Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1999 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Бовыкин cтр.№ 38

Депутаты Конвента помнили о судьбе членов английского парламента, приговорившего к смерти Карла I, и отлично понимали цену политической ошибки. 4 жерминаля III года (24 марта 1795 г.) Ж.-М. Колло д’Эрбуа произнесёт характерные слова:

Тень Капета здесь, она реет над вами и воодушевляет ваших врагов. Вы, кто судил, уже намечены; вы, кто его не спас, вы тоже .

В то же время нетрудно заметить, что и умеренных монархистов подобный план реставрации вполне мог устроить. Видя, что в открытом противостоянии с Республикой победить крайне сложно и что даже иностранные государи стали лишать роялистов своей поддержки, они начали подумывать о короле «конституционном» или, иначе говоря, о внесении короля в новую конституцию Франции . Более того, они понимали, что если бы во главе исполнительной власти встал один человек (условно говоря, президент), то на этот пост вскоре легко мог бы претендовать роялист, а сам институт президентской власти столь же легко мог бы трансформироваться в конституционную монархию . Собственно, в 1848-1851 гг. Франция и пойдёт по этому пути.

Малле дю Пан отмечал 17 июня 1795 г.:

Когда жирондисты приняли за основу искаженную конституцию Соединенных Штатов, монархисты потребовали, чтобы это подражание было доведено до конца; чтобы только собственники посылали представителей и сами же являлись ими; чтобы законодательный корпус был разделен на две палаты вместо того, чтобы были две части единой палаты; наконец, чтобы был учрежден пост главы государства, а не исполнительный совет. Будучи в меньшинстве, они хотели, чтобы регентский совет правил как вице-президент, и это mezzo-termine заставило примкнуть к монархистам часть республиканцев .

Как известно, Конституция III года республики воплотила лишь часть этих «требований». Впервые учредив двухпалатный Законодательный корпус и введя существенный имущественный ценз для выборщиков, она, тем не менее, не предусматривала столь сильной концентрации исполнительной власти. Ее доверили Директории из пяти человек, назначением которых должен был ведать Законодательный корпус. Однако в проектах, присылаемых в Комиссию одиннадцати, советы поставить во главе этой ветви власти одного человека звучали не единожды . Эти проекты обсуждались как вполне реальные. 13 мая 1795 г. Моррис записал в дневнике, что в Париже решено разработать конституцию, взяв за образец Конституцию США, а генерала Пишегрю и аббата Сийеса прочат на пост президента . «Президент был бы, на мой взгляд, предпочтительнее Директории, - писал позднее Камбасерес, - но выбор подходящего человека оказался бы чрезвычайно труден» . Выступал за это и В.М. де Воблан , бывший депутат Законодательного собрания, к чьему мнению прислушивались члены Комиссии и даже приглашали его принять участие в её заседаниях. В своих мемуарах он подчеркнул, что

требовал две палаты и единого человека во главе правительства. Это было много для того времени, когда безумные революционеры ещё сохраня- ли свою власть над многими умами, и в особенности над большинством Конвента.

Свою точку зрения он мотивировал следующим образом: «Я доказывал невозможность поддержания согласия между пятью людьми, ответственными за управление огромной страной» . Генерал Дюмурье также предлагал «переплести в одну книгу пять томов Директории» . Да и в самой Комиссии, если верить воспоминаниям Тибодо, с аналогичным предложением выступали Лесаж, Ланжюине и Дюран-Майян .

Есть ли ещё какие-то свидетельства того, что Конвент думал о реставрации королевской власти? В переписке монархистов и дипломатов держав антифранцузской коалиции их немало. Даже если учесть принципиальную невозможность проверить все эти сообщения, для нас важно уже то, что они сами по себе формировали субъективную реальность роялистов, самым непосредственным образом влияли на их проекты и планы.

В одной из секретных инструкций лорд Гренвиль заявлял в ноябре 1794 г., что король Англии выступает за смену власти во Франции при условии возникновения некой стабильной формы правления.

Если же под реставрацией монархии имеется в виду лишь провозглашение юного Короля, который фактически останется в тюрьме, а его полномочия окажутся в руках Конвента или его комитетов, такая система будет отличаться от нынешней лишь по названию .

В начале 1795 г. российская «разведка» доносила, что 4 января в парижском доме Тальена на улице Перль (rue de la Perle) в течение пяти часов заседал Комитет общественного спасения и большая часть членов Комитета общей безопасности. Депутаты Бабей и Вернье, бежавшие некогда от преследований Робеспьера в Швейцарию, якобы представили на этом заседании план заключения мира с европейскими державами при условии восстановления Конституции 1791 г. Их план также предусматривал «регентство м-ра принца де Конти под руководством регентского совета, составленного из главных деятелей умеренной партии» и восстановление католической религии. Буасси д’Англа попросил их уточнить, от чьего имени они выступают, однако те отказались назвать конкретные имена до того, как убедятся, что этот план устраивает Комитеты. Тальен выступил против, тем более что Бартелеми уже получил указание начать переговоры о мире .

В апреле 1795 г. генуэзский поверенный в делах в Париже предполагал, что правящая партия восстановит монархию . 21 мая 1795 г. Малле дю Пан сообщал в Вену, что в Конвенте сложилась коалиция, выступающая за возвращение королевской власти. Она состоит из людей двух типов:

Ланжюине стоит во главе честных людей, разумных голов, всех тех, кто хочет вернуться к монархии по убеждению или по зову сердца. Тальен ведёт часть умеренной партии в том же направлении, но по иным причинам. Мало просвещённые, равнодушные как к республике, так и к монархии, настоящие революционеры-игроки, они действуют лишь в своих интересах, а интересы эти состоят в том, чтобы избегнуть вместе с Конвентом кораблекрушения и новых несчастий, сыграв на опережение событий, которые они предвидят, и искупив три года запредельных преступлений огромнейшими услугами, которые они окажут Франции, Европе и королевскому дому.

Девять человек возглавляют эту коалицию, трое из них вошли в Комитет общественного спасения, остальные - в Комитет общей безопасности и в Комиссию одиннадцати [...] Монархическая партия занимается сейчас тем, чтобы добавить к этой поддержке армию в сорок пять тысяч человек, которая подойдёт к Парижу под предлогом защиты продовольствия. Они уверены в генерале Пишегрю, и мне сообщили, что вызывали его из Майнца в Париж для того, чтобы с ним договориться.

В тот момент, когда его Императорское и Королевское Величество получит этот [бюллетень] номер XVIII, весьма вероятно, что сия партия отправит в Лондон секретного агента, чтобы открыть свои планы британскому правительству. Самое главное, чтобы, как только провозгласят Короля, через несколько дней было доставлено продовольствие, а англичане смогут прислать в Гавр конвои с зерном.

Хотя эту партию объединяет принципиальное согласие восстановить на троне юного короля, она ещё не договорилась по поводу выбора регента. Самая небольшая её часть выступает за Месье, по поводу окружения которого и в особенности против графа д’Артуа существуют самые сильные и самые главные предубеждения. Другие мечтают об иностранном принце, которым, говорят, мог бы быть Генрих Прусский. Третьи предлагают выбрать регента-француза и регентский совет посредством первичных собраний .