Женщины Парижа - читать онлайн книгу. Автор: Летиция Коломбани cтр.№ 7

Ему было девятнадцать лет, и его улыбка была способна обратить в прах любую клятву.

Париж, наши дни

Достаточно одного звонка, чтобы все отменить. Солен позвонит Леонару и скажет, что передумала. Скажет, что ошиблась и собирается скоро вернуться в контору на полный рабочий день. Что-что, а лгать она умела. За годы работы адвокатом Солен постоянно практиковалась во вранье. И все же она колебалась. Не будет ли это означать, что она просто предпочла остаться в зоне комфорта, спасовала перед трудностями? Она оглядела свою чистенькую, удобную квартирку, эту золотую клетку, куда она добровольно себя заключила. Разве не требовалось ей настоящей, хорошей встряски, разве не следовало уйти с проторенной дорожки? Ведь она привыкла следовать путем, который за нее прокладывали другие, не настал ли час с него наконец сойти?

Приют для женщин, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Ей ни разу не доводилось бывать в подобном месте. Что ее могло там ожидать, кто знает? Преступницы, бездомные, изгои, жертвы домашнего насилия, проститутки… Она испугалась, что недостаточно сильна для противостояния всему этому. Выросла она вдали от нищеты, в защищенной среде. Да и в конторе ее клиентами были только финансовые воротилы. Бандиты по большей части, но в костюмах от Чифонелли ^[13]. От бедности, настоящей бедности, она была отделена высокой стеной. Она знала о ней только из газет или телепередач, а если и видела, то тоже лишь издалека, всегда находясь по ту сторону барьера. Разумеется, ей было знакомо слово «нищета», навязчиво звучавшее в средствах массовой информации, но она никогда вплотную не соприкасалась с тем, что оно означает. Опыт ее общения с бедностью ограничивался наблюдением за молоденькой нищенкой, стоявшей возле булочной с протянутой рукой в надежде, что ей подадут монетку или кусочек хлеба. Она стояла там всегда – в дождь, снег и ветер, – поставив перед собой жестяную кружку. Солен видела ее каждое утро. И у нее ни разу не возникло мысли остановиться. И не из-за презрения или равнодушия – просто потому что она привыкла постоянно ее там видеть. Нищенка была частью картинки, только и всего. Она прекрасно вписалась, войдя мелкой деталью в утренний городской пейзаж. Дадут ей монетку или нет, какая разница – нищенка будет завтра снова, а тогда зачем? Ответственность каждого растворяется в ответственности всего общества. Научно доказанный факт, что при частом столкновении с насилием человек перестает на него реагировать. То же и с нищетой. А ведь Солен вовсе не какая-нибудь особая эгоистка, она точно такая же, как те миллионы спешащих по своим делам мужчин и женщин, которые снуют по парижским улицам, не оборачиваясь. Каждый за себя, и Бог – за всех. Если, конечно, Бог есть.

Несмотря на таблетки, Солен провела бессонную ночь. На следующий день ей был назначен прием у директрисы приюта. Прокрутив в голове все возможные причины, чтобы отказаться от встречи, Солен приняла решение. Нет, она обязательно пойдет. Тогда, по крайней мере, она сможет сказать самой себе, что попыталась. Если уж обстановка там покажется ей слишком мрачной и депрессивной, она позвонит Леонару и откажется. В конце концов, она только начала поправляться, и волонтерство обязано пойти ей на пользу, а не стать еще одним наказанием.

На встречу она, по своему обыкновению, пришла заранее. Давний рефлекс, приобретенный за годы работы. «Точность – вежливость королей». Она всегда уважала этот принцип и следовала ему неукоснительно, словно прилежная ученица. Такой она всегда и была – умненькой и примерной. Ей вдруг до безумия захотелось бежать отсюда, не идти ни на какую встречу. Захотелось не извиняться за опоздание, поступить хоть раз в жизни невежливо и некультурно и абсолютно за это не переживать.

