– Хорошо, Андрей Иванович. Продолжайте.
– Уже сейчас я вижу выходы из множества тупиков, из которых мы так долго не можем выбраться в наших исследованиях. Много новой информации, технологий, магия…
– Магия?
– Мне кажется, Ник подразумевает под магией нечто иное, чем мы. Более глобальное, что ли. Мне даже показалось, что наша одаренность – часть более глобальной системы, которую он как раз и называет магией. Но тем не менее он был тоже достаточно удивлен тем, что могут делать одаренные… М-да… Я пока не воспользовался одним из функционалов магического компьютера, что он мне внедрил в голову, следов которого мы никакими инструментальными средствами так и не обнаружили…
– Кстати, не конфликтует с УНИКом?
– На удивление, нет. Он спокойно синхронизировался с ним, мы протестировали его производительность… – Кораблев замолчал.
– Что, мощнее наших УНИКов?
– Или мы неправильно его проверяли, или он примерно на уровне наших БУНИКов.
Собеседники помолчали. Потом академик продолжил:
– Я пока не стал использовать один из функционалов – так называемую прямую загрузку знаний в мозг, мы пока через мой УНИК изучаем этот магический компьютер, но жду с нетерпением отмашки из лаборатории, проводящей исследование. Для подстраховки я воспользуюсь нашими последними разработками по фиксированию психического состояния, памяти и нейроактивности мозга на внешних системах. Надеюсь, если что-то пойдет не так, можно будет все вернуть обратно.
– Зря вы отказались принять решение кворума академического совета не рисковать собой.
– Жаль, что вы не поняли моих мотивов, – недовольно пробурчал академик.
– Ну что вы, – примирительно сказал собеседник, – я прекрасно вас понимаю. И даже принимаю ваши доводы – и то, что вас практически есть кем заменить, и не одним человеком, и то, что вы уже давно не видите выхода из тупика, в который загнала себя наука об одаренных. Все это я прекрасно понимаю, но все же, согласитесь, ваши мозги – это ваши мозги, а не ваших учеников. Впрочем, как вы знаете, я не стал настаивать, хоть и обладал абсолютным правом запретить вам это делать…
– Да, кстати, а почему? – с интересом спросил академик.
– Как вы помните, у меня весьма развитая интуиция. И вопреки общему мнению и развитию событий она мне подсказывает, что вы правы.
– Вот как, – пробормотал Кораблев.
– Ладно, я понял, – сказал президент. – Подожду от вас развернутого отчета. Пока же информирую вас, что вашу охрану пришлось усилить. Старайтесь не покидать известные вам области безопасности.
– Что-то случилось?
– Мне докладывают, что есть непонятные шевеления в структурах Ново-Америки и Англо-Австралии, работающих с одаренными и занимающихся шпионажем в этой области. К нам потянулся какой-то новый интерес оттуда. Кроме того, некоторые наши ясновидящие утверждают, что видят смутное напряжение и какую-то опасность вокруг Ника от наших инопланетных и земных недругов, и через него – для вас.
– Я понял.
– Удачи.
Интерлюдия
Ново-Америка
Коридор подземного бункера, спрятанного на глубине нескольких сотен метров, слабо светился. Эхо шагов глушилось стенами, покрытыми специальным пластиком, и терялось уже в нескольких метрах от идущего. Пшикнула дверь, лепестками прячась в стенах, и мужчина вошел в просторный зал, являющийся и местом обитания гения их информационной службы – спекста Генри, и одновременно рабочим кабинетом, а также инструментом его работы. Это была, по сути, объемная ВЭ-камера, выдающая такой густейший сироп визуальной, чувственной и сопроводительной информации, что справиться с таким объемом мог не каждый человек. Генри мог, и ему это нравилось.
Сейчас он резко развернулся на летающем над полом кресле-летке навстречу вошедшему:
– Я взломал сеть искинов китайского военного ведомства. Качаю инфу.
– Успеешь? – спросил вошедший и прищурился, изучая мелькающие картинки вокруг.
Автоматический анализ картинок он обрубил в своем личном коммуникаторе – все равно смысла в этом не было никакого. Все выводы и результаты Генри ему и так скинет.
– Наверное, – пожал плечами Генри. – У них там неплохие спексты. Сразу же заметили вторжение, но у меня есть пара фишек, на которые они, как я надеюсь, потратят достаточное время, чтобы успеть скачать хоть что-то.
Внезапно что-то изменилось – мелькание образов замедлилось, а вскоре почти замерло.
– Эх! – расстроенно почесал затылок Генри. – Даром что узкоглазые, а мозги варят!
– Что? Сорвалось?
– Ага. Но кое-что успел скачать. Сейчас прогоню через аналитический искин… Готово, лови пакет!
Вошедший принял запрос на подключение и стал буквально впитывать информацию. То же самое делал и Генри. Через пять минут они удивленно переглянулись.
Через некоторое время, примерно там же
– А не может это быть игрой в попытке привлечь наше внимание? – спросил один из мужчин, закуривая сигару ручной закрутки.
– Смысла нет, мистер Джейкоб, – покачал головой мужчина, недавно разговаривавший с Генри. – Тем более что спрогнозировать наши действия на основе этой информации совсем непросто. Ну и то, что мы пролезем к ним, – тоже. У них реально хорошая защита, и если бы не случайность, помогшая Генри, ничего бы не вышло. Кроме того, никто бы не смог у них там предположить, что их кусочек информации позволит нам создать целостную, относительно, конечно, картину неких событий…
– Хорошо. Значит, получается у нас следующее. – Говорящий мужчина, одетый в костюм от кутюрье Антонио Кавальчини, постучал покрытыми специальным лаком ногтями по столу. – Умирает министр вооруженных сил Китая, причем настолько странным образом, что никакой другой мысли не приходит, кроме той, что это сделал одаренный. Или же использовали какие-то биологические средства, но это маловероятно. При этом сделала это команда «Триады», которую ранее, по полученной информации, по заказу этого же министра через третьих лиц наняли и отправили в Россию для устранения неизвестного. Чем насолил этот неизвестный самому министру КНР – неизвестно. Разве что примерно в это время вроде как пропал его сын… Так? – Мужчина посмотрел на своего подчиненного.
Тот кивнул:
– Совершенно верно. Информации мало, но искины смогли создать несколько возможных вариантов развития ситуации, и наиболее интересной выглядит версия, что сын министра был убит в России. Вероятно, это убийство было недоказуемо, поэтому официально ничего нельзя было сделать против подозреваемого. Или же убийство произошло в таких условиях, опубликовать которые было бы чревато уже для самого Китая. А значит, это было нечто противозаконное по отношению к России. Возможно, шпионаж или нечто подобное. Поэтому работали наемники, да еще и уголовники, – легче спустить потом на тормозах, если что-то пойдет не так.