Metallica. Экстремальная биография группы - читать онлайн книгу. Автор: Мик Уолл cтр.№ 108

Тем не менее даже эта запись была проявлением таланта по сравнению с тем, что было дальше – еще один двойной CD, выпущенный всего двенадцать месяцев спустя, на этот раз с живым оркестровым исполнением, удостоенным звания S&M [Symphony and Metallica]. Амбициозный совместный проект с прославленным композитором классической музыки Майклом Кейменом и симфоническим оркестром Сан-Франциско, записанный за двое суток в любительском театре Беркли в апреле 1999 года, представлял набор песен Metallica в аранжировке для группы и оркестра. Конечно, так уже делали раньше горячо любимые Ларсом Deep Purple, чье выступление 1969 года с Королевским филармоническим оркестром лондонского Альберт Холла вылилось в альбом Concerto for Group and Orchestra. С тех пор идея о том, что рок – это самая грандиозная и себялюбивая из всех поп-идиом, еще больше укоренилась в сознании, и впоследствии симфонический оркестр из 80 человек и дирижер были использованы в различных вариациях целой плеядой артистов. Начиная с неоклассических стилей гигантов прогрессивного рока, таких как Рик Уэйкмен, чей альбом 1974 года Journey to the Centre of the Earth объединил группу, симфонический оркестр и хор, и заканчивая Emerson, Lake & Palmer, которые регулярно выступали в Америке в конце 1970-х годов с оркестром, и Роджером Уотерсом, игравшим The Wall группы Pink Floyd в Берлине в 1990 году с симфоническим оркестром из Восточной Германии, были и менее серьезные коллаборации гитары и виолончели в Electric Light Orchestra (ELO), и модерна эпохи пост-панка Малкольма МакЛарена и его прото-техно версии «Мадам Баттерфляй» 1984 года. Даже Scorpions записали альбом с Берлинской филармонией – Moment of Glory, который вышел буквально через несколько месяцев после альбома Metallica.

Для Кеймена, пятидесятилетнего американского композитора, дирижера оркестра и аранжировщика, который также ранее работал с Pink Floyd, Queen, Эриком Клэптоном, Дэвидом Боуи и рядом других высокопрофильных рок-артистов, идея отнюдь не казалась новой. Она пришла на волне его первого знакомства с Metallica в 1991 году с подачи Боба Рока, который пригласил его написать оркестровую аранжировку для Nothing Else Matters, и Кеймен первым предложил «своего рода коллаборацию» в более широком масштабе. Восемь лет спустя его желание исполнилось. Согласно Кеймену, идея заключалась в том, «чтобы создать диалог между двумя мирами и отпраздновать силу музыки». Помимо финансовой мотивации, которая была внушительной, так как это был шанс записать всего за два вечера работы еще один альбом, который продастся тиражом более пяти миллионов, а также снова обратит внимание покупателей на всю дискографию группы, до конца остается непонятным, что Metallica хотела донести этой коллаборацией.

Кеймен изучал музыку Metallica в течение шести месяцев (что по его подсчетам приравнивалось к созданию саундтреков к трем фильмам), делая партитуры для двадцати одной песни, включая новые композиции Хэтфилда/Ульриха No Leaf Clover и Human. У них была репетиция с главными музыкантами симфонического оркестра Сан-Франциско, за которой последовали две длинные совместные репетиции группы и оркестра. Примечательно, что арфист Дуглас Райот приехал на одну из них на мотоцикле, сжимая своими татуированными руками несколько дисков Metallica, на которых он попросил поставить автографы. «Еще там было несколько высокомерных старых ублюдков, которые недобро поглядывали на тебя, типа «Пошли вы, пещерные люди. Ваша музыка – дерьмо», – жаловался Джеймс. – Но были и другие, кто понимал, что мы пытаемся делать. Они могли видеть, что мы на самом деле такие, чувак. В нас есть страсть к нашей музыке, и это – наша жизнь. Они просто выросли, изучая ее с другой стороны. Они учили теорию, а мы учили UFO вживую». Само шоу снимали на видео и позже выпустили на DVD. Для продвижения альбома и DVD Metallica также дала одиночные концерты с оркестром в Берлине и Нью-Йорке. Однако после выступления в Берлине Джеймс только отшучивался от вопросов. Когда ему впервые озвучили эту идею, он сказал: «Мы подумали: «Черт, да на этом черным по белому написано – полный провал. Это как трахаться в церкви. Давайте сделаем это!» Продолжая развивать эту игру, он добавил: «Вот было бы весело взять оркестр в тур и посмотреть, как они скатятся в царство разврата и окончательно превратятся в ничто. И наблюдать, как одно пиво превращается в пять, и вот внезапно они уже в тюрьме, разведены, сидят на героине и разбивают свои виолончели на сцене».

