Колыбельная для моей девочки  - читать онлайн книгу. Автор: Лорет Энн Уайт cтр.№ 14

– Привет, это снова я. Застряла в очереди на паром, еду домой. Вот, решила тебе сообщить.

Она нажала отбой, но странная пустота оттого, что с Мэддоксом целый день невозможно связаться, немного подпортила радость от обретения коробок и рассказа Кена Лау.

Энджи ждала, когда машины снова двинутся по дамбе, выдававшейся в неспокойный океан. Небо потемнело, набежали сизые тучи – надвигался новый атмосферный фронт. И тут внимание Энджи привлек яркий свет в тумане на узкой полоске пляжа. Она вгляделась через боковое стекло, покрытое извивающимися червячками сползающих капель. Вокруг источника неестественно яркого света собралась группа людей. Вверху, у кромки насыпи, Энджи заметила фургон телекомпании «Си-би-си». Заинтригованная, она достала из бардачка бинокль – полицейские привычки укореняются глубоко – и опустила стекло. Дождь мгновенно намочил ей щеки, пока Энджи наводила резкость. Кто-то держал огромный раскрытый зонт над полной блондинкой, которую с пристрастием расспрашивала репортерша в длинном черном пальто и с микрофоном в руке. Короткие волосы толстухи ерошил ветер, на поводке она держала маленькую белую собачку. Когда женщина повернулась боком, Энджи поняла – она не полная, а беременная на солидном сроке: живот натягивал синюю куртку. Блондинка указала на скальный выступ на берегу, и оператор повернул камеру в том направлении. Энджи охватило смутное предчувствие надвигающихся важных событий.

От звонка мобильного она так и подскочила и сразу нажала кнопку на контрольной панели, не сомневаясь, что звонит Мэддокс.

– Паллорино, – машинально назвалась она, едва не прибавив «отдел расследования сексуальных преступлений».

– Веддер, – послышалось в трубке, и Энджи замерла. Веддер был главой ее отдела и непосредственным начальником Энджи последние шесть лет. Именно через Веддера независимая комиссия предпочитала общаться с Паллорино.

– Сэр? – отозвалась Энджи, поспешно поднимая стекло.

– Можешь подъехать сегодня в управление? Выводы комиссии готовы, внутреннее расследование тоже закончено. Нужно встретиться и обсудить.

На долю секунды Энджи лишилась дара речи. Кашлянув, она спросила:

– И что там вывела комиссия?

– Это мы тебе скажем при встрече. Да, и приведи с собой представителя профсоюза.

Черт!.. Глаза у Энджи защипало. Она с силой потерла лоб.

– Я сейчас в очереди на паром в Цавассене, – медленно сказала она. – Если втиснусь на следующий рейс, буду у вас в кабинете в начале шестого. Сейчас позвоню Мардж Бьюченан и узнаю, может она в это время или нет.

– Мне перезвони, когда с Бьюченан договоришься.

– Сэр, а кто это «мы», вы сказали?

– Я и Флинт.

Энджи выругалась про себя. Инспектор Мартин Флинт возглавлял управление специальных расследований, куда входили отдел расследования сексуальных преступлений, отдел по борьбе с сексуальной эксплуатацией, отдел, занимавшийся рецидивистами, и отдел по борьбе с домашним насилием и сексуальными домогательствами. Все, ей конец – точно уволят.

– Но скажите мне хоть что-нибудь, я же должна подготовиться!

– Энджи, мне очень жаль. – От того, что он назвал ее по имени, легче не стало: тон Веддера свидетельствовал, что и ему не легче. Веддер хорошо к ней относился, принимал ее сторону, когда Энджи сталкивалась с закоренелыми сексистами – тем же Харви Лео. Паллорино сдружилась с Веддером и доверяла ему как никому другому. Значит, работа стремительно накрывается медным тазом. Нечего было и надеяться – вышибут с треском. Просто она не ожидала, что так быстро… Больше всего ее теперь волновало, передаст ли комиссия ее дело в прокуратуру: ей ведь могут вменить в вину неоправданное применение летального оружия. – Извини, что вызываю сегодня, – я помню про твой день рождения.

Да уж, поздравил так поздравил.

