Темный пакт - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Извольский cтр.№ 87

— Скажи, Александр Васильевич, а он мог реквизировать другую яхту? Чтобы мне не слышать потом о твоих, вернее своих, цитата, «бешеных невоспитанных солдафонах», которые самым бесцеремонным образом нарушили отдых одной статс-дамы, которая нажаловалась напрямую императрице? — в голосе царя очень хорошо читалось все, что он думал о дамах, которые жалуются императрице на «бешеных невоспитанных солдафонов».

Учитывая создавшуюся ситуацию с преследованием и ажиотажем вокруг угона самолета, решение Измайлова реквизировать именно принадлежащую российским аристо яхту, учитывая ее экстерриториальность, возможно было единственно верным для выполнения задания и недопущения пленения отряда и объекта. Но врожденное чутье опасности подсказало бригадному генералу, что и в этот раз отвечать на вопрос государя точно не следует. Он по-прежнему сохранял полную неподвижность, только по виску у него катилась одинокая капелька пота.

Российский император замолчал на несколько мгновений. В воздухе в этот момент словно наэлектризовалось напряжение. Хотя так оно и было на самом деле, потому что оперировал царь универсальной стихийной силой, повелевая молниями.

— И весь это удалой азартный танец был для чего? Чтобы вывезти из Волынского протектората вместе с объектом однорукую проститутку и социальный труп? — задал вопрос своему генералу верховный главнокомандующий.

— Так точно, ваше императорское величество, — признал очевидное бригадный генерал.

Император собирался было сказать что-то, но вдруг позволил себе короткое высказывание, отражающее всю степень его удивления. А после, осознавая абсурдность целей, следствия и результата он вдруг расхохотался — громко и искренне.

Пока в кабинете звучал веселый смех, по виску генерала стекала вторая капелька пота.

Отсмеявшись, государь вытер слезу из уголка глаза, вновь возвращаясь в рабочее состояние. И в этот момент засветилась мягкая подсветка на одном из стоящих на столе старомодных телефонов. Этот аппарат, мигающий сейчас оповещением, был красного цвета.

— Догадываешься, кто это? — поинтересовался Император, добавив генералу третью капельку пота на висок. — Вот сейчас спросит меня его величество: «Александр Михайлович, а не твои ли это гарные хлопцы намедни шороху навели в Волыни?». Что мне отвечать? Может соврать, как думаешь? А, Александр Васильевич?

Русский царь посмотрел на телефон, на другом конце которого ожидал разговора английский король и устало покачал головой. Через мгновенье глазами показал своему генералу на дверь:

— Будь добр, в приемной подожди.

Четко развернувшись на месте, бригадный генерал князь Александр Васильевич Кузнецов быстро покинул кабинет верховного главнокомандующего.

Ожидая в приемной, присаживаться Кузнецов не стал — так и стоял неподалеку от двери кабинета, руки за спиной, ноги на ширине плеч. Направленные на себя взгляды князь замечал, но внимания не обращал. А смотрели на бригадного генерала многие из ожидающих аудиенции у царя. И в глазах присутствующих читались самые разные чувства — от искреннего сопереживания до откровенного злорадства. Последнего было больше.

Выскочка, еще недавно безымянный офицер, а ныне пожалованный княжеским титулом бригадный генерал, стремительно сделавший карьеру и возглавивший совсем недавно созданные — после опыта аравийского и сомалийского конфликтов отдельные, подчинявшиеся напрямую российскому императору Силы Специального Назначения, не нравился при дворе многим. Особенно учитывая благосклонность государя к презиравшему все авторитеты оскорбительно молодому генералу, ставшего для многих приближенных ко двору самым настоящим бельмом в глазу.

В долгом томительном ожидании прошло пять минут. Десять. Тридцать.

— Александр Васильевич, вас ожидает Его Императорское Величество, — наконец раздался голос гофмаршала, и лейб-гвардейцы караула распахнули двери кабинета.

Царь сидел за столом уже совершенно в другой позе — развалившись в кресле и подперев кулаком подбородок. Появление Кузнецова он словно и не заметил, погруженный в тяжкие думы.

— Знаешь, Александр Васильевич, — через несколько минут вдруг словно очнулся государь, посмотрев на своего генерала. — Мне тут недавно историю одну рассказали. Вот смотри. Есть чиновник в Петербурге, живет, работает, осваивает казенные средства на благо города. И выводит, как оказалось, копеечку малую в офшоры кипрские, в фирму «Центр поддержки творчества». Себе в карман совсем понемногу отводит, осторожно.

Есть у чиновника еще жена. Загляденье супруга — красивая, образованная, творческая — рисует, романы дамские пишет, музицирует. И вот жена чиновника создает фирму, там же, на Кипре, допустим «Творческий центр». Казенные деньги между тем понемногу ручейком в офшор уходят, и вот в «Центре поддержки творчества» чиновничьем их уже немало натекло.

Жена, которая рисует музицирует, или ее художники к этому моменту создают шедевр. Банан, прибитый гвоздем соткой к доске. Ах, какой прекрасный образец современного искусства, говорят эксперты в области, какая замечательная инсталляция! Инсталляция, мда… знаешь, что это такое?

— Никак нет, ваше императорское величество, — предусмотрительно соврал генерал.

— Плохо, Александр Васильевич. Просвещу раз так, как мне недавно Вильгельм в Берлине рассказал: если ты кому-то нагадил под дверью и убежал, это инсталляция. А если ты нагадил, накрыл газетой, поджег и позвонил в дверь чтобы посмотреть, что получится — это перфоманс. Доступно?

— Более чем, ваше императорское величество.

— Считай приобщился теперь к самой высокой культуре. Так вот, прибитый к доске банан. Выставляется он значит на аукцион где-нибудь в Каннах. Стоимость — сто тысяч золотых рублей. Продавец — «Творческий центр», покупатель — «Центр поддержки творчества». Все, банан куплен, эксперты оргазмируют фонтаном похвальбы, а деньги казенные теперь не ворованные, а чистые, сработали на поддержку творчества. Бери и пользуйся не боясь разоблачения. Совсем недавно было, мне намедни об этом тезка твой, Александр Васильевич из ФСБ рассказал. Интересная история?

— Весьма интересная, ваше императорское величество.

— Так дальше слушай. Я как об этом узнал, бросил в сердцах, что за такое надо к стене за, хм, место одно прибить. Догадываешься что дальше было?

— Догадываюсь, ваше императорское величество.

— Правильно догадываешься. Александр Васильевич, как мне потом Безбородко доложил, целое совещание собрал. Решали, пошутил я или нет. Переспросить-то не судьба ведь оказалось, и таки прибили по итогу. Изверги какие, — покачал головой царь осуждающе.

Чуть погодя император вздохнул, и вновь в кабинете воцарилось молчание. После долгой паузы государь вдруг порывисто поднялся и принялся расхаживать по кабинету. Несколько минут он мерил шагами помещение в глубокой задумчивости, после присел обратно в кресло. Заговорил он уже ровным и деловым тоном:

— Георг уже знает даже то, что это именно твои бойцы накуролесили. Ганза и бельгийцы не в курсе, да и никто им об этом не расскажет. История оказалась с душком, особенно британская машина в польском ангаре — ее там не должно было быть. Мы с Георгом договорились о произошедшем… не обращать внимания, так скажем. Мелочь, несуразица. Пока забыли.