Тысяча первая ночь и утро следующего дня - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Самир cтр.№ 95

Оставьте же меня, дающие советы

О, вы, двуличные лжецы!

В казне моей нет ни одной монеты,

В моей компании – одни лишь подлецы!

Вокруг меня – измена и обман

И нет надежды получить аман… ⁵⁷

Как тяжек призрачной надежды плен,

Когда твой враг уже стоит у стен…

Ещё неделю назад он при желании мог бы спастись. В его распоряжении оставалось несколько сотен преданных ему всадников на быстрых и выносливых конях. Вместе с ними под покровом ночи он мог бы вырваться из осаждённого города и бежать в Сирию. Там, в безопасности, со свежими силами, можно было обрести новых сторонников и подготовиться к новой войне. Но он никак не мог утвердиться в своём решении. Его подданные, как и прежде, только мешали своими советами; большинство их них уже втайне подумывало о том, как бы сдаться на милость победителя. Он очень боялся, что некоторые из них, дабы заслужить прощение и пощаду, могли бы решиться на его убийство. Выйти за стены города с головой Аль-Амина, надетой на копьё, – разве это не самый верный способ загладить своё предательство и заслужить аман?

На днях ему приснился зловещий страшный сон: как будто он стоит на краю высокой каменной стены, столь высокой и прочной, что вершина её устремляется к небу. Стена столь широка и крепка, что не найдётся силы, способной поколебать её основу. Он стоит, опоясанный мечом, в черном одеянии, на голове его черный колпак, как и подобает его высокому положению. ⁵⁸ Как вдруг у подножия стены появляется Тахир и начинает крушить её. С высоты он кажется ничтожным; он как муравей у ног слона, но сила его велика, удары неистовы, и вот стена начинает рушиться, кругом летят камни, опора уходит из-под ног, и он падает со страшной высоты вниз. С головы его слетает черный колпак, он не в силах подняться, страх сжимает сердце…

Сегодня ночью этот страх окончательно лишил его рассудка и заставил поспешно покинуть свой лагерь. Люди, пришедшие с реки, предупреждали о возможной засаде, но он не пожелал оставаться до следующей ночи. А чего ещё было ждать? Стражники у ворот побросали оружие и разбежались кто куда. Не было даже чистой воды, чтобы напиться. Он был совсем один и беззащитен. Он очень боялся, что когда его бессилие станет явным для противника, они просто придут и возьмут его голыми руками. Но не будет ли эта поспешность стоить ему жизни? Тяжкие предчувствия наполнили сердце… Если бы он только мог знать, что задумал в отношении него старший брат! Какую он предназначил ему участь? Не будет ли наказание слишком суровым? Но брат далеко, слишком далеко. А вот Тахир где-то рядом, возможно, даже ближе, чем он думает. Возможно, на расстоянии полёта стрелы или удара меча. Он всматривается в темноту своим единственным зрячим глазом и, как хищный зверь, пытается выследить добычу. ⁵⁹ Этот честолюбивый молодой полководец наверняка захочет возвеличить себя и добавить к своим военным трофеям ещё и голову побеждённого халифа. Бежать, спасаться, только бежать! Этого нельзя откладывать! Он не может ждать до завтра!

Но, хвала Всевышнему, вот и пристань! Волны реки тихо плещутся о борт небольшой лодчонки. Её саму почти не видно в темноте; ни один огонь не освещает заброшенный причал. Аль-Амин вдруг припомнил, какие невиданные и роскошные суда повелел он построить для увеселительных прогулок по реке. Каждое из них было сделано в форме одного из зверей: льва, слона, орла, змеи и лошади. Миллионы дирхам были потрачены на эти сказочные ладьи, а бежать ему приходится в простой плоскодонке! А как великолепно он смотрелся на палубе огромного льва, быстро плывущего по волнам Тигра! Поэты слагали восторженные оды, воспевая его флот и восхищаясь невиданными судами, хищным оскалом львиной пасти, размахом крыльев орла… Увы, но всё это в прошлом.

Люди на лодке привстали и помогли халифу подняться на борт. Они преклонили перед ним колени и приветствовали его с подобающими почестями. От сердца отлегло. Спасение. Жизнь. Рука страха на мгновение ослабила хватку, но, как оказалось, лишь на мгновение. Внезапно на затянутом тучами и дымом от пожарищ небе появился яркий диск луны, осветивший берег Тигра и людей в лодке. Скрывавшая их до этого темнота исчезла, растворилась в мягком лунном свете. Те, кто всё это время таился в засаде неподалёку, только и ждали наступившего момента, как сигнала к атаке. Это были солдаты Тахира. Они бросились на пристань, отрезая последний путь к отступлению. Со стороны реки появились лодки, не давая беглецам ускользнуть по воде. Со всех сторон на них посыпался град камней и стрел. Паника охватила несчастных беглецов, они бросились к краю лодки, она перевернулась, холодная сентябрьская вода накрыла их с головой. Тяжёлая шерстяная туника и царственная мантия тут же потянули халифа на дно. Аль-Амин с трудом выбрался на поверхность и, захлёбываясь, поплыл к другому берегу, спасаясь от летящих в него стрел. Луна снова скрылась за тяжёлыми облаками, сразу потемнело, нападавшие потеряли его из виду, он же из последних сил достиг противоположного берега и повалился на мокрый песок…

Казалось, что во всей округе царит неимоверный переполох. Громкие крики нападавших, стоны раненых, удары вёсел по воде – даже днём на реке не бывало столь шумно. Повсюду мелькали светящиеся точки факелов, то приближаясь, то удаляясь. Вскоре небольшая группа таких огней оказалась вблизи Аль-Амина. Ещё мгновение – и он будет схвачен. Но он даже и не пытался бежать. В своей дорогой одежде, надушенный изысканными благовониями, он не смог бы уйти далеко. Бежать было некуда, да он уже и не надеялся искать милости у судьбы. Судьба оставила его лежать на грязном речном песке, в промокшей одежде, с продрогшим телом и озябшей от страха душой. Стена рухнула – и поверженный правитель упал с высоты на землю. Тот, кто ещё недавно был первым из первых, кому воздавали почести и перед кем преклоняли колени, сейчас и сам не смог бы подняться с колен. Солдаты грубо поставили его на ноги, сорвали с него одежду халифа и, как простого пленника, повели в заточение. Через пару минут он уже был заперт в одном из домов у реки, где ему предстояло провести несколько ужасных часов в ожидании своей участи.

Неизвестность и предчувствие худшего сводили его с ума. Воспоминания об ошибках и неудачах прошлого тяжким грузом легли на сердце. Как будто в день страшного суда, перед лицом вопрошающих ангелов, он разом припомнил все свои грехи и нарушенные обещания. Но прежде всего он вспомнил, как тогда, в Каабе, в присутствии отца и брата, он уронил документ с подписанным соглашением. Это был самый первый и самый зловещий знак. Всё остальное было лишь напоминанием. И то, как его полководец самонадеянно отправился в битву на белом коне, приносящем неудачу. И то, о чём предостерегал его придворный астролог. И даже сама эта ночь месяца Мухаррам была не к добру. Аль-Амин тягостно вздохнул, понимая, что судьба подвергает его испытаниям не в самое лучшее время.