– Я буду в управлении, сэр, – отрывисто ответила Энджи, ткнула в кнопку, сбрасывая звонок, и некоторое время посидела неподвижно. Через боковое стекло было видно, что съемочная группа переместилась ближе к торчащему выступу. Грузовичок, стоявший за «Ниссаном», просигналил – впереди машины медленно поехали. Не оборачиваясь, Энджи показала за плечо средний палец и нагнулась, переключая передачу. Теперь ее переполняло не нетерпение, а тревога, оттого что прежняя, знакомая жизнь действительно закончилась.

Затормозив у кассы, она опустила стекло, и соленый ветер хлестнул ее по лицу, терпкий от запаха моря и обещания перемен.

На паром «Королева севера» «Ниссан» втиснулся последним. Трап под ним глухо лязгнул, когда Энджи въехала на автомобильную палубу. Звук непоправимости… Трап начали поднимать, и человек в ярко-оранжевом жилете замахал сигнальным фонариком, показывая ей глубже заехать в темное чрево парома. Моторы заурчали, застучав металлом. Энджи повернула ключ, вышла из «Ниссана» и застегнула утепленную куртку доверху. Поднявшись на пассажирскую палубу, она толкнула тяжелую дверь и вышла под мощные порывы ветра. Она стояла на носу парома, вцепившись в перила и не прячась от шквала, не обращая внимания на ледяной дождь, хлеставший по щекам. Впереди, за серо-стальной водой, – остров Ванкувер, ее дом. Сзади остается материк, ее неизвестное прошлое. Взревел гудок, и урчанье моторов изменилось. Винты взбили белую пену, поплывшую по поверхности моря, и паром отвалил от пристани. Энджи казалось, что она стоит на неведомом пороге, готовясь сделать шаг.

Мэддокс удержался от того, чтобы растянуть галстук, хотя в комнате для допросов в региональной исправительной тюрьме очень душно и жарко. Корпус из шлакоблока. Блеклые тюремные стены, двустороннее зеркало, запертая дверь. У двери охранник в черной форме – ноги расставлены, мощные плечи напряжены, правая рука сжимает левое запястье – готов к любым неожиданностям. На нагрудном кармане значится «Морден». На ремне кольцо с ключами и дубинка. Напротив Мэддокса сидит заключенный, которого он приехал допросить, – трансгендер Зайна, телохранитель и секретарь мадам Ви, арестованный на борту «Аманды Роуз» две недели назад.

Рядом с Зайной сидит адвокат Израэль Липманн. За допросом через хитрое зеркало следят Хольгерсен, представитель прокуратуры и сотрудник тюрьмы.

Мэддокс, Хольгерсен и представитель обвинения приехали на полуостров Саанич в Уилкинсон-роуд (старую тюрьму максимально строгого режима, где содержались и осужденные, и арестованные до суда), когда Липманн предложил сделку в обмен на перевод своего клиента в другую тюрьму и смягчение обвинений. Детективам и прокуратуре он посулил информацию о личностях девочек с татуировками-штрихкодами.

Если Зайна выведет полицию на поставщиков «живого товара», это станет настоящим прорывом в расследовании. Торговля женщинами – это уже уровень международной организованной преступности; штрихкоды на коже недвусмысленно давали понять, что владельцы «товара» – серьезные люди, со своим клеймом.

Мэддокс рассматривал орлиные черты сидевшего напротив двухметрового трансгендера. Волосы заключенного были острижены по-военному коротко и выкрашены в серебристый цвет. От Липманна детективы узнали, что Зайна идентифицирует себя как женщину, и Мэддоксу было странно и непривычно считать «особой женского пола» палача, тюремщика и торговца людьми. Но Джеймс Мэддокс над этим, как говорится, работал. Кожа заключенной была необычного пепельного оттенка, глаза почти бесцветные. Зайна сидела в тюремной одежде – ярко-красных брюках и такой же рубашке с буквами «РИТ-В, БК» на спине – странно спокойная, с бесстрастным лицом. Опухшую левую щеку украшали свежие фиолетовые синяки, на виске швы, на шее след от веревки. Мэддокс оценил иронию судьбы, помня, что одна из секс-работниц «Вакханалии» погибла во время снафф-сессии.