Ка: Дарр Дубраули в руинах Имра - читать онлайн книгу. Автор: Джон Краули cтр.№ 72

Рассветная Земля так называется потому, что великое соленое море раскинулось оттуда до того места, откуда каждое утро поднимается солнце. Люди не могли вообразить большую землю за морем, а за ней – другую, а потом еще море и еще землю, а дальше – то самое место, где они сидят. Дарр Дубраули мог: хотя даже тогда, через много лет после того, как Лисята ему все объяснила, он не до конца в это верил.

– Вот так и вышло, что муж-Ворона потерпел неудачу во всех своих попытках добыть ничего, – сказал Одноухий. – Он наконец бросил эту затею и вернулся домой в одиночестве.

Ворону убивали, жгли, обманывали, грабили, унижали – к тому времени Дарр Дубраули слышал все варианты истории в пересказе Одноухого и всегда возмущался: ведь ничего подобного не было! Но Одноухий всегда говорил, что ему так больше нравится. «По-моему, смешней выходит», – повторял он.

На этот раз в пересказе Одноухого муж-Ворона сидел на берегу реки и печалился своей неудаче, но тут вдруг услышал голос из-под груды камней, что лежала под грудой желтых буковых листьев: голос того, кто попал в беду – ну или, по крайней мере, несчастен. Он решил посмотреть, что это такое, и, когда разбросал листья и оттащил камни в сторону, увидел Скелет – кости все перемешаны, в черепе и грудной клетке полно жучков, и мыши прыснули в разные стороны. Скелет жалобно постукивал косточками, пока муж-Ворона не догадался поставить на место челюсть, и тогда Скелету стало легче говорить, и он спросил, не найдется ли у Вороны табачку.

Найдется, ответил тот.

Набей мне, пожалуйста, трубку, попросил Скелет.

И муж-Ворона взял свою трубку, кисет и кремень, набил трубку и раскурил. Он ее вставил Скелету между челюстями, а тот крепко сжал ее оставшимися зубами и хорошенько затянулся. Муж-Ворона очень удивился, когда увидел, что дым заполняет полую грудь Скелета и клубится между ребрами, а тот только кряхтит от удовольствия. Тем временем все надоедливые жучки и грызуны убежали от дыма; Скелет собрался и сел.

Так-то лучше, проговорил он. Спасибо. Неудобно, знаешь ли, тут лежать год за годом.

Кхм, сказал муж-Ворона. Я-то думал, ты давно ушел в Иные Земли, где все хорошо, а кости оставил здесь.

Ну, может, и так, сказал Скелет, да только я ничего об этом не знаю. Спроси меня, так все, что я есть, – это кости.

Муж-Ворона согласился, сказал, что уж он точно видит только кости, а Скелет ответил, что с костями все же нужно получше обращаться, чем с этими обошлись: нужно их, как положено, закапывать в землю в горшке или шкуре, нужно оплакивать. Только кости и остаются у живых, только их и можно почтить, когда дух ушел.

Муж-Ворона никогда об этом не думал, но сразу понял, что мысль верная. Скелет докурил и вернул ему трубку, а потом сказал, что, если старые кости чем-то могут ему помочь, Скелет это с радостью сделает. Куда это Ворона направляется?

Муж-Ворона рассказал ему о своем сне, о такой вещи, что, если ею завладеть, она тебя навсегда убережет от смерти. А если тебе снится вещь, которую ты хочешь, значит тебе суждено ее получить, вот он и пошел за ней, да ничего не получилось.

Ну, знаешь ли, сказал Скелет, тут не у меня надо помощи просить.

Ладно, вздохнул муж-Ворона. Видать, найти ее невозможно.

Может, и так, проговорил Скелет. Но ты подумай: когда вернешься домой, расскажешь, как ты ее искал, да не нашел, и эту историю будут вспоминать снова и снова. И когда сам ты умрешь, историю станут пересказывать дальше, и в этом пересказе ты будешь снова как живой.

И ты тоже, сказал муж-Ворона.

Наверное, так, кивнул Скелет. И – вот же, ее рассказывают, и мы с тобой в ней беседуем. И не в последний раз, как мне кажется!

Сгодится и так, согласился муж-Ворона.

Скелет вернулся в свою яму, улегся и подтянул ноги.

Прикрой только меня камнями, попросил он, да присыпь листвой. Осторожно.

Муж-Ворона так и сделал, а потом полетел за реку, домой. Теперь уж он был уверен, что, сколько бы ни прожил, обязательно умрет; но, знаете, ведь он вернется. Вороны умирают, но Старая Ворона не умирает. Умрет, только когда истории перестанут рассказывать, и сама Смерть умрет.

– И вот так, – сказал наконец Одноухий, – заканчивается эта история.

В Рассветной Земле Люди разбили свой лагерь в отдалении от линии прилива и улеглись спать. Проснувшись утром, они увидели, как посреди залива выступает из утреннего тумана странная громада, которой не было там еще вчера. Словно высокая скала или небольшой остров забрался в бухту, пока они спали. Все Люди спустились к воде, чтобы посмотреть на нее. Над темным корпусом вздымались толстые столбы, будто стволы деревьев, а с веток свисали веревки и белая ткань.

И на этом острове стояли Люди.

Воины Вороньего клана вооружились, потому что не понимали, кто это и что это значит, но Одноухий сказал, что бояться нечего. С Дарром на плече он вошел в море, словно мог лучше рассмотреть громаду, если подойдет на несколько шагов ближе. Теперь на ней возникли новые существа, которые вышли будто изнутри ее: четвероногие, бурой, черной и серой масти. Их сталкивали в воду и выводили все новых, они падали в море, поднимая белую пену, а когда выныривали, фыркали и плыли к берегу.

Люди побежали прочь, как только первый из этих зверей выбрался на мелководье, а потом на берег. Таких созданий они никогда прежде не видели.

Но Дарр их узнал. Одно из них шло рядом с первыми двумя Людьми, которых он увидел в жизни, – в землях за этим морем две тысячи лет назад. Это были Кони.

Когда мы расставались, Дебра не могла знать, как трудно мне вскоре станет делать даже самые простые вещи: бороться с сорняками, которые настойчиво пытаются захватить ее могилу; спасать надгробный камень, чтобы его не повалили и не украли. Я приезжаю, когда моя помощница Барбара может меня туда отвезти, привожу цветы, смотрю на землю, под которой лежит Дебра, и оказываюсь в ловушке того человеческого парадокса смерти, который она никогда не признавала, – говорю с ней и прислушиваюсь к ее голосу. Я его не слышу. А плачет Барбара, которая ее знала только в самом конце.

Барбара помогает мне уже два года, а может, три – чувство времени подводит меня все чаще. Наняла ее Дебра, когда мы еще жили в другом доме, в городе, а Дебре быстро становилось хуже. Барбара была тогда удивительно сильной: таскала Дебру на руках вверх и вниз по лестнице, выносила на крыльцо в хорошую погоду. Теперь она приезжает дважды в неделю, убирается в доме, готовит еду, чтобы я ее потом разогревал, делает вещи, с которыми я, наверное, мог бы справиться сам, но, скорее всего, не стал бы, останься я один. Она и сейчас сильная, несмотря на диабет. Дрова я покупаю у местных, а она рубит их, чтобы влезали в печку. Она сама стыдится идти к врачу, но меня возит на своем почти воображаемом пикапе – дверь со стороны водителя держится на ремне, через дыры в полу видна дорога. Я еще помню время, когда автомобили и грузовики должны были проходить государственную проверку, прежде чем на них разрешали ездить.