— Не хотите ли надеть платье с пальто? Вчера мы получили кое-что, вам очень пойдет. Сшито, как на заказ, цвет — светло-серый.
Серый? На свадьбу? И мне не нужно еще одно пальто.
Но продавщица принесла великолепное дымчато-серое платье строгого прямого силуэта, с длинными рукавами. Пуговицы спереди до самого низа, слегка закругленный воротничок, широкие манжеты. Никакого отрезного пояса или бантика на животе, только два очень больших кармана, расположенные наискось с обеих сторон. Пуговицы были обтянуты серой тканью. Пальто оказалось изысканно простого кроя — те же прямые линии, маленькая золотая цепочка схватывала талию на спинке. Выглядело божественно, а с бабушкиным жемчугом и с черными туфлями…
— Сколько?
— Сто сорок пять.
Черт! Но ведь это моя свадьба! И я смогу носить их потом. В конце концов, я получаю целое новое пальто!
— Беру.
— Отлично. На вас смотрится потрясающе. Ваш муж будет в восторге.
— Да, действительно.
Может, ему понравится. Но сто сорок пять долларов? Я скопила некоторую сумму денег, поэтому по дороге домой убеждала себя, что совершила разумную покупку.
Когда я приехала домой, Крис с Самантой ели мороженое на кухне.
— Что ты купила, мамочка?
— Новое платье.
— Я хочу посмотреть!
— Не раньше субботы. То есть через два дня.
Крис снова принялся напевать: «Вот грядет невеста». А я пошла наверх и повесила платье и пальто в самый дальний угол шкафа. Я была довольна собой. Какой красивый цвет! Серый, словно сияющий изнутри. Как туман. Мое свадебное платье.
Ранним утром пятницы Крис спрыгнул с кровати, растолкал меня и велел принести ему стакан апельсинового сока.
— Сейчас?
— Да. Сейчас! Я должен быть в Окленде к восьми часам. Мы снимаем фильм, и мне нельзя опаздывать. Давайте, леди, пошевеливайтесь!
— Ладно. — И я выбралась из постели, не слишком обрадованная ранним подъемом.
Крис прихватил с собой кучу коробок, блокнотов и всякого барахла, в котором я не разбиралась. Он быстро поцеловал меня и сказал, что домой вернется поздно и чтобы мы ужинали без него.
— А теперь ложись снова в кровать.
Я стояла в дверях и смотрела, как Крис заводит машину. Помахала ему рукой и радостно прокричала: «Я тебя люблю!», опасаясь, что мой вопль — или чихание и кашель мотора, или его: «Я тебя тоже», когда он выехал со двора, разбудит всю округу. Я легла еще немного поспать, прежде чем настанет время кормить дочь завтраком и собирать ее в школу.
Без Криса в доме было непривычно тихо, вот только Сэм ворчала и капризничала. Похоже, у нее начинается простуда, решила я. Нужно попросить Криса проверить батарею в ее спальне. Мне казалось, что она едва греет.
По дороге домой я сделала остановку у хозяйственного магазина на нашей же улице, решив купить краску для комнаты будущего малыша. Чудесный ярко-желтый цвет. Если не куплю, подумала я, Крис никогда не соберется ее приобрести. Итак, я погрузила краску в багажник и отправилась домой.
Когда я подходила к двери, в доме заливался телефон. Пока я открывала замок, звонок прервался. Наверное, ошиблись номером. Звонки, адресованные Крису, обычно поступали через автоответчик, а о том, что я вернулась, не знал никто.
В доме был полный порядок, поэтому я поднялась наверх в нашу спальню, открыла шкаф и стала разглядывать свое новое платье. Оно было красивым. Вдоволь насмотревшись, я решила примерить его.
Я вертелась перед зеркалом, обув черные туфли, и надев бабушкин жемчуг. Взяла в руку сумку из крокодиловой кожи. Собрала волосы в пучок и почувствовала себя настоящей новобрачной. Как же это не похоже на мою первую свадьбу! Небо и земля. Я тихо засмеялась, глядя на себя в зеркало.
— Джиллиан Форрестер, как же вы изменились!
Телефон зазвонил опять, и на сей раз я успела взять трубку.
— Миссис Мэтьюс?
Наверное, какой-нибудь магазин обзванивает потенциальных покупателей. Поэтому я завела обычное:
— Извините, но нам не нужно… Это вообще-то уборщица… Нет, не раньше завтрашнего дня. — Зачем называть свое имя? В любом случае, этого человека мы не знали.
— Это Том Барди. Я друг Криса.
— Да? — Я вспомнила, что однажды уже слышала это имя.
— Миссис… мы сегодня утром работали на съемках в Окленде и…
— Да? — Господи, неужели что-нибудь случилось?
— Крис упал с крана, когда делал снимок. Мне очень жаль, что приходится сообщать вам такое, но… он умер. Сломал шею при падении. Я звоню из клиники Святой Марии в Окленде. Вы меня слушаете?
— Да… слушаю. — Я окаменела.
— Как вас зовут?
— Джиллиан.
— Джиллиан, с вами все в порядке? Вы можете приехать?
— Нет. Крис забрал машину.
— Ладно, оставайтесь дома. Просто сядьте и выпейте чашку кофе. Я скоро приеду. И привезу вас сюда.
— Зачем?
— Ну, они хотят знать, что делать с… телом.
С телом? С каким телом? С телом! Крис не тело! Крис! Крис! И я тихо заплакала.
— Сейчас можете повесить трубку. Скоро я буду у вас.
Я сидела на краю постели, не двигаясь, не в состоянии даже повернуть голову или пошевелиться. Я сидела в своем новом сером платье, глядя на черные туфли, и тихо плакала. А потом услышала шаги того, кто поднимался по лестнице, уверенные шаги мужчины, который перескакивал через две ступени. Крис! Все это ложь, дурацкий розыгрыш, сейчас он обнимет меня и скажет, что это была шутка. Я подняла голову: передо мной стоял незнакомый молодой мужчина и смотрел на меня. В его взгляде я читала сострадание.
— Я Том, — произнес он. — Вы в порядке?
Я кивнула. Но какое тут в порядке…
— Может, сделать вам чашку кофе?
Я покачала головой. Потом поднялась, не помня, куда собиралась ехать и что делать. Но сознавала, что этот молодой мужчина явился сюда неспроста.
— Господи, вы беременны… Мне так жаль.
Я понимала, что он действительно мне сочувствует. Я видела свое отражение в зеркале, и Том Барди стоял у меня за спиной. На мне было новое платье, с которого я еще не срезала ярлычок.
— Мне нужно переодеться. Я буду готова через минуту. — И я снова заплакала. — Это мой свадебный наряд.
Том Барди с сомнением посмотрел на меня, наверное, думал, что у меня истерика. Он заметно нервничал, явно не зная, как контролировать ситуацию.
— Нет, все в порядке. Мы собирались завтра пожениться. — Мне пришлось взять себя в руки, чтобы объяснить.
— Я думал, вы уже… По-моему, Крис говорил что-то о своей жене и о маленьком мальчике по имени Сэм. Вот только он не упоминал про малыша.