«Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 257

ПЕЛЬШЕ Роберт, латышский журналист. После гражданской войны все время работал в системе Наркомпроса; в последние годы был преподавателем в одном или в нескольких вузах в Харькове;

ЛЕНЦМАН Ян Давыдович, последние годы находился в Москве на пенсии, одновременно работая в загранбюро лат ЦК; <…>

Я перечисляю здесь тех наших людей, на которых мы твердо опирались, как на участников латышской организации в системе Разведупра. Кроме этих людей, как я уже выше показывал, мы также привлекли к шпионской работе целый ряд людей других национальностей — шпионов, военных заговорщиков, националистов.

ВОПРОС. Назовите их.

ОТВЕТ. В самом Разведывательном Управлении РККА, наряду с нашей латышской организацией, существовала и действовала в полном контакте с нами, фактически под моим руководством в шпионской работе — эстонская националистическая шпионская группа. С группой этой я был связан через ее руководителей эстонцев в Разведупре — заместителя начальнику 3-го отдела РУ ТУММЕЛЬТАУ, который вел шпионскую работу вместе с работниками РУ — ТИКК и РИММ — участниками эстонской националистической группы.

В последний период мы были связаны и контактировали шпионскую работу с польской националистической организацией через ее руководителей (по шпионской работе) — СТАШЕВСКОГО и БОРТНОВСКОГО. И, наконец, в самом Разведывательном Управлении в последние два года я имел связь со сменившим меня на посту начальника Разведупра — УРИЦКИМ, одним из участников военного заговора.

Такую же линию использования для наших целей шпионов и заговорщиков других национальностей проводили мои люди — латыши за границей. Так, в частности, в Германии были привлечены для шпионской работы мною и БАСОВЫМ-АБЕЛТЫНЕМ — ДИДУШОК и Макс МАКСИМОВ, работавшие резидентами РУ и выполнявшие наши шпионские задания.

РИНК, в Японии, привлек к шпионской работе, под видом работы по заговору, работников советской колонии в Токио: КИРЕЕВА — пом. морского атташе, ФЕДОРОВА — своего секретаря и АСКОВА — резидента РУ. Точно также начальники Разведывательных отделов военных округов, используя свое положение, привлекли к шпионской работе лиц других национальностей.

ВАЛИН-ГАЙЛИС привлек в ОКДВА к шпионской работе работников РУ ТАРХАНОВА, ИОЛКА, НАЗАРОВА и ВИШНИВЕЦКОГО, а через них многих японских шпионов и участников военного заговора.

Таким образом, в руках латышской организации были все, или почти все решающие участки и нити разведупровской работы в СССР и за границей. Это давало нам возможность работать более или менее смело и проводя шпионскую работу, использовать аппарат Разведупра в наших целях весьма широко. <…>

В первые годы нашей работы в Разведупре я и другие участники латышской организации боролись с польской группой разведупровцев, так как видели в них конкурентов, пытавшихся захватить руководство Разведупром в свои руки. Все эти поляки, в период их работы в Разведупре, поддерживали постоянную тесную связь с УНШЛИХТОМ, получая от него непосредственно (через мою голову) директивы.

С уходом УНШЛИХТА с поста зам. Наркомвоенмора, в начале 1930 года нам удалось вытеснить многих поляков, продвинув на их места своих людей — латышей.

Они почти все, через свои связи, перекочевали на работу в Коминтерн, в органы ОГПУ и другие, а частично в 1935 году были возвращены в Разведывательное Управление УРИЦКИМ, имевшим с поляками свои линии связи.

После ухода поляков из Разведупра, — основную, ведущую роль во всей разведывательной работе в РККА, в СССР и за границей, играли мы — латыши — участники латышской организации.

Мне — БЕРЗИНУ удалось окончательно захватить — насытить разведывательное Управление своими кадрами, участниками латышской организации, закрепив за нашими людьми основные участки разведки в СССР и за границей. <…>

Мы считали, что сохранить за собой Разведупр, — это, значит, сохранить такую величину, которой интересуются и будут интересоваться все государства. Мы считали, что, нащупав пути скрещивания интересов основных иностранных разведок, мы из Разведупра — крупного центра шпионажа, сможем влиять на разведки, а через них на штабы и правительства иностранных государств, сможем играть на их интересах и противоречиях, выдавать тайны одной разведки другой; дезинформировать, запутывать их карты. Мы рассчитывали протянуть наши линии во все основные разведки. Рассчитывали мы и на то, что таким путем мы поднимем вес, авторитет латышской организации в целом. Именно, исходя из этих задач использования Разведывательного Управления, которое было захвачено нами, мы и строили наш генеральный план шпионской подрывной работы.

Обсуждая планы действий нашей организации — мы, конечно, отлично понимали, что никакой ставки на самостоятельные действия, выступление нашей организации в СССР — мы делать не можем. Мы знали, что сил наших латышей в СССР — чрезвычайно мало, что никто в мире не отнесся бы серьезно к нашей организации, если бы мы — латыши не владели в СССР целом рядом серьезных командных вышек, не владели бы таким острым участком как Разведупр.

А вот, используя то, что мы захватили ряд ответственных постов в советском государственном аппарате и в РККА, мы всех участников латышской организации, вплоть до самых ответственных, стоявших во главе этих аппаратов, поставили на службу разведки — шпионажа, поставили на службу разведупровской организации с тем, чтобы, используя все эти возможности, Разведупр мог бы представлять для иностранных правительств крупную, а в некоторых вопросах и незаменимую силу.

Центр нашей организации считал, что нужно делать все, чтобы все большие посты, занимаемые латышами, не только сохранять, но и тех латышей, которые владеют ими продвигать выше и тянуть за собой других латышей-участников организации. <…>

Наша латышская разведупровская организация была сборищем шпионов-профессионалов, как бы своеобразной биржей международного шпионажа; участники организации выкрадывали и продавали шпионские сведения, расхищали деньги, документы; информировали и дезинформировали так, как это было выгодно нашей латышской организации.

Это обеспечивалось тем, что мы овладели основными участками работы в Разведывательном Управлении РККА, как в самом аппарате и некоторых Разведотделах военных округов, так и во многих заграничных резидентурах и военных атташатах.

Захватив в свои руки ряд участков РУ, мы имели возможность располагать многими секретными данными об СССР, получая их, как от участников латышской организации, так и под формальным предлогом, якобы, для нужд информации и дезинформации Разведупра.

Мы располагали разведывательными данными и о других государствах, что давало нам возможность ориентироваться в обстановке, а главное «торговать» такими данными и путем передачи шпионских сведений воздействовать на иностранные разведки.

Таким образом, мы имели возможность вредить СССР, вести подрывную работу путем дезинформации правительства СССР и командования РККА. <…>

Через ВАЛИНА-ГАЙЛИСА и РИНКА на Дальнем Востоке осуществлялась связь с японской разведкой.