Вперед, русичи! - читать онлайн книгу. Автор: Александр Некрасов cтр.№ 43

Оставлять машину времени здесь Павлу ой как не хотелось. Ведь тогда придется назад сюда возвращаться.

Найти место и привязать его к карете, конечно, можно будет. Но вот не растрясет ли его и вправду в дороге? Об этом стоило подумать. Электроника штука такая. Тогда уж точно здесь навсегда застрянешь, причем и жить-то придется с Дашей в разных монастырях. Он усмехнулся этим мыслям.

– Чего задумался-то? – заметив его нерешительность, спросил Петр. – Коли боишься за сохранность, сейчас же велю запереть его в казну. Там уж до него точно никто не доберется. Хотя без моего позволения его и здесь никто пальцем не тронет. Али тебе слово царское дать?

– Не надо, – боясь оскорбить государя недоверием, замотал головой Павел, – наверное, так оно действительно лучше будет. А лишние сутки – что ж, семь бед – один ответ.

«Главное, чтобы все благополучно закончилось и мы с Дашей наконец вернулись домой», – подумал он и решительно пошел к двери.

Внутри крепости суетились военные, раздавались команды, барабанная дробь. Прямо у крыльца стояла карета с каким-то гербом на дверце. Павел с любопытством уселся внутрь и был явно разочарован.

«Это тебе не „Жигули“ и даже не „Запорожец“, – подумал он, – в кино все смотрелось гораздо красивее и удобнее».

Но все «прелести» экипажа он почувствовал, когда они выбрались за ворота крепости. До этого Павел полюбовался добротными башнями, увидел часы, о которых говорил Петр, мостами, перекинутыми через Яузу. Подивился тому, как из подростковых игр юного государя выросла настоящая крепость, целый городок.

А потом потянулся унылый, однообразный пейзаж. Вполне возможно, в другое время он не показался бы таким, но любоваться им все равно бы не пришлось. Карету трясло так, что порой Павел рисковал головой пробить крышу. Любую неровность или выбоину он чувствовал просто физически.

Не меньше неудобств, похоже, испытывал и Ботало, также не привыкший к каретам. Поэтому он уже через несколько минут крикнул кучеру, чтобы тот попридержал коней.

– Так и до места не доедем, – буркнул он, объясняя Павлу свой приказ.

Вообще Ботало с самого начала поездки не оправдывал своего прозвища. Он молчал, думая о чем-то своем, и сердито хмурил брови. А Павел только с ужасом думал, что предстоит целые сутки такой тряски, прежде чем они достигнут монастыря. Мыслями он был уже там, с Дашей. В душе у него не было сомнения в том, что это была она.

В воображении он рисовал различные картины встречи с ней. Всегда радостные. И не мог представить, что Даше, если она появилась здесь несколько лет назад, уже семнадцать – восемнадцать лет. И она настоящая девушка. Сильно ли она изменилась? Узнает ли он ее?

– А монастырь-то большой? – попытался разговорить он Ботало.

– Добрый, – ответил тот.

– И чего они там делают?

– Живут.

– У Семена-то кто там?

– Сестра.

– К утру завтра там будем?

– Должны.

– А лошадей менять будем?

– На подставах.

Ботало отвечал односложно, а если можно было обойтись вовсе без слов, то либо пожимал плечами, либо просто кивал. Павел оставил безуспешные попытки разговорить его и, откинувшись на сиденье, полностью отдался своим мыслям. Так они и ехали до самого обеда.

Уже после полудня Семен остановил карету на поросшем зеленой шелковистой травой берегу реки. Павел с удовольствием выскочил, пробежался, разминая ноги, и, скинув с себя костюм, искупался. Когда вернулся к карете, на скатерке, расстеленной прямо на траве, были уже расставлены взятые в дорогу яства. Обед был поистине царским.

Отварная осетрина, жареные куропатки, овощи, окорока, икра и какой-то замечательный квас – всего этого было в достатке. Павел всему отдал должное. И только плотно пообедав, с содроганием подумал о том, что снова пора в дорогу, снова начнется эта бешеная тряска. Он вновь попытался разговорить Ботало или Семена, но беседа не клеилась.

Скрип каретных колес не прерывался до самого вечера. Заехав на постоялый двор, они взяли подставу, заменили лошадей, поужинали в трактире и, к удивлению хозяина, решили ехать дальше.

– Я бы не советовал господам этого делать, – заметил он.

– А тебя, любезный, никто с советами встревать не просил, – отрезал Ботало.

Но Павел, встревожившись, поинтересовался:

– А почему?

Хозяин внимательно посмотрел на него, оценивая, кто он таков и стоит ли с ним вести беседу. Так ничего, видимо, и не поняв, вздохнул, но все же решил ответить:

– Да мало ли что ночью может случиться, а у меня комнаты готовы, постели. Недаром ведь говорят: тише едешь – дальше будешь.

– Что случиться-то может? – почувствовав какую-то недоговоренность, продолжал настаивать Павел.

– Да мало ли что, – громко повторил хозяин, – колесо ли у кареты отвалится, в колее где застрянете после дождя, днем-то и ремонтироваться, и выбираться сподручнее. – Но, увидев, что Ботало и Семен, занятые сборами, не обращают на их беседу никакого внимания, он наклонился ближе к парню и зашептал: – Вы, я вижу, человек не служивый, как и я, поэтому скажу откровенно. Неспокойно тут в наших краях. Шалят мужички, разбойничают. А вам через лес ехать. – Он оглянулся на дверь и еще тише прошептал: – Намедни боярин один проезжал, так, говорят, из лесу и не выехал. И карету его дононе никто больше и не видывал, хоть по дороге этой не один экипаж с той поры прошел.

– Кончай мальца запугивать, – раздался голос Семена. Он был старший по возрасту из всех. – Тебе лишь бы постояльцев заполучить да ободрать поболе. А ты не развешивай уши, – обратился он уже к Павлу, – он тебе страхов-то набает. Ехать-то тебе надо, а не ему. Али неделю раскатывать будем?

– Нет, что вы, – смутился парень, – конечно, едем.

– Как хотите, мое дело предупредить, – обиделся хозяин.

– Государь велел тебя к утру в монастырь доставить, – закончил Семен, – значит, доставим. Его слово – закон. Так что поехали. Мы все уложили.

– Поехали, – согласился Павел. Но тревога, разбуженная словами хозяина трактира, осталась.

Он занял свое место в карете, и они тронулись в путь. Ехали медленнее, опасаясь в темноте налететь на пенек или попасть колесом в большую выбоину. И сразу меньше стала ощущаться тряска. Павел привалился головой к боковой стенке и, убаюканный мерным поскрипыванием колес, начал дремать. Рядом уже крепко спал Ботало, привыкший к походной обстановке и научившийся ценить каждую предоставленную для отдыха минуту.

Проснулись они одновременно от того, что карета остановилась. За ее окнами, прикрытыми толстыми шторами, царила непроглядная ночь. Зябко поежившись, Павел выглянул наружу, и в ту же минуту вышедшая из-за облаков луна осветила стоящие по обе стороны дороги высокие деревья.