прежнего презрения.

Она решила, что покажет место, где спрятались разбойники, и сразу вернется домой, чтобы не участвовать в дальнейших событиях.

— Хорошо, сэр, — сказала она, — но предлагаю не ехать в вашем экипаже — именно его-то они и ждут.

— А я и не собираюсь, — ответил джентльмен. — Подождите здесь, я предупрежу своих людей, что мы поедем верхом.

Он ушел, и Идона тотчас упрекнула себя в том, что ввязалась в это дело. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, то надо предоставить противного, неблагодарного джентльмена самому себе.

Пока Идона обдумывала, как ей лучше исчезнуть отсюда, он вернулся.

— Итак, мы едем, — объявил он, — но учтите: как только вы довезете нас до места, отходите и держитесь в стороне.

Он умолк, но так как Идона ничего не ответила, добавил:

— Но и вы можете оказаться в опасности, хотя вряд ли. Я дам вам пистолет на всякий случай. Вы когда-нибудь стреляли?

— Да, я умею стрелять, — ответила Идона. Стрелять ее научил отец, когда она достаточно повзрослела, чтобы держать оружие, и Идона понимала, что хотя ей как девушке это и не нужно, но тем самым заменяет отцу сына, которого у него не было и о котором он мечтал.

Сопровождая отца на охоте в дождь и ветер, Идона с трудом выискивала куропаток на картофельных полях.

Вообще-то ей не хотелось никого убивать, но так нравилось бродить с отцом по лесу!..

Идона взяла маленький аккуратный пистолет и спросила:

— Он заряжен?

— Конечно. Будьте осторожны: нам ни к чему несчастный случай.

— А его и не будет, по крайней мере по моей вине, сэр, — произнесла Идона с гордостью и тут же пожалела, снова увидев насмешку в его глазах и искривленные в ухмылке губы.

Он опять смеялся, и девушка почувствовала, что ненавидит его. Если разбойники перехитрят и у него ничего не получится, пускай, он получит по заслугам.

Идоне казалось, хотя она и не знала почему, что этот человек привык быть победителем — всегда и во всем. В любой ситуации, несмотря ни на какие препятствия, он достигает цели.

В тот самый момент, когда они готовы были выйти, раздался шум.

И в конюшню вплыло нечто. Видение. Грациозное, красивое. Идона смотрела не веря собственным глазам.

Видение было в платье из розового атласа, с длинной мантильей.

На голове — высокая шляпка с перьями в тон ткани.

На шее — ожерелье из жемчуга и бриллиантов, сверкающее даже в полумраке конюшни.

— Что происходит? Так мы едем или нет? — спросило видение.

— Да, дорогая, но я вынужден попросить тебя подождать в гостинице, пока не улажу кое-какие дела.

Разглядев Идону в полутьме конюшни, незнакомка проговорила:

— Если это мешает продолжению поездки, я не потерплю. Что ты с ней здесь делаешь, хотела бы я знать?

— Дорогая Клэрис, — голос джентльмена звучал невыразимо скучно, — не делай из себя большую дуру, чем ты есть на самом деле.

— Ты меня не обманешь! Ты флиртуешь тут с этой женщиной, и если она немедленно не уберется отсюда, я выцарапаю ей глаза!

Она сделала движение в сторону Идоны, и та подумала: «Да, Клэрис, без сомнения, прелестна, но до ужаса вульгарна!»

Голос ее звучал резко, а речь выдавала человека, не слишком обременившего себя образованием. Лицо можно было назвать красивым во многом благодаря румянам на щеках, помаде на губах и искусно подведенным глазам.

— Веди себя прилично, — потребовал джентльмен. — Женщина, которую ты оскорбляешь, спасает тебя. Не будь ее, ты бы могла навсегда расстаться с украшениями.

— Мои украшения! — вскрикнуло Видение.

— Да, твои украшения, — повторил мужчина. — Четыре разбойника с большой дороги горят желанием освободить тебя от побрякушек. Так что помалкивай, возвращайся в гостиницу, закажи бокал вина и жди, пока я расчищу дорогу.

— Ты действительно хочешь сказать, что бандиты намерены сорвать с меня ожерелье, — спросило Видение, — заполучить жемчуга, кольца и шкатулку с драгоценностями?

— Да, именно так и будет, — твердо заявил он, — если ты не станешь вести себя как следует.

— Могу сказать тебе то же самое, — парировало Видение. — Но думаю, ты меня все же не обманываешь.

— Возвращайся в гостиницу, — велел джентльмен, — если ты не хочешь потерять вместе с украшениями и жизнь.

Она вскрикнула и, подхватив юбки, вылетела из конюшни, пересекла двор и исчезла в гостинице.

От обмена грубостями, при котором ей пришлось присутствовать, у Идоны захватило дух, но джентльмен как ни в чем не бывало сказал:

— Поехали, лошади готовы. Я жду.

Он пошел вперед, и Идона увидела, с какой невероятной скоростью, говорившей о большом опыте и долгой практике, кучер выпряг лошадей из упряжки и оседлал.

Джентльмен вскочил в седло, надвинул шляпу поплотнее и жестом, совершенно не похожим на просьбу об одолжении, позвал Идону в путь.

Она направила Меркурия по дороге, потом свернула в поле, как и первый раз. Доехав до места, где стояли четыре лошади, они увидели, что две по-прежнему привязаны, а две пасутся.

Впервые после отъезда из гостиницы джентльмен подъехал к Идоне.

— А теперь скажите мне, где они?

Идона объяснила, как незаметно подъехать с двух сторон.

Мужчина подошел к старшему кучеру и вынул часы из жилетного кармана.

— Даю тебе четыре минуты, Гудвин, чтобы добраться туда. Я знаю, ты справишься с двумя мерзавцами, если сможешь подобраться к ним сзади.

Как только я разберусь на своей стороне дороги, я присоединюсь к тебе.

— Хорошо…

— Отправляйся и делай, как я сказал.

Кучер исчез из виду, и Идона поняла: он сможет незаметно подкрасться к разбойникам, ожидающим экипаж, тот самый, что стоит во дворе гостиницы.

Джентльмен молчал, Идона тоже не произнесла ни слова, понимая, что в тихий день в лесу звук голоса разносится далеко.