— Ты кто? — спросил Итан.
— Люси.
— И что ты делаешь в моем дворе, Люси?
— Мне велели идти сюда, — сообщила она, тряхнув головой.
Итан, наступив на конец доски, заставил ее подскочить и прыгнуть прямо ему в руки. Чертовски крутой трюк. Ему нечасто удавалось вот так блеснуть перед незнакомыми людьми, да к тому же девчонками.
— А ты что, охотница за привидениями? — поинтересовался Итан. — Я знаю, где их полно. Мне дядя показывал.
Девчонка, похоже, была совсем напугана. Губы ее шевелились, но она не могла произнести ничего внятного. Наконец она судорожно сглотнула, прижала руки к груди и пробормотала:
— Идем… в дом…
— Это еще зачем? — удивился Итан. — Что ты там забыла?
— Там… ингалятор…
Итан со всех ног бросился в дом.
— Она задыхается! — закричал он, ворвавшись в кухню.
Какая-то незнакомая женщина метнулась к дверям так быстро, что Итан не успел ее разглядеть. Когда он выскочил во двор, женщина, наклонившись к Люси, прижимала к ее губам какую-то маленькую трубочку.
— Успокойся, Люси, — повторяла она. — Расслабься.
Мама подошла к Итану и обняла его за плечи.
— Похоже, у девочки астма, — пробормотала она.
Лицо Люси приобрело голубоватый оттенок. Теперь она сама похожа на привидение, подумал Итан.
— Она что, может… умереть? — прошептал он.
— Да, если вовремя не дать ей лекарство или не вызвать врача.
Итан был сражен наповал. Эта девчонка, с виду совершенно нормальная, в любую минуту могла загнуться. В точности как и он сам. В этом мире, вообще-то, живут тысячи — нет, миллионы совершенно нормальных детей, которые по дороге из школы могут попасть под автобус. Или утонуть, купаясь в реке жарким днем. Он, Итан, как-то не думал об этом…
Мама Люси убрала трубочку в карман.
— Пошли в дом, — сказала она дочери. — Сырость тебе не на пользу.
Люси, покорная, как ягненок, побрела вслед за ней. Проходя мимо Итана, она шепнула:
— Они меня ищут.
Оставалось только гадать, что она имела в виду.
Эз не мог отвести от нее глаз. Они с Мередит Оливер сидели рядом в коридоре лаборатории в Монтпилиере. Два совершенно незнакомых человека, прижимающие ватные шарики к локтевым сгибам, откуда только что взяли кровь. И сказали, что результаты анализа будут готовы через несколько часов.
— Простите, что я на вас так смотрю, — пробормотал он. — С моей стороны это не слишком вежливо.
— Мы оба оказались в довольно странной ситуации, — вздохнула она. — И вы, и я.
Да уж, ситуация, мягко говоря, странная. Точнее, из ряда вон выходящая. Во-первых, он встретил женщину, похожую на Лию как две капли воды. Во-вторых, ему пришлось сдать кровь на какой-то мудреный анализ, что само по себе было необычно. Не говоря уж о том, что в лабораторию его привезли Росс Уэйкман и Илай Рочерт.
Мередит, похоже, понимала, что творится с Эзом. Она улыбнулась, пытаясь его ободрить. Когда она улыбалась, на левой щеке у нее появлялась ямочка — в точности как у него.
— Часто вам приходится здесь бывать? — пошутила она.
— Пару раз в неделю, — усмехнулся Эз. Теперь ямочка на левой щеке появилась у него, Мередит это заметила, и в глазах у нее мелькнуло удивление. — Главным образом, ради бесплатного сока и печенья.
Они переглянулись, чувствуя, что сковавшая их неловкость отступает.
— Вы живете в Мэриленде? — осведомился Эз.
— Да, с дочерью.
— С дочерью, — благоговейно повторил он. Значит, у него есть не только правнучка, но и праправнучка.
— Ее зовут Люси. Ей восемь лет.
— Она похожа на вас?
Мередит покачала головой:
— Нет, она похожа на мою маму. У нее темные волосы.
Как у меня, подумал Эз. Он знал, Мередит думает о том же. Невидимая стена, разделявшая их, таяла в воздухе.
— Илай сказал: вы доктор.
— Мистер Томпсон… — Она говорила мягко и вежливо, но в ее голосе чувствовались стальные нотки, которые напомнили ему о Лили с ее бунтарским нравом. — При всем уважении к вам хочу напомнить: скорее всего, в скором времени выяснится, что никаких родственных связей между нами не существует, и мы уйдем отсюда такими же абсолютно чужими друг другу людьми, как и пришли.
— Миссис Оливер, я не слишком хорошо знал свою дочь и ни разу не видел свою внучку. И я надеюсь — разумеется, в том случае, если мы с вами окажемся не чужими, — что вы позволите мне поближе познакомиться со своими родными.
Неожиданно из лаборатории вышли Илай и Росс, в руках у них были какие-то бумажные листы. По пятам за ними бежал лаборант, брызжущий слюной от ярости:
— Для того чтобы провести этот анализ как следует, нужно больше восьми часов!
— Расслабьтесь, — бросил через плечо Илай и вручил Эзу лист, покрытый загадочными гроздьями чисел, сцепленными попарно, как животные в Ноевом ковчеге.
Эз мог лишь предположить, что все это написано на языке навахо
[28]. Скользнув по листу недоуменным взглядом, он кивнул в сторону лаборанта:
— Может, этот парень объяснит нам, что к чему?
— Позвольте мне взглянуть, — протянула руку Мередит.
— Вы не разберетесь…
— Разберется, Эз. Это ее профессия.
— Правда?
Мередит кивнула, не отрывая взгляда от колонки цифр, по которой скользил ее палец.
— Точнее сказать, я занимаюсь генетической диагностикой. Проверяю, здоров ли эмбрион и вырастет ли из него здоровый ребенок.
Когда Эз был мальчишкой, ему казалось, что в дни осеннего и весеннего равноденствия время замирает. Теперь он испытывал такое же чувство: время остановилось, прошлое и настоящее слились воедино.
— Значит, ты генетик, как и твой дедушка, — заметил он и спросил у Илая: — Спенсер Пайк знает, что у него есть внучка?
— Спенсер Пайк? — удивилась Мередит. — Разве он не умер давным-давно?
— Кто тебе сказал? — засмеялся Эз. — Он и не думал умирать.
Мередит повернулась, глаза ее блестели. Росс и Илай потупились, внезапно заинтересовавшись узором на линолеуме. Эз понял: проблема состоит не в том, что́ Росс рассказал Мередит, а в том, о чем он умолчал.
— Я не успел поблагодарить вас за то, что вы привезли Мередит, — сказал Илай.