Орден Казановы - читать онлайн книгу. Автор: Олег Суворов cтр.№ 80

— Вот как? — слегка удивился Гурский. — Это весьма и весьма похвально...

— Что именно? — не поняла Зинаида.

— Хотя бы то, что ваш отец, сделавшись после тридцати лет службы главой министерского департамента, избавился от некоторых постыдных привычек своей молодости и перестал скупердяйничать. Помнится, в своё время именно с неимоверной жадностью к деньгам были связаны некоторые обстоятельства той самой трагедии, что постигла ваше семейство.

Зинаида выслушала последнее заявление с полнейшим равнодушием. Да, она хорошо знала, что её родная тётка застрелилась за несколько лет до её рождения из отцовского револьвера, имея всего двадцать лет от роду. Однако кипучая и деятельная натура самой Зинаиды была настолько увлечена настоящим, что для интереса к старым семейным тайнам там просто не оставалось места. Макар Александрович почувствовал её настроение и заявил:

— Однако же не будем ворошить историю и перейдём к делу. Что вы можете сказать о господине Муравском?

Ответ Зинаиды оказался более чем неожиданным даже для видавшего виды следователя:

— Подобно Джакомо Казанове он обожает флорентийские поцелуи!

— Как это понимать? — оторопел Макар Александрович, имевший весьма смутные представления о любовных предпочтениях великого соблазнителя.

— А как попять ваш вопрос, господин старший следователь? — иронично поинтересовалась Зинаида. — Мало ли, что я могу сказать об упомянутом вами господине! Говорите конкретно — что именно вас интересует?

Гурский хмыкнул и покачал головой. Да-с, такой лихой дамочке палец в рот не клади!

— Меня интересуют его отношения с великим князем Александром Михайловичем, — заявил он самым официальным тоном.

— И не только вас!

— Не понял?

— Именно ради выяснения этих отношений, охранное отделение и подослало меня к господину Муравскому.

— И что же вам удалось выяснить? — живо заинтересовался Макар Александрович и вновь оказался немало обескуражен ответом:

— Прочтите мой отчёт.

— Зачем же так официально?

— А затем, чтобы не допустить нарушения служебной субординации. Я, как и вы, не имею права разглашать сведений, полученных в результате проведения следственных действий. Обращайтесь к моему непосредственному начальнику — полковнику Берковичу.

Поистине это была речь не симпатичной молодой женщины, а официального лица! Гурский хорошо знал одного из руководителей Петербургской охранки, II относился к нему весьма прохладно. Во-первых, полковник Беркович был ярым антисемитом, во-вторых, тем, что в русской классической литературе было принято называть «держимордой». Не раз и не два Макар Александрович думал о том, что бывают люди настолько глупые, что поневоле удивляешься как они только ухитряются переходить через дорогу, не утяни под лошадь или автомобиль. Но самое скверное, печальное и занимательное состояло в том, что именно они почему-то занимали высшие государственные посты, делая блестящие карьеры!

Однако разговор явно заходил в тупик, и Макару Александровичу пришлось, как выражаются сотрудники биржи, «начать торги».

— Если вы изложите мне всё, что вам известно о Муравском, то и я в свою очередь, кое-что вам о нём расскажу, — вкрадчиво заявил он.

— Начинайте первым! хладнокровно предложила Зинаида, и Гурский в очередной раз восхитился этой необыкновенной женщиной. Она была настолько желанным, яростным и достойным соперником мужчин, что было бы чертовски интересно увидеть её перед собой в иной роли — например, распростёртой на постели... Впрочем, даже и там, имитируя «африканскую страсть», о которой грезили все современные поэты Северной Пальмиры, она бы наверняка сохраняла хладнокровие!

— Во-первых, — начал Макар Александрович, — подлинное имя этого господина — Георгий Всеволодович Морев. Во-вторых, в прошлом году я пытался арестовать его за похищение человека с целью получения выкупа. Кстати, этим человеком был многообещающий молодой учёный Филипп Игоревич Богомилов. Не добившись своего, господин Морев самолично застрелил заложника во время полицейского штурма его логова — и об этом случае на Крестовском острове тогда писали все газеты.

Зинаида слушала очень внимательно, но продолжала оставаться невозмутимой, и тогда Гурский пустил в ход главный козырь:

— В их шайку входила молодая женщина, являвшаяся его возлюбленной. Полиции удалось её схватить, и тогда господин Морев, опасаясь, чтобы сообщница его не выдала, изорвал её имеете с каретой. Это произошло на Миллионной улице, а молодую даму звали Мария Сергеевна Мальцева Обломки корсета, каблук и несколько незначительных фрагментов тела — всего этого хватило, чтобы похоронить её и небольшой шкатулке ^[27]. Так что будьте с ним крайне осторожны!

— Это я уже недавно поняла, — задумчиво отвечала Зинаида, по лицу которой пробежала еле заметная тень.

— Теперь ваша очередь, — напомнил внимательно наблюдавший за ней следователь.

— Хорошо, только хочу сразу вас предупредить о неравноценности нашего обмена, поскольку мне пока удалось узнать совсем немного... — И в очередной раз Макар Александрович выслушал хорошо знакомую ему историю о мистических планах бывшего бомбиста, собиравшегося на пару с великим князем вызвать дух Казановы.

— Неужели это действительно так? — разочарованно спросил он. — Разве у него нет иных целей?

— Разумеется, есть. На самом-то деле, он хочет с помощью гипноза подчинить себе волю его высочества, — отвечала молодая женщина, — однако зачем ему это нужно я, к сожалению, пока не знаю.

— Да? А вот мне кажется, что до этого несложно догадаться... Спасибо вам, Зинаида Аристарховна! — и Гурский дружелюбно улыбнулся: — Был рад нашему знакомству и теперь очень надеюсь на дальнейшее сотрудничество.

— А ведь я вас недооценила, Макар Александрович, — усмехаясь и окидывая его многозначительным взглядом, лукаво отвечала собеседница, — вы очень обаятельный мужчина, господин старший следователь, очень обаятельный... Приятно было познакомиться!

После достопамятной встречи с Елизаветой Васильчиковой прошло уже несколько дней, в течение которых Денис Васильевич окончательно перестал что-либо понимать. Елена была грустна, но вела себя достаточно спокойно и ни о чём не расспрашивала мужа, которому, в свою очередь, не давало покоя воспоминание о голубовато-белом кашне, привязанном к фонарю кареты, на которой уехала фрейлина.

Откуда оно могло там взяться?

Тайком от жены Винокуров тщательно обыскал её гардероб, но ничего похожего не нашёл. Следовательно, это было то самое кашне, которое Елена неоднократно одевала и которое так замечательно гармонировало с её белой горностаевой шубкой. Но как было докопаться до истины, не испортив всего неумеренной в данной ситуации откровенностью?