Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Тэтчер cтр.№ 153

Тогда правительство стало добиваться увеличения добычи угля, вкладывая дополнительные средства и приняв ряд постановлений, составивших в 1950 году «План по углю». Все эти меры, однако, недооценивали как уровень спроса на уголь, так и перспективы роста производительности отрасли. Несмотря на увеличение вложений, добыча угля не выросла. Поэтому вливание народных денег не смогло решить две главные проблемы: наличие избыточных производственных мощностей и нежелание союза закрыть нерентабельные шахты.

К 1970-м годам в горнодобывающей промышленности уже проявились все недостатки, в то время существующие в Британии. В феврале 1972 года под давлением массовых пикетов, руководимых Артуром Скаргилом, был закрыт склад кокса Солтли в Бирмингеме. Это пугающе продемонстрировало бессилие полиции перед лицом беспорядков такого масштаба. Падение правительства Тэда Хита после забастовки шахтеров 1973–1974 годов подогрело миф о том, что НСШ был способен назначать и свергать правительства Британии, или по крайней мере мог, остановив доставку угля на электростанции, препятствовать любому угрожающему его интересам политическому курсу.

Я уже рассказывала об угрозе забастовки горняков в феврале 1981 года. С тех пор новая забастовка стала лишь вопросом времени. Будем ли мы подготовлены к борьбе, когда придет время?

Найджел Лоусон, ставший министром энергетики Великобритании в сентябре 1981 года, был тем человеком, которому выпало восполнить – подспудно, но планомерно – запасы угля. Именно это позволило государству выдержать угольную забастовку. В сложившейся ситуации было крайне необходимо иметь запасы угля на электростанциях, а не в копрах шахт, откуда его не позволили бы вывезти пикеты горняков. Однако запасы угля не были единственным звеном, обеспечившим стабильную работу электростанций. Некоторые станции Центрального энергетического управления (ЦЭУ) работали на нефти. Обычно их использовали только в «пиковые» периоды, но при необходимости могли работать постоянно, чтобы удовлетворить требованиям основной нагрузки – спроса на электроэнергию, который более или менее постоянен. Электроэнергия, полученная от нефти, была дороже, но именно она в значительной степени помогла выдержать забастовку. Ядерные станции, поставлявшие 14 % энергии, были отдалены от каменноугольных бассейнов, и их основное топливо было вне опасности. В следующие несколько лет появилось больше действующих реакторов с газовым охлаждением, что еще сильнее снизило нашу зависимость от угольной энергии. Мы тем не менее вели строительство высоковольтной линии электропередач через канал, что позволяло бы нам закупать энергию у Франции, хотя у нас имелась уже действующая линия электропередач между английскими и шотландскими системами. Мы также делали все возможное, чтобы способствовать накоплению бóльших отраслевых запасов.

Опасность нависла над нами осенью 1983 года. Министром энергетики был тогда Питер Уокер. В нашем первом парламенте, в области сельского хозяйства, он уже успел показать твердость своей позиции. Он был опытным переговорщиком. Что, на мой взгляд, особенно важно: нам нужна была общественная поддержка во время угольной забастовки, которую готовили профсоюзные активисты. К сожалению, у Питера Уокера не сложились отношения с Иэном Макгрэгором, это создавало некоторое напряжение.

Иэн Макгрэгор стал председателем НСУП 1 сентября. До этого он блестяще руководил Корпорацией «Бритиш Стил» (КБС), полностью возродив эту организацию после огромных потерь, нанесенных ей трехмесячной забастовкой в 1980 году. В отличие от воинствующих горняков-активистов, Иэн Макгрэгор видел в угольной промышленности процветающую отрасль, мудро использующую инвестиции, технологии и кадры. Наверное, лучшим его качеством было мужество. В самом НСУП он часто оказывался в окружении людей, сделавших карьеру в атмосфере мирного согласия с НСШ и негодующих по поводу привнесенных Макгрэгором перемен. Как оказалось, он не был хитер. Привыкший к финансовым трудностям и неуступчивым партнерам, он раньше не сталкивался с профсоюзными лидерами, стремящимися на переговорах заработать себе как можно больше очков. Снова и снова Артур Скаргил обводил его вокруг пальца.