Конечно же, она ничего подобного не сделает. Солен позволила себе только зайти в кафе, расположенное по соседству, и заказать чашку чая – с утра у нее не было во рту маковой росинки, и в горле стояла сухость. Оглядевшись вокруг, она внезапно осознала, что сидит в одном из печально известных кафе, пострадавших в результате терактов 13 ноября 2005 года – «Ля Бель Экип». Два десятка жертв, которые, как она сейчас, заглянули сюда, чтобы пропустить стаканчик или выпить чая. От этой мысли Солен пробрала дрожь. Она подумала о хозяине заведения, его клиентах, завсегдатаях. Что, интересно, пришлось им сделать, чтобы продолжать подниматься по утрам с постелей? Как им удалось это пережить? Она стала разглядывать людей, сидевших на террасе, их лица, выражения. Как ни странно, она вдруг почувствовала удивительную близость к ним. Возможно, они стали такими же, как она, – хрупкими и уязвимыми? Обрели они вновь вкус к жизни, прежнюю беззаботность и раскованность? Или эти ощущения исчезли для них навсегда? Солен подумала о будущем. Что ее ждет впереди? Интересно, у него один сценарий развития или больше? Все ей показалось в этот момент зыбким, непредсказуемым. Ну, предположим, займется она волонтерством по несколько часов в неделю, а что потом? От этого вопроса она почувствовала легкое головокружение. По крайней мере, хорошо одно – ее сбережений хватит на какое-то время.

Пора идти. Положив на стойку несколько монет, Солен перешла улицу и остановилась перед гигантским строением. Да, приют оказался совсем не таким, каким она его представляла – низеньким ветхим домиком где-то в глубине двора. Оказалось, что это большой угловой дом в шесть этажей, широкий фасад выходил на перекресток. Огромная декоративная арка в форме полукруга возвышалась над входом, по обеим сторонам находились две медные таблички. Заинтригованная, Солен подошла поближе. Здание было построено в начале двадцатого века. Отнесенное к числу исторических памятников, оно имело название – «Дворец женщины». Странное название. Оно вызывало ассоциации с чем-то величественным, наподобие дворца королевы. Но уж никак не походило на имя приюта для женщин в трудной ситуации.

Солен поднялась по ступенькам, ведущим к входу. Одна дверь предназначалась для тех, кто там жил. Вторая была снабжена звонком и надписью «Для гостей». Солен нажала кнопку и прошла в глубь Дворца.

В приемной за современной стойкой-ресепшен чем-то была занята молодая сотрудница. Она предложила Солен сесть и немного подождать. На креслах лежала какая-то женщина, обставленная огромными сумками. Несмотря на окружающий шум, она крепко спала. Можно было подумать, что она свалилась сюда после долгого путешествия, длившегося по меньшей мере тысячу лет. Солен не рискнула туда подойти из страха ее разбудить. Ничего, она постоит, так даже лучше.

Приход директрисы вывел ее из задумчивости. Она почему-то представляла себе женщину в возрасте, но та оказалась ее ровесницей – лет сорока, с короткой стрижкой и энергичным рукопожатием. Та провела ее в просторный зал, оказавшийся «большим фойе» приюта. Помещение было очень светлым, с множеством комнатных растений, плетеными креслами и роялем. Широкие полосы света, проникавшие сквозь мансардные окна первого этажа, придавали комнате дружественную и теплую атмосферу. Это «сердце» и «главный нерв» Дворца, пояснила ей директриса. Наши постоялицы часто собираются здесь поболтать. Тут же проводятся и некоторые мероприятия. Она посоветовала Солен проводить свои дежурства в большом фойе, где она будет более доступной для клиенток, чем в официальном кабинете. Затем директриса предложила посетить другие общественные помещения, поскольку в частные отсеки и спальни посторонним доступа нет. Когда они вместе направлялись в спортзал, путь им преградила молодая женщина во флуоресцентном свитере и выцветших джинсах, которая обратилась к директрисе с возмущенным видом. Так не может дольше продолжаться! Эти проклятые «африканские тетки» снова шумели до полуночи! Она хочет сменить этаж, она больше не выдержит! Обиженное лицо девушки пылало негодованием. Директриса ответила, что она сейчас занята, но пообещала поговорить с «африканскими тетками». Ну а в том, что касается смены студий, так они с ней это уже обсуждали: правила Синтии известны. Та, прежде чем уйти, раздраженно пробормотала несколько слов. Директриса извинилась перед Солен за этот квартирный инцидент. Некоторые обитательницы приюта не умеют вести себя должным образом, объяснила она. Здесь всегда приходится управлять людьми, улаживать всевозможные конфликты. Различие культур и зачастую распущенность женщин создают страшное напряжение. Все они очутились здесь, пройдя свой особый путь. Нередко они приходят сюда, разорвав связи со своей средой, своими семьями. Прежде всего необходимо помочь им встать на ноги, примириться с обществом. Жить вместе – идея хорошая, но на этом пути столько трудностей…