Колдовская душа - читать онлайн книгу. Автор: Мари-Бернадетт Дюпюи cтр.№ 23

В доме Жасент и Пьера Дебьен, понедельник, 7 января 1929 года

Жасент склонилась над смотровым столом, куда незадолго до этого уложила своего щенка – на старенькую, но чистую простыню (гигиена прежде всего!). Стоящая рядом Матильда озадаченно смотрела на животное.

– Ну? Скажи, что он выживет! – еле слышно попросила молодая женщина. – Ты его осмотрела. Что думаешь?

– Прежде мне не случалось лечить животных, моя красавица. Лучше бы тебе рассчитывать на собственные познания.

– Какие познания у скромной медсестры? Тут нужен ветеринар, но снега выпало столько, что в Роберваль мы никак не попадем. Чудо уже то, что мой бедный Томми выжил! Если бы не Пьер, он бы замерз до смерти. До сих пор не пойму, зачем он убежал так далеко от дома.

– Если сдохнет этот щенок, заведешь другого, – высказала свое мнение знахарка.

– Матильда, как у тебя язык повернулся? Папа подарил мне Томми по случаю нашей с Пьером свадьбы, и было ясно, что означает этот подарок: он хочет, чтобы мы забыли о том жутком случае, когда он утопил выводок щенков… Я думала, что для тебя ценна любая жизнь, даже если речь идет о животном.

– Ты заблуждалась. Подумай о курах и кроликах, которых я выращиваю, которых выращивал твой дед. И не говори мне, что вы на ферме никогда не ели ягнятины!

Жасент пожала плечами, но в глазах у нее стояли слезы. Она в очередной раз обманулась в Матильде.

– Это разные вещи, – пробормотала она. – К собаке или коту привыкаешь… Анатали обожает своего Мими, с которым она спала на мельнице, в Сент-Жан-д’Арке. Я не стала их разлучать, и правильно сделала. Иди домой! И извини, что зря тебя потревожила.

– Не плачь, моя крошка! И не злись на меня. Я видела столько смертей, что жалеть животное у меня уже не получается. Когда смотришь, как мучится родной человек, когда закрываешь глаза ребенку – в такие моменты начинаешь по-другому воспринимать действительность.

Жасент вдруг стало стыдно. Она вспомнила, какой увидела Эмму в церкви, в тот майский вечер, когда жители Сен-Прима пришли проводить ее в последний путь. «Она была в белом, как невеста; моя сестра готова была обвенчаться со смертью, уйти в мир иной…»

Под проницательным взором Матильды молодая женщина невольно вздрогнула. Та сочувственно погладила ее по спине.

– Это еще не конец, Жасент, – проговорила знахарка, внезапно убирая руку. – Пагубное присутствие все еще ощущается в твоем доме. Меня это тревожит, но я не решалась заговорить об этом первая.

Произнеся эти странные слова, Матильда вздохнула и приложила ладони к боку щенка, которого Пьер в воскресенье после полудня отыскал на сеновале у Фердинанда Лавиолетта. Старику больно было видеть старшую внучку такой расстроенной, и он помогал ее мужу с поисками.

– Спаси его! – взмолилась Жасент, которую обнадежила эта перемена в настроении знахарки. – На всякий случай повторю: Томми очень сильно замерз, обессилел, и у него рана на голове. Наверное, кто-то его ударил.

– Щенок мог пораниться и сам, – возразила Матильда. – Если он выбежал на главную улицу, на дорогу, его могла ударить проезжающая мимо машина. Да хотя бы грузовичок, на котором ездит хозяин бакалейной лавки! Может, даже кто-то это видел.

– Если его ударил грузовик, дело плохо, – всполошилась Жасент, хватаясь за сердце. – Как нам увидеть внутренние повреждения? Томми попил теплой воды, но есть отказывается.

Сдерживая рыдания, она погладила собаку. Жасент сидела возле него полночи и сегодня с самого утра. Ей казалось, что своей лаской и стремлением быть рядом ей удастся удержать щенка в этом мире.

– Но что могло его так сильно напугать? – продолжала молодая женщина встревоженным шепотом.

– Блуждающая душа, если она преисполнена обиды и ненависти.

– Эмма?

– Твоя сестра так и не обрела покоя, она не желает подниматься к свету. Об этом следует поразмыслить, моя красавица! Эмму убил любовник, который потом покончил с собой. Она может сожалеть о жизни, которую у нее отняли, и обо всех земных радостях, которых ее лишили. А еще…

– Что? Говори, прошу тебя!

– Присутствие Анатали, я уже говорила тебе об этом, может притягивать дух ее матери.

У Жасент перехватило дыхание от ужаса. Послушать Матильду, так неупокоившиеся души блуждают в мире живых, могут свободно проникать в их дома, а может, и подглядывать за ними.

– Я не хочу, – произнесла молодая женщина, – не желаю верить в эти предрассудки! Недавно я ходила помолиться на могилу Эммы. Я сказала сестре, что теперь она может спать спокойно: ее маленькая дочка вырастет в нашем доме, в Сен-Приме, и будет носить фамилию Клутье. Господи, если понадобится, я вызову священника-экзорциста!

– Почему бы и нет? – тихо проговорила знахарка. – Будущим летом нарви полыни, она обычно растет на склонах, и подвесь сушиться к потолочной балке. Бытует поверье, что эта травка отгоняет злых духов.

Холодок пробежал по спине Жасент. Думать о сестре как о злом духе? Она даже на миг забыла о Томми, тельце которого Матильда продолжала легонько массировать.

– Смотри, моя крошка, твой пес открыл глаз! Еще до наступления вечера он попросит есть. Но ты будь осмотрительна, не давай ничего, кроме размоченного в теплом молоке хлеба. Рисковать не стоит.

– Спасибо тебе! Спасибо за твою доброту! – воскликнула молодая женщина, целуя подругу в обе щеки. – Твоя правда, он выглядит уже получше. Святые небеса, он чуть-чуть виляет хвостиком! Можно мне взять его на руки?

– Да, только очень осторожно. А потом положишь его в корзинку, туда, где потеплее. Я сняла с него боль и испуг – ради твоих прекрасных глаз!

Жасент заплакала от радости и облегчения. Ее уверенность в том, что произошло нечто экстраординарное – в тот субботний вечер, после ухода Сидони, – лишь окрепла.

– Жизнь за жизнь, – после паузы промолвила Матильда, и ее темные глаза гордо сверкнули. – Ты лечила моего брата, я – твою собаку. Им обоим грозила опасность. Кюре сказал бы, что нельзя сравнивать человеческую жизнь с собачьей. Но раз речь идет о Фильбере, я считаю, что это справедливый обмен.

– Господи Иисусе! Матильда, ты говоришь о своем родном брате! Как тебе не стыдно?

– Жизнь Томми куда ценнее, чем жизнь моего брата, Жасент. Что ж, пора домой! Ты в последнее время не встречала Пакома?

– Нет. Матильда, ты уходишь от разговора! Я безмерно благодарна тебе за собаку, но не понимаю, откуда у тебя такое презрение к Фильберу. Вы – кровные родственники, росли вместе, вы дети одной матери… Расскажи мне обо всем, я умею хранить секреты!

Ничего не ответив, знахарка вышла в прихожую и стала одеваться. В сильные холода она носила старенькое коричневое драповое пальто с поясом, сапожки на меху и объемный красный шарф, которым покрывала голову так, чтобы спрятать и нижнюю часть лица. Натянув варежки, она ласково улыбнулась Жасент: