Радость, словно нож у сердца  - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Эриксон cтр.№ 114

Хун Ли, чуть отодвинувшись, бросил взгляд в сторону Шэня. Капитан улыбнулся. Передать эту просьбу он будет только рад.

– Так, значит, – уточнил Хун Ли, – ты за Вмешательство?

– За я или нет? Слушай, Хун Ли, они же нас из задницы вытащили. Я бы каждому за это выдал по золотой звезде размером с тарелку, а ту рыжую еще и расцеловал бы!

– По золотой звезде? – ухмыльнулся Хун Ли. – Можно попробовать.

– Да? Ах да! У вас же на флаге эти звезды. Ха-ха! Тебе, кстати, мат в четыре хода.

К Шэню подбежал солдат и сообщил, что Председатель хочет обсудить с ним вопросы чрезвычайной важности. Кивнув ему, Шэнь встал и направился к выходу.

Тони Ньютон и еще шесть измученных созданий. Что ходят между его людьми, словно ангелы.

Элисон Пинборо не забыла то, первое, совещание. Премьер-министр, видимо, тоже, поскольку пригласила тех же участников.

Мэри Спэрроу выглядела как никогда счастливой. Она только что вернулась с индейского пау-вау неподалеку от Дофина, провинция Манитоба. В один из вечеров там праздновали возвращение буйволов – со спутников было замечено первое «дикое» стадо, переместившееся в юго-западную часть провинции вдоль одного из запретных коридоров, протянувшихся на север до самого национального парка Дак-Маунтин (создав тем самым жуткий транспортный хаос). Всего пятьдесят три головы, но это лишь начало. Для провинции были и другие радостные новости – цветение ядовитых водорослей в озере Виннипег, вызванное избыточным использованием удобрений на окружающих фермах, прекратилось, и количество рыбы в этом огромном, жизненно важном водоеме уже успело резко вырасти.

Министр природных ресурсов Уилл Кэмден был сейчас похож на человека, которому решительно нечем заняться. Разработка минералов, лесозаготовки, добыча нефти и вылов рыбы в океане не прекратились, однако объемы этой деятельности значительно снизились. Излишков практически не оставалось, так что сократился и экспорт, невзирая на все контрактные обязательства и международные соглашения. Впрочем, в суд по этому поводу подавали очень редко, поскольку каждая страна обнаружила, что в состоянии удовлетворять многие свои потребности за счет собственных ресурсов, прочие же потребности в мире, где очень многое теперь появлялось само по себе, утратили свою значимость.

Кроме этого Уилл отметил резкое сокращение производства. Времена, когда в год производилось шестьдесят миллионов новых автомобилей, миновали. В них попросту не было потребности. Единственной процветающей отраслью промышленности осталось производство ББД и оборудования для перехода на них. Воздух с каждым днем становился все чище.

Элисон оставила свою команду советников в Свифт-Каррент, пусть даже там сейчас ничего не происходило, если не считать необычной реакции присутствовавших там американцев – которые собрали вещички и направились домой.

Америке, вместе с Россией, Китаем и Индией, был предоставлен внушительный кредит доверия. Саманта Август ясно дала понять, что эти нации обладают всем необходимым, чтобы практически без проблем влиться в новую эру. Мало того, она также объявила, что верит – гражданам этих могущественных наций в новой эре найдется место, и никто не почувствует себя обделенным.

Быть может, подумала Элисон, в ней самой места для столь всеобъемлющей веры в американцев и не нашлось бы. В последние годы наука в Штатах терпела одно поражение за другим. От высказываемых мнений там теперь не требовалось не только фундамента из доказуемых фактов, но и вообще какого-либо правдоподобия. Разум и идиотизм делили между собой дискуссионное поле в одной и той же невероятной (и совершенно абсурдной) мере.

Это верно, ее мнение по этому поводу не отличалось лицеприятностью. Но как и любой, чьим источником заработка являлась политика, она предпочитала держать его при себе.

Пропаганда была могущественным оружием. И основывалась она на вере власть имущих в то, что подавляющее большинство граждан – идиоты. Что ими легко манипулировать, их легко заставить поверить откровенно абсурдным и вообще бессмысленным утверждениям. Все это, однако, требовало контроля за средствами массовой информации. Которого более не существовало. Несмотря на это, чушь все еще заполняла собой СМИ, цвела пышным цветом в Интернете, звучала в блеянии ведущих определенных новостных каналов. Оказывается, то, во что люди предпочитали верить, было даже важнее, чем правда. На дворе стояла эпоха наивной доверчивости, и ученый в Элисон ничего не мог с этим поделать. Никакие аргументы не могли переубедить тех, чье мнение не имело ни малейшего отношения к предмету спора, а было лишь порождением их картины мира.

Если у свободы есть отрицательная сторона, так это именно она.

Далее произошло Вмешательство. Интернет вдруг обрел единую тему, и если первоначально в фокусе был страх, то потом его место заняло что-то еще.

Сетевые деятели писали о Вмешательстве, говорили о нем, рассматривали его изнутри и снаружи. В иные дни казалось, что вся Всемирная паутина занята многочасовым созерцанием собственного пупа. Но один вопрос так и оставался без ответа, сколько бы ни появлялось постов, линков и комментов, и вопрос этот был очень простым. Что нам делать теперь?

Премьер-министр собрала их в комнате для совещаний, чтобы еще раз просмотреть выступление Саманты Август. Лизабет также раздала им по копии обращения к нации, которое подготовил для нее писатель-фантаст Роберт Сойер. По мнению Элисон, документ этот представлял собой глубокий и очень конкретный призыв не только к канадцам, но и ко всему человечеству.

Страна, известная вниманием ко всем своим гражданам без исключения, готова раскрыть объятия всей планете. В этом было нечто… правильное.

Видео подошло к концу, тому странному концу, свидетелями которого были все, когда Саманта Август – исчерпав как задаваемые ей вопросы, так, очевидно, и собственные силы – медленно воздела руки в жесте, который мог означать «достаточно» или попросту «сдаюсь».

Аплодисментов не было, но сотня тысяч человек, собравшихся снаружи, в тени «Хищной птицы», одновременно взревела. Сперва этот звук всех встревожил. Гнев? Ярость? Ненависть? Похоже, даже ведущие прямой репортаж журналисты не знали, как его понимать.

Но потом зазвучали автомобильные гудки, разошлись волной, пока не охватили весь город. Очень скоро клаксоны гудели уже и здесь, в Оттаве, и в Торонто, и в Ванкувере, и, как вскоре выяснилось, по всей планете. Человеческая раса отказалась от собственного голоса, заменив его режущим слух истошным механическим звуком.

Элисон была потрясена до глубины души. Она не знала, что все это означает. Похоже, этого не знали и водители, отвечающие на вопросы репортеров. Однако в кадре раз за разом оказывались залитые слезами лица.

– Итак, – сказала Лизабет со вздохом, – ничто из сказанного ею не противоречит написанному Сойером. Более того, обе речи звучат до странного в унисон. И объединены одной темой. Это хорошо. Так будет легче. Тем временем чрезвычайная сессия ООН длится уже семь часов.