Непобедимое солнце. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Пелевин cтр.№ 36

Мало того, в том же пакете лежали еще три предмета, которых Фрэнк никогда мне не показывал – наручники, большущее дилдо серебристого цвета и БДСМ-ошейник с шипами.

Там же была записка:

Мне хотелось быстрее проснуться от кошмара, но оказалось, что это не так просто. Кошмар не желал никуда уходить. Наоборот, он обрастал все более уродливыми подробностями.

Что это значит – запрещены древности? Я полезла в интернет. Правда. Перевозить по Турции античные предметы искусства было опасно.

Моим первым импульсом было позвонить в полицию и отдать им маски. Я достала карточку с телефонами, выданную мне в участке, сняла трубку с рычага – но что-то меня остановило.

«Пожалуйста, сделай, как я прошу».

Это была последняя просьба человека, с которым я много дней занималась любовью. Я даже думала пару раз, что люблю его, хотя скорее всего меня опьяняла необычность происходящего. Но как бы там ни было, он умер, и единственное, что я могла для него сделать, это исполнить его просьбу.

Некоторое время я колебалась.

Мне не хотелось усложнять свои отношения с турецкой полицией. Вернее, мне не хотелось их иметь вообще. По закону, наверное, полагалось бы отдать эти маски им. Возможно, они были украдены откуда-то и их искали. Если это действительно ценные античные артефакты, я могла на полном серьезе загреметь за них в тюрьму на весь остаток своей еще довольно молодой жизни.

С другой стороны, у меня была записка Фрэнка с его просьбой. Хоть какой-то, но документ. Это могло сократить мой срок примерно наполовину…

Я погрузилась в раздумья. Черт, Фрэнк умел напрягать даже с того света.

На самом деле я уже знала, как поступлю, но для очистки совести решила дождаться какого-нибудь знака.

Это ведь так просто для мира и господа Шивы – послать мне какой-нибудь ясный недвусмысленный знак. Например, если сейчас попадется в интернете фото собора Василия Блаженного, а рядом будет мусорный бак с двумя торчащими из него масками, я спокойно их выброшу и поеду домой в Москву…

Я спустилась в холл, перекусила в буфете (от горя я выпила банку красной кока-колы с сахаром, что в сегодняшних культурных условиях эквивалентно штофу водки у Достоевского) и поднялась наверх.

У меня в почте было новое письмо. От Со.

Мы обменялись адресами еще в стамбульском такси, но я не ожидала, что она действительно когда-нибудь мне напишет. Она, может быть, и не написала бы, если б не это несчастье.

Интересно, она знала про просьбу Фрэнка насчет масок? И почему вообще человек думает об этих масках перед смертью? Может быть, они действуют на психику?

Как бы там ни было, я ждала знака – и это, конечно, он. Такой трудно не заметить. Но я и без всяких знаков уже знала, что сделаю все как просил Фрэнк. Чего бы это ни стоило. Я только боялась, что придется разыскивать Со и Тима самой. Но все складывалось на редкость удобно.

Когда я сдала в аэропорту свой багаж, у меня начался приступ паники.

Мне казалось, что усатые стражи порядка насмешливо и злобно смотрят в мою сторону – и все происходящее в мире есть единый бесчеловечный заговор, направленный против меня.

Тренеры личностного роста учат, что нельзя видеть реальность в таком свете. Но судьба любого живого существа, в том числе и тренера личностного роста, доказывает, что по-другому просто не бывает. Растащат на протеины (а в случае кремации – на атомы), и весь мир будет в доле.

Сидя в зале ожидания, я во всех подробностях представляла, что сейчас произойдет.

Вот усатые янычары и мамелюки пялятся в свой рентгеновский кинескоп, и до них доплывает моя сумка… На их лицах ухмылки, они переглядываются, стаскивают ее с ленты транспортера и изучают бирку, где напечатаны фамилия и имя. Еще один тычок в клавиатуру, и на мониторе моя фотография.

И вот я в участке. На столе лежат маски, наручники и дилдо. Вкрадчивый голос с турецким акцентом говорит:

– Ханум, вы, наверно, уже догадались, почему мы задержали ваш багаж…

Я пожимаю плечами.

– У нас вызывает сомнения ваш фаллоимитатор. Он непропорционально большой («для Турции» – дрожит во мне гордый ответ славянки, но в последний момент я сдерживаюсь). Кроме того, член покрыт серебристой краской с высоким содержание металла, и наши сканеры не могут заглянуть внутрь…

Надменно улыбаясь, я спрашиваю:

– И чего же вы хотите?

Вкрадчивый голос отвечает:

– Вам приходилось сталкиваться с ситуацией, когда на контроле вас просят включить ваш ноутбук?

Я киваю.

– Вы догадываетесь, наверно, что офицеру контрольной службы не особо интересны ваши фотографии в инстаграме. Цель этой процедуры – доказать, что ваш ноутбук действительно ноутбук, а не замаскированная под него бомба.

– И что дальше?

– Ханум, мы просили бы вас продемонстрировать сотрудникам полиции, что ваш, э-э-э… инструмент есть действительно то самое, чем он кажется снаружи. Пожалуйста, покажите его в действии. Хотя бы в течение пяти-десяти минут.

– Но там нет никаких батареек и моторчиков, – лепечу я.

– Мы имеем в виду не это.

– А что?

Я сама оскорбленная невинность. На моих глазах выступают слезы, но мамелюков и янычар не проведешь. Они набухают грозным турецким тестостероном:

– Раз вы так непонятливы, ханум, нам придется задержать вас на неопределенный срок…

И вот меня везут в подземную тюрьму, где томятся сотни несгибаемых русских девушек, снятых с турецких самолетов за провоз серебряных членов…

Путину, естественно, никакого дела до меня не будет. Он вообще не вмешается. Или, может быть, придет вместе со своим корешем Эрдоганом повеселиться – и они вдвоем будут из-за специального зеркала наблюдать за тем, как очередная девичья воля не выдержала допроса с пристрастием…