Византия - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Каплан cтр.№ 52

План монастыря Святого Луки 1. Католикон. 2. Церковь Панагии. 3. Трапезная. 4. Цистерна. 5. Современный вход. 6. Фонтан. 7. Кельи монахов. 8. Магазины. 9. Котельная. 10. Восточные ворота. 11. Хлев. 12. Вспомогательные помещения. 13. Башни. 14. Сады

Короче говоря, монахи, считавшиеся вначале маргиналами как в обществе, так и в самой церкви, стали определять формирование византийской религиозной самобытности.

Без сомнения, успехи монахов частично являлись следствием того влияния, которое они имели на все слои общества. Конечно, совсем немного как простых христиан, так и епископов могли претендовать на признание их святости, главным образом в первое время, но для византийцев не было никаких сомнений в том, что святой — это прежде всего монах, узнаваемый благодаря его черному одеянию.

Святой, обычно мужчина, соответствовал одному из важнейших идеалов византийцев, поскольку христианство являлось религией спасения. Главный вопрос, который ставил перед собой христианин, — буду ли я спасен? Пока христианство оставалось сектой, объединявшей незначительное, избранное меньшинство, лишь крещение вводило остальных в этот элитный круг, и возможная мученическая кончина обеспечивала спасение. Но когда все вокруг стали крещеными, возникла боязнь Страшного суда. Считая Бога недоступным, а систему публичной исповеди несовершенной, миряне обращались к святому, чтобы узнать, будут ли они спасены и может ли он что-либо сделать для них. Святой, для которого единственным средством спасения являлся уход от мирской жизни, не всегда им отвечал, но ответ у него имелся. И поскольку у него в руках находятся «ключи от рая», его авторитет оставался высоким. Святой человек, ушедший в пустыню или в другое уединенное место, олицетворял Воскрешение. Приближенный к Богу и свободно обращающийся к Нему, святой становился для людей посредником в общении с Всевышним, в отличие от Христа, который вознесся в далекое Небо.

Все сказанное позволяет понять место святого в византийском обществе. Сельские жители испытывали потребность в покровителе, посреднике, который мог бы послужить своим духовным могуществом, своим знанием и культурой на благо деревне. Святой находил решение дилеммы, присущей христианской вере: Бог — это одновременно и тот, кто любит своих детей, и тот, кто отдален и бесстрастен. В то же время святой являлся преемником пророков и одновременно был полон сострадания. В отличие от Бога он близок и может дать ответ, пусть даже малопонятный. Набожность среднего византийца формировалась под воздействием импульсов раскаяния, а святой укреплял свою веру непрерывно. Он единственный, кто мог склонить Бога в пользу кающегося грешника: святой являлся профессионалом среди любителей.

Зрелищный характер некоторых аскетических практик, формировавшихся в первые века христианства, поражал воображение толпы. Не все из этих практик получили значительное развитие, например практика пустынников. Они бродили по пустыне, употребляя в пищу лишь высохшую степную траву, да и то редко встречавшуюся. Или, например, практика блаженных, которые часто встречались в городе: они вели себя, как безумные, чтобы обращать людей к вере.

Но наиболее впечатляющим было столпничество. Его основателем стал сириец, уроженец берегов Евфрата. Неудовлетворенный жизнью, которую он вел в монастыре Теледа, в сотне километров к северо-востоку от Антиохии, Симеон решил подняться на соседнюю гору Корифей. Там он сделал ограждение и более за него не выходил, приковав свою ногу к камню цепью. Затем, так как к нему началось паломничество учеников, беспокоившее его, он построил себе более высокий столп, с которого спускался только для того, чтобы сделать его еще выше. Последний камень Симеон водрузил на высоте шестнадцати метров. Поднявшись на столп впервые в 422 году, он умер спустя тридцать семь лет — 24 июля 459 года. Успех Симеона был невероятным: к нему приходили отовсюду, чтобы просить совета. С высоты своего столпа он раздавал евлогии — образки из глины, взятой у подножия столпа, на которых имелось изображение святого столпника. По разным важным поводам, например, чтобы просить святого прекратить засуху, на гору устремлялись толпы людей (женщины, даже мать святого, не имели права пересекать ограждение). Верующие ждали, сгрудившись под распростертыми к небу руками святого, и через некоторое время начиналась буря с грозой.

Патриарх Антиохии вынужден был прибегнуть к силе, чтобы забрать останки святого. А вокруг столпа пришлось сделать металлическое заграждение, чтобы избежать его разрушения. Над столпом, находившимся под открытым небом, так как аскеза состояла в том, чтобы жить на незащищенной платформе, был сооружен гигантский храмовый комплекс с четырьмя приделами, живописные развалины которого видны сегодня в Калат Семан (крепость Симеона). Сохранилось и основание колонны. Паломничество к нему продолжалось в течение многих веков, даже после арабского завоевания.

Основание столпа Симеона Столпника

У Симеона нашлось множество подражателей. В некоторых регионах вздымались настоящие леса столпов. Когда святилище Симеона перешло к монофизитам, другой Симеон, халкидонец, воздвиг свой столп на горе, господствующей над протоком реки Оронт между Антиохией и морем. Столпничество достигло и региона Константинополя. Один из учеников Симеона, также сириец, Даниил, умерший в 493 году, без колебаний спустился со своей колонны и возглавил гигантское уличное шествие, направившееся, чтобы свергнуть узурпатора-монофизита Василиска. В XI веке на горе Галисия, расположенной неподалеку от Эфеса, некто по имени Лазарь построил несколько столпов, один выше другого. Он не был единственным столпником в регионе. Среди них была и женщина, которая еще более ужесточила практику этого подвижничества: ее ноги постоянно свисали с платформы. В XII веке столп Даниила не пустовал. Леонтий, будущий патриарх Иерусалима, вел переговоры с монахами, которые служили в святилище, собираясь там подвизаться, но в итоге предпочел уйти в монастырь. Лазарь Галисиот создавал по монастырю возле каждого столпа. Его столп, прилегающий к церкви, сообщался с ней проемом, через который святой проникал в церковь, чтобы участвовать в службе.

Пройдя эпоху мучеников, святость становится элементом идеи спасения. До XIII века, когда начало ощущаться латинское влияние, процедуры признания святости не существовало, не было никакой особой канонизации. Святой — это тот, которого святым считает народная молва. О любом из святых известно только то, что его последователь, обычно ученик, написал в его житии. Конечно, власти пытались использовать это по-своему, как мы видим на примере патриарха Антиохии в случае с Симеоном. Однако редко бывало, когда первый рассказ о жизни святого создавали еще до его смерти, как сделал митрополит Феодор Кирскйй. Вскоре после смерти митрополита сирийские ученики на своем языке записали версию жизни Симеона. Намного позже появилось «Житие» на греческом. Очень часто тот, кто создавал «Житие», включал в повествование признание святости монаха властями, по возможности императором, как в случае с Даниилом Столпником, или по крайней мере признание епископом. Святость сохранялась потомством, о подвижничестве святого рассказывалось в календарях, в Четьях минеях (память Симеону Столпнику отмечают 1 сентября, в первый день церковного года) или в книгах, повседневно использовавшихся для проведения богослужения, а также в кратких жизнеописаниях святых (синаксариях). Почетнее всего, естественно, было попасть в синаксарий Константинополя.