Дом Ротшильдов. Мировые банкиры, 1849–1999 - читать онлайн книгу. Автор: Найл Фергюсон cтр.№ 160

Ротшильды не были монометаллистами; они были мультиметаллистами. В тот же период все большее значение для них приобретала медь. Хотя медь не считается благородным металлом, в последнюю четверть XIX в., характеризовавшуюся стремительным развитием электротехники, спрос на медь неуклонно рос. Французские Ротшильды, возможно, принимали косвенное участие в первой крупной попытке овладеть рынком меди, которую предприняли в конце 1870-х гг. компании Société des Métaux и Comptoir d’Escompte, но более вероятным кажется, что они переключились на медь после того, как этот пузырь лопнул в 1889 г. В конце 1880-х гг. Лондонский и Парижский дома увеличили свои интересы в Испании, приобретя контрольный пакет месторождения Рио-Тинто, где в то время добывалось более 10 % от общего количества меди. Это была инвестиция первостепенной важности: к началу 1900-х гг. цена акций «Тинто» стала исходным пунктом, который в переписке между Лондоном и Парижем приводился почти так же часто, как цена консолей и рентных бумаг за полвека до того. Кроме того, лондонские Ротшильды в 1895 г. выступали банком компании, выпустив ее облигаций на 3,6 млн ф. ст. (за комиссию в 100 500 ф. ст.).

Это была только часть более широких вложений в добычу и продажу меди, возможно руководимых потребностью защитить инвестиции в Рио-Тинто от падений цен, когда повсюду стали находить новые источники меди. Также в 1880-е гг. Парижский дом приобрел пакет в 37,5 % компании «Болео», мексиканского медного рудника; а после 1895 г. «Эксплорейшн компани» стала главным источником финансирования для находящейся в Монтане добывающей компании «Анаконда». Эти пакеты придавали Ротшильдам положение реальной силы на мировом рынке меди. Вместе с Леонардом Левинсоном в Нью-Йорке и компанией «Брандайс, Голдшмидт и К^о» они образовали синдикат, которому начиная с 1895 г. удалось снова поднять цену на медь до 50 ф. ст. за тонну с помощью прямых закупок и ограничений выработки ^[195]. Ротшильды, не колеблясь, добавляли новые «медные» акции в свой портфель по мере открытия новых месторождений. В 1903 г. «Эксплорейшн компани» выпустила акций на 1 млн ф. ст. для Otavi Minen und Eisenbahn Gesellschaft в немецкой Юго-Западной Африке. Французские Ротшильды, кроме того, занимались утилизацией меди, вкладывая средства в такие компании, как Compagnie Générale de Traction de Paris.

Равным образом интересовались Ротшильды добычей драгоценных камней. Их участие в «Де Бирс» (De Beers) — наверное, самое известное из всех их добывающих предприятий — будет рассмотрено ниже; но стоит отметить, что «Де Бирс» стала не единственной их инвестицией такого рода. В 1889 г. Ротшильды выпустили акции бирманского рубинового месторождения после продолжительной борьбы за получение концессии на семь лет от правительства Великобритании, которая за три года до того аннексировала территорию. Предприятие снова оказалось выгодным: рубины по-прежнему уверенно росли в цене и четыре года спустя (чего нельзя сказать о цене на алмазы).

