Страсть герцога - читать онлайн книгу. Автор: Сабрина Джеффрис cтр.№ 67

Смысла объяснять как не было – равно как и рассказывать, что они провели несколько дней вдвоем.

Виктор зашелся очередным приступом кашля, и Максимилиан напрягся. Лизетт взяла его за локоть.

– Ты в порядке?

– Нет. – Горло Максимилиана сжало от страха. – Он действительно выглядит очень больным. – Сжав ее руку, герцог подошел к койке. – Сколько времени он такой? – спросил Макс доктора Уорта.

– Он болен уже две недели, ваша милость, – ответил врач. – Поначалу все было не так плохо, однако неделю назад его состояние ухудшилось. У него начался жар, и с тех самых пор он не приходит в себя. Все решится в следующие несколько дней. Он либо выживет, либо умрет. Я видел людей его возраста и с таким же состоянием организма, которые излечивались от пневмонии без каких-либо последствий. И видел людей сильнее него, умиравших при том же лечении. Сейчас сложно сказать, как все для него обернется.

– Это ты, отец? – произнес «Виктор», с раздражением оттолкнув чашку доктора. – Не хочу больше каши. Ненавижу кашу.

У Максимилиана перехватило дыхание. Мать считала кашу средством от всех болезней. Возможно, дед Найджел разделял ее взгляды, коль уж он вырастил мальчика как своего сына? Или, быть может, Виктор вспоминал более ранний период своего детства, когда болел дома?

Этот человек действительно выглядел так, словно мог быть Виктором. Он был того же возраста и немного напоминал отца. В детстве Питер, конечно, был блондином, в то время как у Виктора волосы были каштановыми, однако и у самого Максимилиана они выглядели не намного светлее, хотя в детстве он тоже был блондином.

– Какого цвета у него глаза? – спросил Максимилиан.

Увидев, как врач моргнул, он понял, что его вопрос, должно быть, прозвучал очень странно.

– Ореховые, – ответил доктор. – А что?

Глаза Питера были оливковыми.

Он схватил Лизетт за руку. Возможно ли это было? Или он просто цеплялся за соломинку, желая вернуть своего брата?

– Вы ничем не можете ему помочь?

– Я слежу за тем, чтобы он пил серно-солевой раствор. Некоторые врачи настаивают еще на банках и кровопускании, однако я никогда не был сторонником подобных методов лечения. – Доктор вытер лоб больного куском мокрой материи. – Однако нам очень помогло бы, если бы мы смогли покинуть корабль. Здешний воздух слишком влажен для его легких, а тот шум, который все время устраивают моряки, не дает ему успокоиться. Он нуждается в спокойном, сухом и тихом месте.

– Вы уверены, что у него не холера? – спросил Максимилиан.

Доктор Уорт фыркнул.

– Его не тошнит, он не опорожняет кишечник каждый час… Разумеется, у него не холера. Я много раз объяснял это карантинным офицерам, но они ничего не предпринимают.

– Теперь предпримут, – произнес Максимилиан мрачно. – Даже если мне придется для этого притащить в порт каждого проклятого члена Тайного совета.

На лице врача появилась усталая улыбка.

– Спасибо. Думаю, что снятие карантина очень ему поможет. – Виктор зашелся очередным приступом кашля, и доктор Уорт вновь промокнул ему лоб. – Клянусь, что сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти его, ваша милость.

– Если вы преуспеете, – произнес Максимилиан отрывисто, – я обеспечу вам любую медицинскую должность, которую вы захотите.

– Боюсь, все будет зависеть от его выбора, а не от моего или даже вашего, – произнес врач мягко. – Он должен сражаться, если хочет жить.

Максимилиан кивнул, ощущая, впрочем, то же беспомощное отчаяние, что и во время безумия отца или в последние дни жизни матери. Какая польза от того, чтобы быть треклятым герцогом Лайонсом, если он не может спасти тех, кого любит?

Если, конечно, предположить, что этот человек был одним из них.

Он обернулся к Бонно:

– Пора нам поговорить.

Кивнув, тот вывел их из лазарета и провел по коридору в маленькую каюту. Вероятно, раньше Бонно делил ее с Виктором, поскольку там было две койки, расположенные одна над одной.

Брат Лизетт устало опустился на нижнюю койку, и девушка поспешила сесть рядом с ним. Максимилиан понимал, почему она это сделала, однако при виде сидевших перед ним брата и сестры у него в груди что-то екнуло.

Однако он не мог не заметить, сколь невероятным было их сходство. У обоих были небесно-голубые глаза, острые лица и темные волосы, хотя у брата они были острижены на уровне середины шеи.

С уверенностью можно было сказать одно: Бонно выглядел измученным. Он не был похож на мошенника.

– Полагаю, сначала вы хотите увидеть платок, – сказал он, потянувшись за стоявшим под койкой маленьким сундуком.

– Нет. – Максимилиан скрестил руки на груди. – Я хочу знать, почему вы, рискуя собственной жизнью, вернулись в эту страну с человеком, которого сочли Питером Кейлом. Мы пересеклись с вами лишь раз много лет назад. Зачем так усложнять себе жизнь из-за меня? Потому что я не верю, что все это – по доброте душевной.

Лизетт укоризненно посмотрела на Максимилиана, однако Бонно встретил его взгляд спокойно.

– Не по ней. Не знаю, сколько Лизетт вам рассказала, однако в Англии меня разыскивают за то, что я украл коня, когда мне было семнадцать. Я надеялся, что если мне удастся вернуть вам вашего брата, вы сможете использовать свое влияние, чтобы с меня сняли обвинения.

Максимилиан моргнул. Такого он точно не ожидал. И то, что брат Лизетт не только признавал свое преступление, но и не пытался его оправдать, вызывало у герцога восхищение.

– Не поймите меня неправильно, – продолжил Бонно. – Мне нравится моя работа во Франции, в Sûreté. Но я скучаю по Англии. – Он сжал руку Лизетт. Когда он заговорил вновь, его голос звучал сдавленно: – И скучаю по брату и сестре. Теперь, когда и Лизетт, и Дом здесь, у меня больше никого нет. Мой домовладелец, Эжен Видок, очень добр ко мне, но…

– Он – не семья. Я это понимаю.

Максимилиан и сам несколько последних лет был одинок, не имея никого, кому он мог бы излить боль и печаль.

Пока в его жизни не появилась Лизетт.

– Уверяю вас, Бонно, если Виктор Кейл окажется моим братом, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть вас Англии и вашей семье. Это меньшее, что я могу сделать.

– Благодарю вас, ваша милость, – сказал Бонно, а Лизетт улыбнулась Максимилиану улыбкой, способной, казалось, растопить даже лед и согревшей его сердце.

– Так с чего все началось? – спросил герцог. – Как вы нашли Виктора?

– Я был знаком с ним несколько лет, но никогда не предполагал, что он мог быть связан с вашей семьей, поскольку не помнил, что ваша фамилия – Кейл. Когда мы встретились, все называли вас «лорд Максимилиан».

Это было до пожара, когда он все еще был вторым сыном.