Выход - читать онлайн книгу. Автор: Кори Доктороу cтр.№ 92

Ласка заставила себя глубоко дышать. Надя играла с ней, используя какие-то головоломки. Этим она занималась с самого начала. Было глупо надеяться на что-то иное.

– Я успокаиваюсь.

– Я хочу знать об аспектах информационной войны. Я знаю, что у тебя нет разблокированных устройств, которые можно использовать для взлома безопасного бункера. Я обыскала тебя. Никто из приходящих не может принести устройство, которое в состоянии начать атаку, кроме твоего отца, но даже он придерживается общих правил. Атака была снаружи, а значит, должны были сработать оповещения системы обнаружения вторжений. А этого не произошло. Вместо этого произошло что-то ужасное, чего я не заметила. Это заставило меня почувствовать себя дурой.

– Твой профессионализм ничуть не упал в моих глазах.

Микровыражение продемонстрировало какое-то зловещее веселье. Женщина была гением в области фальшивых эмоций.

– Надеюсь, что нет. Надеюсь, что ты понимаешь: я серьезный специалист, а вовсе не твой друг. Но я и не твой враг, хотя и была противником. Я очень хорошо делаю то, за что мне платят. Достаточно хорошо, чтобы ты была предельно честна со мной. Достаточно хорошо – это значит, что если мы станем врагами, то тебя это будет очень и очень сильно беспокоить.

Ее микровыражение изменилось, некий едва уловимый блик заставил Ласку почувствовать страх где-то ниже живота. Такой же страх посетил ее, когда она отошла в лес неподалеку от «Б и Б». Там сидел волк. Он смотрел на нее так, что она поняла, как он проигрывает в уме все возможные вещи, которые можно сделать с этим человеком, включая ее ответные действия. Этот волк как будто подчинил ее. Она могла лишь стоять и дышать, потому что он позволял ей это делать. Сейчас Ласка пыталась сохранять спокойствие. Но этот глупый прикроватный монитор выдавал ее, инфографика, которую она видела боковым зрением, обличающе краснела. Она ожидала, что Надя будет ухмыляться своей микроухмылкой, но та еще некоторое время не убирала с лица выражения сорви-головы, имеющей полное превосходство.

– Вижу, что ты понимаешь. Давай поговорим про сеть.

Ласка оценила ее храбрость.

– Давай не будем. Я дала тебе знать про сеть. Зачем говорить что-то еще?

Та кивнула, подтвердив принятое условие.

– Еще кофе?

Подтекст: Как насчет щепотки черной магии: взаимовыгодный обмен, ты это имела в виду?

– Конечно, – черная жидкость полилась шелковистой рекой из графина в чашку. – Я все равно не расскажу тебе о сети. Во всяком случае, пока у нас не будет уговора.

– Это, конечно, неглупое решение, хотя ты знаешь, что я могу до всего докопаться сама. У моих работодателей есть определенные процедуры. Они разберут все в этом здании за двенадцать часов, отдадут все криминалистам, а в это время здесь будут устанавливать новые исправления и блокировки.

– Я это понимаю.

– Ты рассчитываешь на то, что я получу больше денег, освободив тебя, чем помогая твоему отцу.

– Я очень на это надеюсь. Огромную помощь в этом оказывает мне сам отец, неизменно демонстрирующий свое уродство. Я надеюсь, ты поняла, что работа на него является настолько оскорбительной для тебя, что шанс убежать и наколоть его, и помочь мне, и обогатиться является очень соблазнительным.

Микроухмылка вернулась на место. В точку.

– Твой отец в сложном положении.

– Мой отец заслуживает быть повешенным на фонарном столбе.

– В сложном положении, – думаю, что ты с этим согласишься.

– Ты не возразила против моей оценки.

– Я видела людей, повешенных на фонарных столбах. В этом нет ничего хорошего.

– Предположим, что это правда.

Еще кофе. Второй кофеиновый приход не был таким потрясающим, как первый, она вспомнила, что слышала об этом раньше. Привыкание к кофеину происходило гораздо быстрее, чем к коктейлю нейровозбудителей в кофии. Нужно было увеличивать дозу, чтобы добраться до тех же высот, или выжидать утомительные рефракторные базы, чтобы снова почувствовать такой же кайф.

– Люди, повешенные на фонарных столбах, да?

– Дважды. Не я их вешала.

– А кто?

– Если честно, другие люди вроде меня. Люди, работающие на богатеев, берущие деньги за исполнение приказов, в данном случае за передачу сообщения.

– Сообщения какого рода?

– Не шути с моим боссом, иначе повиснешь на фонарном столбе.

– Но ты никогда никого не вешала на фонарном столбе?

– Никогда никого ни на чем не вешала. Это не мой род деятельности. Меня просили это сделать.

– И ты можешь отказать боссу, который просит тебя об этом?

– Я хорошо выполняю свою работу. Я просто говорю: «Давайте я объясню, почему это только все усложнит. Давайте я покажу, как это заставит тех людей, которые считают, что вы не враг, решить, что им нужно во что бы то ни стало убить вас первым, прежде чем вы сможете прийти за ними. Давайте продемонстрирую, как я могу нейтрализовать людей, которые хотят причинить вам вред».

– Ты имеешь в виду взломать их сети, похитить их…

– И да, и нет. Сопоставить социальные данные, найти руководителей, накопать на них компромат, дискредитировать их. Похитить, если нужно, но это делает их мучениками, поэтому похищение, как правило, не используется. Проще, к примеру, отвлечь их внимание на пожары. Я знаю контрактников, которые будут изучать чаты и форумы своей цели, моделировать слабые места, выявлять старые раздоры, которые можно разбередить, снова сделать значимыми. Проникать в чужую жизнь очень легко. Как только они начнут подозревать, что к ним влез кто-то чужой, они станут показывать пальцами друг на друга, пытаясь определить, кто крыса, а кто свой. Это гораздо тоньше, чем развешивать трупы по фонарям. Чище. Меньше мух.

– Ха-ха.

– Тебе, я вижу, не нравится. Я работаю на твоих врагов, уничтожаю то, что ты строишь, – та пожала плечами. – Я делаю это не потому, что ненавижу тебя. Иногда я даже восхищаюсь тобой. Но я выполняю свою работу. Если ты хочешь в чем-то преуспеть, нужно хорошо делать свою работу. Если я не смогу, кто-то другой выполнит ее за меня, так что если ты не делаешь свою работу лучше, чем люди вроде меня делают свою, то ты обречена.

Инфографика пульсировала красным.

– Я ненавижу эту штуку.

– Я не против того, что ты расстроена. Я говорю довольно неприятные вещи. И на твоем месте бы я тоже была расстроена. Я понимаю, что то, чем ты занимаешься, обусловлено не заработком, а любовью и страстью. Ты хочешь спасти мир. Спасать мир, конечно, здорово, но мне кажется, что ты не справишься. Мне кажется, что никто не сможет. Такова человеческая природа. Если мир обречен, я хочу жить в удобстве, пока он не сгинет.

– Звучит так, словно ты заинтересована в моем доверительном фонде.