Звезда моей любви - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Устименко cтр.№ 47

Некогда полноводная река Алларика пересохла окончательно, превратившись в жалкий ручеек, не способный напоить все еще многолюдный город. Озеро Аррун обмелело впервые за всю историю Лаганахара, превратившись в лужицу жидкой грязи. Невыносимо жаркие дни сменялись жутко морозными ночами, а осадков по-прежнему не выпадало ни капли. И единственным источником влаги для людей была образующаяся за ночь изморозь, поутру превращающаяся в капли прозрачной росы. Поэтому-то все улицы и крыши города на ночь уставлялись широкими глиняными мисками, которые торопились собрать до восхода огнедышащего Сола, испепеляющего и эту скудную влагу. Тем и жили.

Королевские кладовые и житницы опустели полностью, и голодные люди тщетно собирались возле стен дворца, умоляя о куске хлеба. На обед королю подавали суп из лебеды, жаркое из мышей и лепешку из ржи, испеченную пополам с трухой. В городе давно съели всех лошадей, собак и даже кошек, переловили всех крыс и перебили тощих, мелких, как горох, воробьев. Кстати, самого гороха в городе не пробовали уже месяца три. Знаменитые придворные красавицы, ранее славившиеся пышностью форм и роскошными бюстами, отощали до неузнаваемости и напоминали палки, завшивели и даже не помышляли о балах. Да и какие там балы, если все музыкальные инструменты пошли на растопку каминов, платья – на одеяла и занавески, а шелковые чулки – на силки для мышей.

Единственной надеждой города теперь оставался бойкий рыжеволосый юноша в оборванном плаще чародея, без устали переходивший из дома в дом и внушающий людями, что помощь придет и надо в это верить! Молодой чародей утверждал, что счастье бывает двух видов: то, которое уже не вернуть, и то, которое мы еще ждем! А значит, нам нужно ждать, надеяться и верить…

И вот однажды его слова все-таки подтвердились. Высыпав на стены, горожане недоверчиво терли веки, не смея поверить собственным глазам. Они привыкли считать Перворожденных сказкой, навечно сгинувшим народом после событий столетней давности, но сейчас перед ними предстали самые настоящие эльфы, прибывшие с караваном под стены Блентайра. Да, это, бесспорно, были они, существа из сказок и легенд – рослые, светлокожие, длинноволосые и остроухие! Враги, по представлениям людей, алчно жаждущие человеческой крови и мечтающие об отмщении за отобранный у них город!

А между тем сейчас эти мифические чудовища неспешно разгружали повозки и привязывали к спущенным со стены веревкам корзины с вяленой рыбой и сыром, с хлебом и мясом, с яблоками и ягодами и – о, восторг! – кувшины с чистой питьевой водой. Собравшиеся на стене люди плакали от раскаяния, славя своих недавних недругов. Ведь что может быть величественнее и благороднее, чем помощь, полученная от врага?

Личные покои главы гильдии Чародеев утопали в полумраке. Огонь в камине не горел, потому что дрова в башне давно закончились, а расходовать магию для столь незначительных целей, по нынешним суровым меркам, было бы сущим расточительством. Звезды на потолке потускнели, шкаф с фолиантами уродовали нити бурой паутины, под столом перекатывались клоки пыли, а сама сьерра Кларисса немного похудела и побледнела, идеально вписываясь в картину общего упадка. Тем не менее верховная чародейка по-прежнему величественно восседала на своем обычном месте, оставаясь такой же безупречно красивой и противоестественно моложавой. Королева в изгнании – Кларисса упрямо продолжала тешить свое самолюбие этой неудачной ролью, не желая замечать, что ее сценический образ безнадежно устарел, а декорации обветшали.

Лоб магички озабоченно хмурился, а ножки рефлекторно переступали, будто нервозно отплясывали, но при этом настырно не желали покидать буквально «горящую» под ними землю, вернее, в данном случае – пол одного из ярусов Звездной башни. Пожалуй, уважаемая сьерра чародейка была сегодня единственным человеком в Блентайре, который не радовался столь своевременно подоспевшей помощи.

В ликующих криках, доносящихся с улицы, Клариссе слышались отзвуки ударов похоронного колокола, знаменующие конец ее гильдии. Нет, говоря точнее – начало конца самой значительной силы в Лаганахаре. А ведь всем понятно, что повлекут за собой подобные перестановки во власти: разброд в умах, политические шатания и последующую анархию. А этого Кларисса старалась не допустить любой ценой… Той, которую уже заплатила, и той, которую еще только собиралась заплатить. О, она давно привыкла к одиночеству, к всеобщему почтению, основанному на страхе, а отнюдь не на уважении; к отстраненности от внешнего мира и к своей ментальной изоляции. Но все это вполне оправдывалось тем фактом, что ей принадлежала власть – самая сладкая и упоительная, кружившая ее голову куда сильнее, чем бокал выдержанного вина или изысканнейший аромат от эльфийских парфюмеров.

Ни для кого не секрет, что обретший власть обречен на одиночество, зависть и наветы. Впрочем, сегодня Кларисса была не одна… В углу ее комнаты скорчилась некая худощавая фигура, облаченная в жалкий обрывок некогда роскошного, вышитого звездами плаща. Сквозь прорехи в одежде этого человека проглядывали многочисленные синяки и ссадины, своей формой и застарелостью наводя на справедливую мысль об их искусственном происхождении. Такие не получишь, упав с лестницы или ввязавшись в случайную драку, нет, подобные отметины возникают только вследствие пыток и долгих целенаправленных побоев.

К глубокому разочарованию сьерры чародейки, жуткая изможденность узника категорически не вязалась с непокорным взглядом красивых голубых глаз, пронзительно выглядывающих из кущи отросших грязных засалившихся рыжих волос. Мимолетного взгляда на их обладателя было достаточно, дабы убедиться, что голодный и избитый узник отнюдь не смирился со своим плачевным положением и ничуть не утратил обычного задора и оптимизма.

Рыжеволосый пленник, ранее состоящий в гильдии Чародеев и носящий имя Джайлз, объективно оценивал свои скудные шансы на выживание, но вопреки здравому смыслу даже и не думал о спасении. Наоборот, Джайлз вел себя крайне вызывающе, предпочитая руководствоваться весьма опасным принципом, присущим только истинным храбрецам и героям: лучше прожить один день драконом, чем сто лет – овцой!

– Невероятно! – в голос воскликнула сьерра Кларисса, лихорадочно царапая ногтями подлокотник кресла. – Значит, негодная девчонка сумела-таки добраться до Зачарованного берега и заручилась поддержкой Полуденных эльфов!

– Она нас спасла! – резонно констатировал закованный в цепи Джайлз, брошенный к ногам главы гильдии.

– Молчи, отступник! – Чародейка с возмущением пихнула рыжеволосого юношу носком своей щегольской туфельки. – О, что за невезение меня постигло! Сначала меня предал этот негодный раб Беонир, подпустив девчонку к последнему оплоту эльфийского народа и позволив ей соприкоснуться с его древними тайнами и святынями. И ведь подлый пес не убоялся за судьбу своего отца! – Чародейка заскрежетала зубами. – А потом ты – лучший из наших молодых магов, повторил его предательство, выйдя на улицы города и начав проповедовать вредную для гильдии ересь!

– Это не ересь! – строптиво опроверг Джайлз. – Я принес людям правду.

– Невероятно! – Чародейка с удовольствием повторила определение, столь точно обрисовывающее ее отношение ко всему происходящему. – Мой лучший ученик пошел против меня, против своей гильдии!