В пятницу 21 октября 1983 года на конференции НСШ делегаты проголосовали за запрет на сверхурочный труд, протестуя против предложения совета увеличить зарплату на 5,2 % и перспективы закрытия шахт. Сам по себе запрет на сверхурочные работы был малоэффективен. Он, наверное, имел скрытую цель усилить напряжение среди шахтеров и таким образом лучше подготовить их к забастовке на тот момент, который руководители НСШ выберут для ее успешного проведения. Мы с самого начала понимали, что закрытие шахт скорее бы вызвало забастовку, чем разногласия по поводу зарплаты. Огромное количество шахт закрывалось по экономическим причинам. Даже лейбористы это допускали: при лейбористском правительстве с 1974 по 1979 год было закрыто тридцать две шахты. Мистер Скаргил любил повторять, что шахта не должна закрываться, пока ресурсы в ней полностью не исчерпаны. По его мнению, убыточная шахта – а таких было много – просто требовала бóльших вложений. Во время дачи показаний перед парламентской комиссии его спросили, существует ли предельный уровень убыточности. Мне запомнился его ответ: «Насколько я знаю, убыточность не знает пределов».

Парламентская комиссия по монополиям и слияниям выпустила в 1983 году доклад об угольной промышленности, из которого следовало, что 75 процентов шахт являются нерентабельными. В сентября 1983 года мистер Макгрэгор поставил правительство в известность, что он в течение трех лет собирается сократить рабочую силу на 64 000, таким образом собираясь сократить мощности на 25 миллионов тонн. Однако никакого тайного списка шахт, подлежащих закрытию, не существовало – решения о том, какие шахты закроются, должно было приниматься по каждому случаю в отдельности. Он снова обратился к нам в декабре 1983 года, дав понять, что намеревается ускорить программу, планируя сократить рабочих в течение двух лет на 44 000. Для достижения этой цели он призывал расширить существующий план сокращений, включив в него шахтеров, которым еще нет пятидесяти лет. Условия, на которые мы согласились в январе 1984 года, были щадящими: выплата единовременного пособия из расчета 1 000 фунтов стерлингов за каждый год работы при плане сокращений, рассчитанном только на два года, так что человек, всю жизнь проработавший на шахте, получил бы более 30 000 фунтов стерлингов. В последующий 1984/85 год, мистер Макгрэгор предложил уволить 20 000 человек. Мы не сомневались, что этой цели можно будет достичь, не сокращая людей против их воли. Планировалось закрыть двадцать шахт, сократив годовую мощность на 4 миллиона тонн.

Пока велось обсуждение, на нас посыпались обвинения в том, что список шахт-кандидатов уже составлен. Лидеры НСШ «договорились» до того, что вообще дошли до крайности, не понимая экономической реальности того, что угольная промышленность в 1983–1984 годах получила от налогоплательщиков 1,3 миллиарда фунтов стерлингов в виде субсидий. В конце февраля произошли первые проявления насилия, которые вылились в забастовку, когда Иэн Макгрэгор, тогда семидесятилетний, был сбит с ног у Нортумберлендской угольной шахты протестующими шахтерами. Но нас ожидали события куда хуже.

Мы не были уверены, что забастовка вспыхнет до конца 1984 года, когда из-за зимы спрос на уголь будет на пике. Начать забастовку весной было бы для НСШ плохим тактическим решением. Мистер Скаргил одурачил своих же собственных соратников: в феврале он безапелляционно заявил, что запасов угля у ЦЭУ хватит только на восемь недель. На самом деле угля на складах было намного больше, и в этом было легко убедиться. Однако профсоюзы по традиции перед началом забастовки должны переизбрать своих лидеров, и было достаточно оснований считать, что мистер Скаргил не получит большинства, то есть 55 процентов голосов, необходимых для того, чтобы в ближайшем будущем призвать к национальной забастовке. С тех пор как он стал президентом, члены НСШ уже трижды проголосовали против забастовочных действий. Мы не могли предвидеть, какую отчаянную и саморазрушительную тактику он выберет.