В том, что касалось золота и драгоценных камней, Французский дом обычно пользовался экспертными оценками своих лондонских партнеров. Что характерно, в 1895 г. «Братья де Ротшильд» приобрели акции французской компании по добыче золота «КОНФРАДОР» через расположенную в Лондоне «Эксплорейшн компани». Однако у Альфонса и его братьев имелись собственные интересы в добывающей промышленности, которые в тот период развивались столь же стремительно. Так, в 1880-е гг. Французский дом начал расширять свои интересы в испанском свинце с большим содержанием серебра, который он покупал у своего агента в Картахене и очищал до пользующихся спросом серебра и свинца на своем аффинажном заводе в Гавре. По совету своего «коллеги» Хэмилтона Смита, выпускника Парижского горного института по имени Жюль Арон, Альфонс и его братья вложили 250 тысяч франков в собственный французский аффинажный завод и перешли на систему прямых закупок у испанских производителей, хотя они не сразу последовали совету Арона вкладываться напрямую в аффинажный завод в Испании. Только в 1880–1881 гг. ему удалось убедить их основать добывающую и металлургическую компанию в Пеньяррое, которая арендовала предприятие по добыче свинца у испанского владельца. К 1913 г. компания производила не менее 80 % испанского серебра и 60 % свинца. Имея пакет в 40 % в Пеньяррое и эксклюзивное агентство по продаже, Французский дом стал одним из крупнейших отдельных игроков на международном рынке свинца. В то же время и примерно тем же способом Альфонс и его братья приобрели пакет в 25 % «Никелевой компании», основанной австралийским предпринимателем Джоном Хиггинсоном на принадлежащем Франции тихоокеанском острове Новая Каледония. Планы здесь были амбициозными — к 1884 г. компания приобрела большинство мощностей по рафинированию никеля в Европе, — но открытие никелевых шахт в Канаде в 1891 г. вдребезги разбило мечту о никелевой монополии и вынудило «Никелевую компанию» разделить пополам стоимость своего капитального имущества и заключить свободное соглашение о разделе рынка с «Американско-канадской международной никелевой компанией». Третьей по размеру крупнейшей инвестицией в добывающую промышленность того периода стала мексиканская медная компания «Болео», упомянутая выше. Всего примерно к 1900 г. Французский дом сделал инвестиций в добывающую промышленность номинальной стоимостью 11,5 млн франков (460 тысяч ф. ст.), а рыночная их стоимость была вдвое больше, что составляло примерно 4 % суммарного капитала компании.

Таким же по стилю было и участие французских Ротшильдов в российской нефтяной промышленности. Они проявляли интерес к нефти начиная с 1860-х гг., когда Французский дом начал ввозить бензин из Америки, и в 1879 г. они вошли в деловое партнерство с нефтяной компанией промышленника Эмиля Дойча де ла Мерта с целью производить керосин в Испании, а позже учредили новый нефтеперерабатывающий завод в Фиуме. Поиски нефти, которую можно было перерабатывать на этом заводе, привели к прощупыванию почвы на стремительно растущих нефтяных промыслах Российской империи в окрестностях Баку (Австрийский дом, кроме того, проявлял интерес к нефтепромышленности Галисии, но, судя по всему, сотрудничества не получилось). В 1883–1884 гг., после того как предложение Парижского дома о сотрудничестве с компанией братьев Нобель было отклонено, парижские партнеры приняли решение купить другую фирму, «Батумскую нефтеперерабатывающую и торговую компанию», обычно известную по русскому акрониму БНИТО. Кроме того, Ротшильды приобрели свыше 2 тысяч нефтеналивных железнодорожных цистерн, а также вложили «огромный капитал» в нефтеперерабатывающий завод в Новороссийске и нефтехранилище в Одессе. По оценкам Маккея, стоимость инвестиций Парижского дома в российскую нефть на рубеже веков составляла приблизительно 58 млн франков (2,3 млн ф. ст.). На пике добычи около трети российской нефти контролировалось Ротшильдами.

1890-е гг. стали периодом резкого роста на мировом рынке нефти. «Русский керосин» Ротшильдов продавался в Европе (примерно так же, как испанский свинец) через их «Промышленно-торговую Каспийско-Черноморскую керосиновую компанию» (Société Industrielle et Commerciale de Naphte Caspienne et de la Mer Noire). Позже, став партнерами российской судоходной компании («Поллак и К^о») и Международного банка Санкт-Петербурга, они образовали новую компанию под названием «Мазут», чтобы расширить продажи на русском внутреннем рынке. Это означало, что они конкурировали не только с Нобелями, но и с американским гигантом «Стандард ойл». Такая же конкуренция развернулась и на азиатском рынке. В 1891 г. братья Маркус и Самуэль Самуэль из Лондона приобрели право продавать керосин БНИТО к востоку от Суэцкого канала; они использовали свои передовые танкеры — «Транспортно-торговая компания Шелл» зародилась в 1897 г. Их главным конкурентом в Азии была быстро растущая компания «Ройял датч» со штаб-квартирой в Голландской Ост-Индии.