Неизвестным для меня способом - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 36

Некоторое время бродил по темному коридору, наконец постучал в дверь мастерской. Никто не откликнулся; за дверью и вообще во всем доме было так тихо, словно тут никто никогда не жил. Заходить в комнаты без спроса почему-то не решился. Допил кофе и пошел к себе собирать чемодан.

Только проверяя, все ли на месте – паспорт, телефон, кошелек – вспомнил, что Вацлав так и не взял с него денег. Отсчитал двести пятьдесят евро за десять дней, оставил под банкой-сахарницей на кухонном столе. Старик, конечно, обещал скидку за позирование, но с такого крутого художника грех деньги брать. И вообще он оказался отличный. Это был мой лучший отпуск за… А вот даже не знаю, за сколько времени. Впрочем, вру. Все я знаю. За всю мою дурацкую жизнь.

…Вацлав объявился не в самый последний момент, но незадолго до его наступления. Без стука ворвался в комнату, где он как раз закрывал чемодан, возбужденно ухватил за плечо:

– Пошли!

И не повел, а практически потащил его по коридору, как будто был ветром, подхватившим бумажный ком. Распахнул дверь в мастерскую, посторонился, пропуская гостя, объявил, указывая на мольберт в центре комнаты:

– Я успел. Смотри!

Такое ощущение, что Вацлав нарисовал свою картину не за несколько дней, а буквально за остаток минувшей ночи и утро, потому что на холсте были их вчерашние посиделки в баре – залитые теплым оранжевым светом люди на табуретах, и он среди них, единственный лицом к зрителю, разноцветным, улыбчивым, очень юным и одновременно старым лицом. В темноте за открытыми окнами смутно виднелся город, вернее, как всегда у Вацлава, сразу несколько разных, знакомых и незнакомых, чужих и бесконечно любимых той горькой, счастливой, безрассудной любовью, какая обычно выпадает на долю не родных, а приснившихся, или просто придуманных, книжных, сказочных городов.

Долго молчал, наконец сказал:

– Это трындец. Спасибо. Очень мне повезло, что я теперь – там.

Вацлав улыбнулся в свой обычной манере – словно выпустил стрелу.

– Ты все-таки очень правильно понимаешь некоторые важные вещи. Причем именно те, которые глупо было бы объяснять.

…Уже потом, на пороге, взял его за руки, заглянул в глаза, строго, как отец, отправляющий сына в школу, сказал: «Возвращайся». И, не дожидаясь ответа, стремительно развернулся, вошел в дом и запер за собой дверь.

* * *

Тоска накрыла его в набитом автобусе, везущем пассажиров от выхода из здания аэропорта к самолету. Такая лютая тоска, с которой ничего не сравнится, больше похожая на физическую боль, чем на душевное чувство. Но он ей даже отчасти обрадовался. Если уж такая тоска, значит, есть, что терять. Значит, все было, было… Стоп, погоди, а ты сомневался, что было? Думал, ни в какой отпуск не ездил, а десять дней дома беспробудно бухал? Будем честны, ты столько не выпьешь. На третий же день стошнит.

Но все равно разрешил тоске быть, войти в силу, не стал от нее защищаться, уговаривать себя, что все это глупости, даже вспоминать и проделывать специальные дыхательные упражнения, позволяющие быстро восстановить душевное равновесие, тоже не стал. И от вина, положенного пассажирам во время полета, наотрез отказался, попросил минеральной воды, а то и правда, вдруг от выпивки полегчает, ровно настолько, что станет почти выносимо? Нет уж, спасибо, не надо. Пусть будет моя тоска – вся, целиком, сколько в меня поместится, с горкой, и еще немного сверх.

* * *

Дома сразу отправился в душ, разобрал чемодан, отправил одежду в стиральную машину, поставил вариться кофе и сел смотреть фотографии – их оказалось совсем немного, только первые два дня что-то снимал, потом перестал, вот дурак. Ну или не дурак, кто меня знает. Может, именно в этой поездке и правда не стоило фотографировать. Взялся сходить с ума, вот и сходи на здоровье. Не надо себе мешать.

Из рюкзака вместе с документами достал пригоршню разноцветных крышечек от лимонада и желтый листок с объявлением про мастерскую и кота. Улыбнулся, вспомнив, как нахваливала кота хозяйка; сперва улыбка получилась немного вымученной, но потом дело пошло на лад. Оказалось, черная тоска радости не помеха. Скорее даже, наоборот, помощник. Как минимум выгодный фон, на котором радость сияет ярче, становится величайшей ценностью, а не просто одной из приятных эмоций. Невольно подумал: наверное, это немного похоже на то, как в лютом похмелье до нас добирается небесный свет, которому, прав был Вацлав, все равно, где именно нас настигать. Но нам-то не все равно.

Выглянул в окно, удивился, что еще не особенно поздно, даже не начало темнеть. Неожиданно для себя встал и оделся. Хотя вроде устал с дороги. Но все равно, почему бы не прогуляться – например, до супермаркета. И может быть по дороге где-то приятно поужинать. Потому что в холодильнике, как в начале творения, сплошная духовная первоматерия, в народе именуемая пустотой.

В последний момент зачем-то сунул в карман одну из крышечек от лимонада, голубую, с семью направлениями. Подумал: племяннику и так куча достанется, а эта пусть будет моя. Никогда в жизни не заводил талисманов, даже в юности, когда они были у всех вокруг. Не то чтобы сознательно отказывался поддаваться примитивному магическому мышлению, просто не мог понять, как вещь может стать хранителем человека. А оказалось – смотря какая вещь.

Вышел из дома в начале долгих летних сумерек. Свернул по привычке на улицу, но передумал, вернулся, пошел проходными дворами. Ну как, очень условно проходными, в двух местах пришлось перелезать через забор, и это оказалось так же легко и приятно, как в детстве, когда умение преодолевать построенные взрослыми преграды дает ощущение власти над пространством. Простая, смешная, но очень хорошая власть.

В конце концов, вышел на незнакомую улицу, ну или просто не узнал ее в темноте, что в общем неудивительно, давно не ходил этой дорогой. С тех пор, как купил свой первый автомобиль. Какое-то время колебался, прикидывая, в какой стороне тут супермаркет и остальное полезное все, потом махнул рукой: рано или поздно как-нибудь куда-нибудь выберусь. В самом худшем случае, придется отложить до завтра любовную встречу с хлебом и колбасой.

Потом довольно долго шел, не раздумывая, не особо разглядывая окрестности, да и что в такой темноте разглядишь. Фонарей почти не было, а ночь выдалась пасмурная, луна скрывалась за облаками, зато так эффектно подсвечивала их рваные контуры, что глаз от неба практически не отрывал.

…Когда в очередной раз свернув за угол, увидел оранжевый свет в приветливо распахнутых окнах бара, не удивился. И даже не то чтобы обрадовался. Просто почувствовал облегчение, как будто выполнил наконец давным-давно данное обещание. Или, скажем, уплатил старый долг со всеми полагающимися процентами. Долго тянул, но вот наконец-то смог.

Вацлав сперва просто помахал ему рукой и отвернулся к своему собеседнику. Но на долгое притворство его не хватило, просто нервы не выдержали, вскочил с места, бросился навстречу, взял за руки, испытующе заглянул в глаза, улыбнулся – ослепительно, коротко, как стрелу выпустил. Сказал нарочито грубо, звенящим от радости голосом: