Наследницы моря - читать онлайн книгу. Автор: Сара Хеннинг cтр.№ 13

– Я не могу уйти, пока он не освободит меня, Анна, – говорю я и достаю волосы из котла, а потом обматываю их вместе веревкой. Связав волосы, я прячу их среди оставшихся цветов рикифьора. Убеждаюсь, что они укрыты и спрятаны. – Никакое мое заклинание этого не изменит.

– Это не означает, что ты не собираешься уйти. Зачем же еще тебе волосы? Я знаю, что ты не собираешься возвращать меня.

– Letta.

Я заставляю ее замолчать как раз вовремя. Вернулась Руна. Я могу лишь надеяться, что русалка решит, будто голос двойняшки просто ей померещился.

Руна осторожно сжимает мой нож прямо меж ладоней перед грудью, словно молится. Уверенность покинула ее лицо. Но все же девушка вернулась. Недовольная сделкой. Она смотрит на меня светящимися глазами. Прежде чем Руна успевает открыть рот, я знаю: ее голос будет звучать слабее всех, которые я слышала.

– Она этого не сделает, – произносит Руна. Ее нижняя губа порозовела и дрожит. Голос русалки едва слышен сквозь слабое движение воды в моем логове. – Она влюбилась в него, как только впервые увидела в прошлом году. Алия – единственная причина, по которой он не погиб в шторме тем летом. Сестра не позволила Николасу умереть и теперь его не убьет… даже если это будет означать ее смерть.

У меня перехватывает дыхание.

– Этим летом?

Девушка кивает. Я знала, что Алия соврала о любви юноши к ней. Прежняя русалка практически в этом призналась. Однако я думала, что по крайней мере детали истории правдивы. Я вскидываю бровь и задаю вопрос, ответ на который уже нашла внутри себя:

– Полагаю, у нее не было статуи принца в саду с тех пор, как ей исполнилось десять?

Руна опускает взгляд на нож в своих руках, а потом снова смотрит на меня.

– У Алии есть статуя, но всего пару месяцев. Она достала ее из останков корабля и притащила в свой сад, словно некий алтарь.

Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Мое тело становится идеально неподвижным. Щупальца словно вырезаны из камня. Даже дикие кудри кажутся придавленными тем, что движется по животу вниз. Злость и отвращение – оба чувства направлены на меня саму, а не на русалочку. Мне следовало понять, что девчонка пытается мной манипулировать. Я прожила шестьдесят шесть лет на этой земле и должна была бы догадаться.

Наконец после долгой паузы я открываю глаза:

– Алия сказала мне, что спасла его много лет назад – в первую ночь, когда увидела принца. Твоя сестра поведала, что в ее саду стоит похожая на него статуя с тех пор, как ей исполнилось десять. Алия рассказала: когда она оставила Николаса на берегу, его нашла девушка – и принц считает, что это она его спасла. И потому любит ее. По словам твоей сестры, она наблюдала за этой любовью целый год.

Губы Руны раскрываются. К щекам возвращается румянец. Во взгляде снова появляется жесткость.

– Эта история неверна – он женится на девушке из какого-то другого места. Но, – ее голос дрожит, как и все остальное, – если ты знала все это, а также про четыре дня, почему ты вообще согласилась? Зачем ты отправила ее туда, зная, что Алия потерпит неудачу? Что она умрет?

Потому что я верила, что ее любовь этого стоит.

Потому что я видела себя в ней. И дедушку Николаса в нем.

Потому что я все еще верю в счастливые концы, хотя сама я – ночной кошмар.

Руна все смотрит на меня. Я задумываюсь, видит ли она это на моем лице – девушку, какой я была много лет назад. Ту, что не раз жертвовала собой ради Ника и готова сделать это снова.

– Я думала, ее сердце достаточно настрадалось, – говорю я. Теперь мои слова слабые и пронизаны усталостью, скрывать которую больше нет сил. – Я думала, она заслужила шанс на любовь.

– Шанс? – Руна надвигается на меня. Остатки ее локонов развеваются, подобно гриве льва. – Ты про все это слышала, ты, со своей легендарной мудростью и репутацией. И ты знала, что у Алии нет ни единого шанса.

– Никто из нас этого точно не знает, маленькая Руна. Но твоя сестра была полна решимости. Она нашла меня, желая бороться за то, во что верила. Победит Алия в этой борьбе или нет – не мне было говорить ей, что пытаться не стоит. – Я сжимаю зубы, кулаки, щупальца. – Любовь стоит страданий и жертв, если она истинная.

– Любовь ничего не стоит в жизни, если тебя не будет на этом свете! – Ее лицо словно кричит мне: почему ты этого не видишь? Разве ты не прожила достаточно долго, не страдала достаточно долго, чтобы понять, что смерть – постоянна? Разве ты не прожила достаточно долго и не страдала достаточно долго, чтобы понять: смерть – это смерть? – Алия должна была пробыть здесь еще три сотни лет. Сколько раз могла бы она влюбиться за все эти десятилетия и не платить такую дорогую цену?

Руна тяжело дышит, крепко сжимая нож. Я ее не боюсь. Однако внезапно я боюсь за саму русалку.

– Ты не веришь в любовь, не так ли? – спрашиваю я.

Ее пальцы белеют, сжимаясь вокруг ножа.

– Я люблю свою сестру.

– Руна, – говорю я, желая положить успокаивающую руку на ее вздымающиеся плечи. Но это не способно подавить чувство брошенности, охватившее ее душу. – Если ты действительно любишь Алию, то лучшее, что ты можешь сделать, – это дать сестре нож и принять ее выбор.

– Нет, я его не приму. Я дала тебе цветы моего отца, подвергнув опасности его и себя. Мы отдали тебе свои волосы – а ты даже никак не использовала их. – Руна поднимает клинок. – А теперь у меня есть нож. Только вот моя сестра скорее умрет, чем использует его против единственного доступного чертова Ольденбурга.

Русалка не закончила. Она делает паузу – убедиться, что я поняла. Все ее потери ясно изложены.

– Мне осталось отдать тебе еще кое-что. Если ты не примешь это прямо сейчас, то увидишь, какая я действительно талантливая. – Ее ноздри раздуваются. Руна надвигается на меня, выставив нож. – Измени меня. Преврати меня, и я это сделаю. Я убью этого парня, если это означает спасение сестры.

Янтарные глаза девушки впиваются в мое лицо. Ее плечи и грудь вздымаются и опускаются.

Я действительно верю, что она убьет парня ради жизни сестры.

Я впечатлена этим поступком и ужасно расстроена им. Что бы она ни думала обо мне, мои мотивы, когда я отправляла ее сестру на сушу, были чисты. Я верю: сердце поступало правильно, когда я дала русалке ноги. Хотя теперь понимаю: стоило не так переживать из-за ее вранья на суше, как из-за лжи в мой адрес. Однако в любом случае ее манипуляции могут привести к гибели внука Ника. Я бы хотела, чтобы Николас был кем-то другим. Возможно, так и есть. Может, русалочка снова соврала мне, чтобы получить желаемое, – зная мою историю с его семьей и любовь к Нику.

– Ты видела этого парня на суше и все же готова это сделать?

Руна кивает. Ярость горит в напряжении ее плеч.

– О, я его видела. Николас ведет себя так, словно она выигрыш. Нечто блестящее, что король нашел на берегу. Прекрасное дополнение к его глупой сапфировой короне или тупому красному кольцу.