Диск снова был представлен в коробке Эйрфикса, полной ставшими к тому времени обязательными фотографиями Корбейна, хотя все это выглядело достаточно заурядно, поскольку новинка порядком износилась. Как всегда были яркие проблески – великолепная передача инструментальной The Call of Ktulu (которую на новом буклете диска ошибочно назвали The Call of the Ktulu); она была такой же захватывающей, как и переработанное произведение Морриконе The Ecstasy of Gold. Две новые песни No Leaf Clover и Human также производили впечатление: они были намного более экспериментальными, чем все остальное их творчество периода Load/Reload; последняя была эмоциональным испытанием огнем, где группа смешалась с оркестром, создав впечатляющий эффект; первая – широким и атмосферным произведением, в котором гобою и клавишам каким-то образом удалось устроиться рядом с ревущими гитарами, барабанами и обработанным вокалом. Остальные семнадцать треков, однако, лишь подчеркивали, каким странным и тяжелым соседством было сочетание этих двух эмоциональных форм музыки. One звучала кастрированной; Enter Sandman – просто бардаком. Даже такие вещи как Nothing Else Matters, которая была точкой входа Кеймена в музыку группы, звучали тускло, поверхностно. Другие же, такие как Hero of the Day, сработали лучше, но лишь потому, что оркестр оставался на заднем плане. В конечном счете то, что могло быть уникальным живым опытом, на записи и на DVD выглядело лишь немногим лучше, чем домашний фильм: увлекательным, без сомнения, для тех, кто был там, но не выдерживающим повторного прослушивания / просмотра для остальных. На этот раз было даже сложно утверждать, что Metallica проницательно смотрела на рынок. Этот выпуск, очевидно, не был способен порадовать никого: ни фанатов хардкор-метала, ни поколение ню-метала Limp Bizkit, ни поклонников Slipknot, которые тогда поднялись, чтобы оспорить их превосходство, как звезды гранжа практически десять лет назад.

Рецензии были положительными, хотя и немного вялыми. В Британии Q был по-отечески заботлив, описывая альбом как «еще одно простительное заигрывание с сумасшествием». Rolling Stone утверждал, что альбом «создает ощущение самой многолюдной, сотрясающей потолок студии на цокольном этаже рок-музыки… Эффект создается… вне времени». Позже, они, однако, передумали, описав S&M как «самый худший диск Metallica… такой же бесполезный, как и любой другой альбом, на котором рок-группа играет свои хиты с оркестром». Тем не менее он достиг номера один в Америке, в то время как в Британии не смог пройти даже в топ-30. No Leaf Clover был также выпущен в качестве обязательного сингла (единственного с этого альбома), но не стал хитом даже в Америке. Как рассуждает редактор Metal Hammer Александр Милас: «Если вернуться к Justice или Ride, то там были ярость и страсть, которых больше нет. Внезапно Metallica, кажется, перестала понимать, кто они такие как группа… они оказались настолько богатыми и далекими от обычных людей, насколько это вообще было возможно». Он добавляет: «Несмотря на то что некоторые музыкальные произведения были действительно высокого качества (например, мне на самом деле нравится No Leaf Clover), все равно это была низкопробная, грязная группа трэш-метала, которая стала частью элиты». И если в качестве звукозаписывающих артистов Metallica теперь начинала принимать облик заезженных старых богов, то в качестве концертной группы все еще считалась первоклассными музыкантами, такими же монолитными и непоколебимыми, как пирамиды. И если бы они даже никогда не сделали такой же хороший альбом, как Master, или такой же популярный, как Black, кого волновало, что они потеряли свой творческий ориентир, если в живом выступлении они все еще могли надрать задницу, не так ли, чувак? К сожалению, своим следующим шагом они практически полностью уничтожили свою репутацию.