Вы признаны опасными  - читать онлайн книгу. Автор: Елена Михалкова cтр.№ 66

И на этом все успокоились.

Год и два месяца спустя чани убили обитателей станции. Всех пятерых исследователей и примкнувших к ним к тому времени троих военных. Что именно вызвало гнев местных жителей, выяснить так и не удалось. Дневниковые записи и показания регистраторов свидетельствовали, что все шло как обычно. Месть? Но аборигенам не за что было мстить. Ритуальное убийство? У чани не существовало ничего подобного.

Однако восемь человек были перерезаны на болотах как свиньи!

Чани в ответ на осторожные вопросы выдали эмоцию непонимания. Люди с холма ушли к небесному Э-э? Все уходят к небесному Э-э. Он ждет каждого в свой срок под деревьями с цветущими звездами.

В заключении комиссии говорилось обтекаемо: «Имел место скрытый конфликт, приведший к трагическим жертвам».

А что еще им было писать в отчете, подумал Сандор. «Мы понятия не имеем, что случилось, но не смеем признаться, чтобы не навредить проекту»?

Через месяц на планету высадилась вторая группа.

На этот раз люди пошли другим путем. «Мы изучали чани, но мы не помогали им в их нуждах! – провозгласили организаторы. – Пускай обитатели планеты убедятся, что человечество не несет им ничего, кроме пользы! Лекарства! Инструменты! Еда, в конце концов! Да грядет изобилие!»

Слабых голосов настоящих ученых никто не слушал. На чани обрушились дары людей.

На этот раз колонистов было больше трех десятков. Половина – охрана. Половина – контактная группа.

Чани удивились и обрадовались подаркам. Кто-то догадался предложить им средства из арсенала ветеринарных клиник, и это оказалось удачной идеей. «Голубые медвежата» чистили шерсть, наносили масло для блеска и спрей против колтунов… Организаторы ликовали.

Четыре месяца спустя расчесанные и блестящие от масла чани проникли на станцию, вырезав сонную охрану, и прикончили всех спящих колонистов.

Это был страшный удар. По всем правилам, Чон-Далу ждал столетний карантин с полным запретом на высадку.

Но рядом с Юноной не было других планет. А воинственных ошей следовало держать под неусыпным контролем.

«Это плевок в лицо всему человечеству! Неблагодарность в ответ на добро!»

Поднялся дикий вой. Здравые голоса могли надрываться до хрипоты, требуя оставить чани в покое и не рисковать человеческими жизнями, но глава военного космофлота лично произнес перед журналистами торжественную речь, и это перевесило все остальное. Краткое ее содержание сводилось к тезису «нас должны уважать».

За почти сорокалетнюю жизнь Сандор твердо усвоил: если речь зашла об уважении – будут бить.

От полного истребления обитателей Чон-Далы спасли голоса правозащитников. Одна организация защиты инопланетных меньшинств за другой подавали ноту протеста, требуя признать людей агрессорами и провокаторами. Чани описывались в этих нотах как безобидные милые зверьки вроде детенышей тюленят. «Ждите на черных рынках появления голубых шуб! – блажили защитники. – Гурманы желают наслаждаться мясом чани!»

Мясо чани было ядовито, но это никого не волновало. Две силы, прибегавшие к равно абсурдным аргументам, сошлись в битве.

В те дни Сандор слышал о том, что чани пьют человеческую кровь, и о том, что люди устраивают на бедных голубых медвежат охоту; о том, что в левой височной доле чани хранится камень, дарующий долголетие, и о том, что чани есть порождение хищной расы, оставившей наследников для завоевания галактики… Казалось, обе стороны изощряются в масштабах идиотских выдумок.

И вскоре на станции появились военные.

«Не захотели мира – готовьтесь узнать нас с плохой стороны» – был негласный лозунг третьей группы. Дюжина солдат, осторожных, опытных, закаленных в боях с разнообразной нечистью с других планет вроде Вавилона и Ша-девять, готовые к нападению, не желающие знать о чани ничего, кроме того, что они убивают людей. Командир имел строжайшее предписание: аборигенов не трогать, первыми не нападать, но в ответ на силу применять силу.

«Покажем им, кто такие белые люди», – мрачно сострил он, оглядев свою группу, наполовину состоящую из темнокожих.

С этими дикарями слишком церемонились, фыркали солдаты.

Они звери, говорили солдаты, им понятен лишь язык грубой силы.

Чем больше подарков вы им дарите, тем сильнее они презирают вас, утверждали солдаты. Это закон джунглей.

Запад есть Запад, Восток есть Восток, люди есть люди, чани есть чани. Вы подходите к ним со своими человеческими мерками, вы несете знания, которые им не нужны, вы стремитесь быть добрыми и хорошими. Поймите: быть добрыми и хорошими можно лишь в вашем ограниченном пространстве цивилизованного общества. А с теми, кто взял оружие и начал убивать, нельзя играть в гуманизм. Чем быстрее вы это осознаете, тем меньше будет жертв.

Нам нужна эта планета, а этот холм, торчащий посреди болота, – единственное место, где мы можем соорудить наблюдательный пост без опасения быть залитыми лавой. Наши интересы стоят выше интересов местных жителей. У них только два пути: они могут или смириться – или убить нас.

Точнее, попробовать. Хе-хе!

В таком настроении третья группа начала обживать Чон-Далу.

Поначалу военные практически не выходили за пределы станции. Передвигались только группами, на выход поодиночке был наложен строжайший запрет. Вооружен был каждый, и каждый был готов свое оружие применить. Солдат не трогали умильные круглые мордочки чани. Им было плевать на их язык и верования. Они хотели только одного: отслужить здесь два года и свалить с душной планеты, сочащейся природным газом, накопившимся за миллионы лет под тухлыми густыми водами местных болот.

Метан, подумал Сандор, это что-то вроде метана. Но почему белый? Что там за примеси? Снова не помню, а ведь мне рассказывали… Впрочем, это уж точно не имеет значения. Главное, что он не образует с местной атмосферой взрывоопасных смесей – поэтому чани и живут здесь безбоязненно.

Ареал обитания аборигенов ограничивался единственным болотом на планете, оно же – единственный остров. Остальную площадь занимал огромный континент и моря. На континенте регулярно извергались вулканы, убивая все живое вокруг, в море свирепствовали бури. Планета не была благосклонна к своим детям. И только обширный остров, покрытый кустарником с цепкой, но поверхностной корневой системой (их плодами и листьями питались чани), был удален от катаклизмов.

– …много необъяснимого, – донеслось до него. Это Орешкин оседлал любимого конька и разливался соловьем под насмешливыми взглядами. – Скажем, белый мох! Вы все его прекрасно знаете. Это антоцеротовый мох, между прочим, но дело не в этом, а в том, что у него есть цветки!

Орешкин торжествующе поднял палец.

– Цветки! – повторил он и обвел взглядом озадаченную компанию. Взгляд его стал умоляющим: – Вы что же, не понимаете? Он цветет! А не должен!

– Ни разу не видел, чтобы в этой трясине что-то цвело, – мрачно сказал техник.