Марли и мы - читать онлайн книгу. Автор: Джон Грогэн cтр.№ 6

Забудем на время об индивидуальной генетике, в конце концов, у всех чистокровных лабрадоров есть общие предсказуемые черты характера. Американский клуб собаководов выделил стандартные качества породы. Внешне лабрадоры крепкие и мускулистые, с короткой, густой шерстью, приспособленной к любой погоде. Их окрас может быть черным, шоколадно-коричневым или любого палевого оттенка, от светло-кремового до насыщенного лисье-рыжего. Одной из отличительных особенностей лабрадоров является толстый мощный хвост, напоминающий хвост выдры, который может очистить журнальный столик от посуды одним махом. Голова лабрадора напоминает широкую глыбу с мощными челюстями и высоко посаженными вислыми ушами. Большинство лабрадоров достигают во взрослом возрасте 60 см в холке, а среднестатистическая собака этой породы весит 30–36 кг, хотя отдельные особи значительно превышают этот показатель.

Однако, согласно сведениям того же клуба, не только внешний вид делает лабрадора Лабрадором. В клубном стандарте для этой породы отмечается: «Темперамент настоящего лабрадора является таким же признаком породы, как и выдровый хвост. Как правило, лабрадоры добры, общительны, послушны, им нравится доставлять удовольствие хозяину, и они не агрессивны по отношению к людям и животным. Лабрадорам свойственны многие черты, импонирующие хозяевам. Их тактичность, сообразительность и способность к адаптации делают их идеальными собаками».

Идеальная собака! Ни об одной другой породе авторы справочников не отзывались в таком оптимистичном ключе! Чем больше я читал о лабрадорах, тем сильнее радовался нашему решению. Даже предостережения не пугали меня. Мы с Дженни полностью посвятим себя новой собаке и окружим ее вниманием и заботой, станем, сколько понадобится, обучать навыкам поведения в обществе и командам. К тому же мы почти каждый вечер после работы, да и по утрам тоже, охотно гуляем пешком вдоль побережья. Вполне естественно, что мы будем брать своего пса с собой. И утомим маленького негодника! Офис Дженни располагался в полутора километрах от дома, но ведь она каждый день приходила домой обедать. И в это время она, особенно не напрягаясь, могла бы кидать ему мячи и расходовать его безудержную энергию, о наличии которой нас предупреждали.

За неделю до того как мы привезли собаку домой, нам позвонила из Бостона Сьюзан, сестра Дженни. С мужем и двумя детьми они планировали съездить в парк развлечений Disneyworld на следующей неделе, и Сьюзан интересовалась, не присоединится ли к ним Дженни, чтобы провести вместе несколько дней. Конечно, как любящей тетушке, которая была без ума от племянников и изыскивала любую возможность встретиться с ними, Дженни ужасно хотелось поехать. Но на этот раз решение далось не так просто.

– Тогда меня не будет дома, когда приедет маленький Марли, – терзали ее сомнения.

– Поезжай, – убеждал я жену. – Я привезу щенка и место для него обустрою. Вернешься на все готовое.

Стараясь, чтобы мой голос звучал беззаботно, я, однако, в глубине души несказанно радовался перспективе побыть несколько дней наедине со щенком и освоиться с ним по-мужски. Конечно, предполагалось, что он станет нашим общим с Дженни любимцем, будет принадлежать каждому из нас в равной степени. Но я все равно не верил, что собака может подчиняться двум хозяевам. В доме должна выстроиться определенная иерархия, должен быть лидер, и я хотел стать им. Три дня наедине с Марли, несомненно, дали бы мне фору.

Через неделю Дженни отбыла в Орландо, что в трех с половиной часах езды на машине от нас. В тот вечер после работы я заехал на ферму Лори, чтобы забрать нового члена нашей семьи. Но когда она вывела Марли из сарая позади дома, я так и ахнул. Крошечный ворсистый комочек, который мы щупали три недели назад, вырос более чем вдвое. Он быстро подбежал ко мне, стукнулся головой о мои ноги, упал на спину и задрыгал лапами, в чем я усмотрел жест повиновения. Лори, должно быть, почувствовала мое состояние, а оно было близко к шоковому.

– Быстро ваш мальчик растет, не правда ли? – весело заметила она. – Вы бы видели, как он уплетает щенячий корм!

Я наклонился, почесал мягкий животик и изрек:

– Ну что, Марли? Ты готов ехать домой? – Я впервые назвал щенка по имени, и мне показалось, что кличка звучала хорошо.

На пассажирском сиденье я устроил уютное гнездышко из полотенец и положил щенка туда. Но только я отъехал, как он завозился и принялся выбираться наружу. Поскуливая, он пополз ко мне и на полпути попал в первое из бесчисленных затруднительных положений в своей жизни. Его задние ноги свисали с консоли со стороны пассажирского сиденья, а передние – со стороны водителя. Животик был плотно прижат к ручнику. Маленькие лапки болтались во все стороны, загребая воздух. Щенка заносило и качало, но он не мог сдвинуться с места, напоминая судно, попавшее на мель.

Я погладил Марли по спинке, что только раззадорило щенка, вызвав новый виток воздушной акробатики. Задние лапы отчаянно искали точку опоры на покрытом ковриком выступе между двумя сиденьями. Тут он начал медленно поднимать задние лапы в воздух, за ними вся задняя часть потянулась вверх, вверх, вверх, хвост неистово завертелся, и все это продолжалось до тех пор, пока не вступил в действие закон гравитации. Щенок съехал головой вперед, перекувырнулся, свалился на пол – прямо мне под ноги – и распластался на спине. Из этого положения, как выяснилось, было удобнее всего запрыгнуть ко мне на колени.

О боже, он был счастлив, безгранично счастлив. Дрожа от радости, он ткнулся мордочкой мне в живот и принялся отгрызать пуговицы от рубашки. А хвост-то, хвост лупил по рулю со скоростью стрелки метронома!

Я быстро заметил, что могу регулировать темп виляния хвоста, просто-напросто дотрагиваясь до Марли. Когда обе мои руки покоились на руле, скорость виляния стабильно равнялась трем ударам в секунду. Тук-тук-тук. Но стоило мне коснуться пальцем его головы, темп вальса сменялся ритмом зажигательной боссановы. Туктук-тук-тук-тук-тук! Я касался двумя пальцами – и боссанова уступала место мамбе. Тук-тук-тук-тук-тук-тук! Ну, а когда я положил ему на голову ладонь и взъерошил пальцами шерстку, ритм стал напоминать пулеметную очередь: «ТукТукТукТукТукТукТукТук!»

– Вот это да! Отличное чувство ритма! – похвалил я Марли. – Настоящий пес рэгги.

Когда мы приехали домой, я спустил его на пол, предварительно отцепив поводок. Щенок начал обнюхивать квартиру и не останавливался, пока не обследовал каждый сантиметр нового жилища. Затем он сел, поднял мордочку и уставился на меня, словно спрашивая: «Все это, конечно, хорошо, но куда ты дел моих братьев и сестер?»

Он так и не постиг новую реальность бытия до наступления темноты. Перед тем как отправиться спать, я обустроил ему уютную спаленку в одноместном гараже рядом с домом. Мы никогда не ставили туда машину, используя это помещение как чулан или подсобку.

Помимо гладильной доски, здесь стояли стиральная машина и сушилка. Помещение было сухое, удобное, выходило в огороженный задний дворик. Глядя на бетонные стены и пол, можно было мысленно сравнить бывший гараж с бомбоубежищем.