Анизотропное шоссе. Путеводитель по дорогам, которые выбирают - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Савеличев cтр.№ 28

— Спасибо, — сказала мама. — Только жарко у вас. И дождей не бывает.

— Да, дождей у нас нет, — сказала женщина. — И суховеи порой налетают. Но ничего. Когда я была такой же маленькой, тут вообще ничего не росло. Одни солончаки. А сейчас посмотрите!

— Мы приедем, — сказала я. Очень мне понравились ее косички.

Женщина дала маме дыню. Хотела дать ещё арбуз, яблок, орехов, но нам и класть было некуда. Мама опять попыталась заплатить. Но женщина замахала руками.

А потом налетел ветер, небо потемнело и хлынул дождь. Мы с мамой спрятались под навесом и смотрели. Я в первый раз дождь по-настоящему видела. Какой-то мальчик выскочил наружу и стал по лужам прыгать. Я тоже захотела, но мама крепко держала меня за руку. Она ничего не говорила, только так ладонь мне сжимала, что больно стало.

Корабль поплыл дальше. А мы остались. Вокруг была степь. И очень жарко. Мама надела мне панаму. Федя поводил боками, охлаждался.

— Смотри! — вдруг крикнула мама и показала вдаль.

Там вспыхнул яркий огонёк, а в небо поднялся столб дыма.

— Ракета взлетает, — сказала мама. — Здесь космодром. Байконур.

— Мы полетим в космос! — я от радости захлопала в ладоши. — Мы полетим в космос!

Но мама сказала: никуда мы не полетим. Чтобы лететь в космос, нужно очень долго готовиться. И много знать. И много уметь. И всегда чистить по утрам зубы и умываться. И съедать всю кашу.

— Я все это буду делать, — пообещала я. — Честно-честно!

А потом подъехала большая машина. Такая белая, что больно глазам смотреть. Из неё выскочил человек и закричал:

— Кто тут Ковалевские? Кто тут Ковалевские?

— Тут мы! — закричала я в ответ.

— Садитесь в машину, меня Федя зовут, — сказал Федя.

— Его тоже Федя зовут, — сказала я и показала на Федю.

— Только я не собака, — сказал Федя.

— Вы откуда узнали когда нас встречать? Я ведь не сообщала! — удивилась мама.

— Феде сказали, Федя сделал, — пожал плечами Федя. — Юра попросил вас встретить, сказал во сколько и где. Вот я здесь.

— Странно. Неужели Пётр постарался? А где Юра? — спросила мама.

— Не смог, — сказал Федя. — Предстартовая готовность. Садитесь, я вас мигом домчу. И ты, тёзка, запрыгивай.

И мы поехали. Федя сидел за рулём. Мама сидела рядом с ним. А мы с моим Федей — сзади.

— Там в холодильнике мороженое и лимонад, — сказа Федя. — Бери что хочешь.

Я открыла дверцу. Глаза разбегались — так много мороженого и лимонада. А ещё конфет.

— Это все мне? — спросила я.

— Объешься, — сказала мама. — И вообще — у тебя горло. Холодное в жару есть опасно. Можно простудиться.

— Это Юра постарался, — Федя засмеялся. — Пусть кушает. Да и не такая у нас и жара. Про ливень слыхали? Чудно, конечно.

— Мы под него попали, — похвасталась я. И поделилась со всеми. Маме дала фруктовое мороженое. Федя взял эскимо. А сама взяла шоколадное. Оно в самом большом стаканчике было.

— Когда старт? — спросила мама.

— Сегодня заседание государственной комиссии, — сказал Федя. — Но вы успеете.

Мама вздохнула.

Ракету я узнала. Она точно такая же, как у нас дома. Только настоящая, а не игрушечная. И ещё её окружали решётки, а внизу много машин. Мама надвинула мне на лоб кепку, которую дал Федя вместо панамы. На ней надпись «Байконур». А ещё он дал значок, на котором нарисована ракета.

— Нравится? — спросил Федя. — Ближе нельзя подходить. Стартовая зона. Но отсюда тоже хорошо видно.

Я привстала на цыпочки, чтобы рассмотреть лучше. Федя засмеялся и посадил меня на шею.

— Командир завидовать будет, — сказал он маме. — Он всё мечтает дочку на шее покатать. Его тоже в детстве так катали.

— Пусть завидует, — сказала мама. На ней чёрные очки. Кепку она не стала надевать, которую Федя дал. Повязала косынку.

— А что там делают машины? — спросила я.

— Идёт заправка, — сказал Федя. — Скоро старт. Видишь, какая ракета огромная. Ей надо много топлива, чтобы взлететь. Очень много топлива.

— А по-моему, она очень маленькая, — сказала я. — Как у нас дома.

Конечно, я так не думала. Я всего лишь хотела пошутить. И Федя опять рассмеялся. Про таких мама говорит — у них смешок во рту застрял.

— Вы не переживайте, — сказал Федя маме. — Все будет хорошо.

— Я хотела успеть до начала процедур, — сказала мама. — То есть, думала, что успею. Но потом… — мама замолчала, а я ничего не поняла. Она стала почему-то очень грустная, хотя старалась не показывать этого. Но я же вижу — ей грустно.

Федя спустил меня на землю.

— Теперь поедем, я вас покормлю, а там и время подойдёт. Сможете увидеться.

Там было много зданий. Они казались плоскими. Мы зашли в одно и там не было жары. Было прохладно. Федя повёл нас в столовую. А потом отвёл в комнату, где стояли диван и кресла. И ещё большой стереовизор. Во всю стену. Стереовизор работал, но без звука. Он показывал космонавтов. Точно таких, каких я ловила, когда думала, что они живут в нашей ракете.

— А что будем делать? — спросила я у мамы.

— Будем ждать, — сказала мама и зачем-то меня обняла. Будто я хныкала. Или капризничала. А я ничего не делала. Честно-честно.

А потом я заснула. И спала долго-долго. И проснулась от стука в дверь. Мама все сидела и смотрела. Только стереовизор не работал. Она держала платок. Я подумала, что она простудилась, но она прикладывала его к глазам. Я поняла, что она плакала. И мне стало ее жалко-жалко, я сама всхлипнула.

— Ты чего, Почемучкина? — мама услышала как я плачу. — Подожди, не реви. Я дверь открою.

Она открыла дверь. И в комнату шагнул космонавт. Я сразу поняла, что это космонавт. Он был в белом скафандре, а на голове у него шлем. Весь прозрачный. Не такой, какой в кино показывают.

— Здравствуй, — сказал космонавт и протянул руки.

Но мама стояла и не двигалась. Я подумала, что она испугалась. Хотя чего бояться? А Федя хвостом замотал.

— Здравствуй, — сказала мама.

Космонавт шагнул и посмотрел на меня. Я встала и не знала, что делать. Лицо у него очень доброе. Поэтому я нисколечко не испугалась, когда он подхватил меня и подкинул к самому потолку. Только чуть-чуть испугалась, что ударюсь. Подбросил он меня высоко. А потом ещё раз.

— Софья! Софья! — кричал он и подбрасывал. — Как я по тебе соскучился!