Красный дом - читать онлайн книгу. Автор: Марк Хэддон cтр.№ 63

– Все случилось на этой неделе, так ведь? – Луиза вернула чайник на подставку.

– Да. На Черной горе.

– Я не об этом. – Луиза вытерла руки кухонным полотенцем и посмотрела на Дейзи. – Ты была напряжена, словно внутри тебя завязан узел. А потом его кто-то развязал.

Господи, она бредет по жизни и совершенно не понимает людей. Ни Луизу, ни Мелиссу, ни Джека и Лорен. Ни даже саму себя.

– Как ты догадалась?

– Ты хорошая дочь, – ответила Луиза. – Но вряд ли они это достаточно ценят. – Она сложила полотенце вдвое и повесила на ручку духовки. – А сейчас как насчет того, чтобы хорошенько подготовиться к нашему последнему ужину здесь?

– Отличная мысль, – искренне ответила Дейзи.

А что тут еще скажешь?

Цветов нет, и Дейзи срывает остролист, травы и неизвестные ей веточки с почками, засовывает их в расписной испанский кувшин и ставит в центр стола. Расставляет у каждого места свернутые в виде епископской шапки салфетки. Огоньки свечей в бутылках из-под вина дробятся в оконных стеклах. Шабли из «Маркс и Спенсер». Запеченный в фольге лосось нарезан и так плотно сложен, что разрезы незаметны. Островки зелени в белом соусе; аспарагус, бобы и морковь.

– Почему после этого моча так странно пахнет? – интересуется Бенджи.

– Из-за метантиола и еще нескольких сульфидов, названия которых я не помню, – отвечает Ричард.

Свежий хлеб, половина булки нарезана ломтиками, загнутыми, как в рекламе. Маленький нож с костяной ручкой торчит из бледно-желтого куска масла. Кит Джаррет, Гэри Пикок и Джек Деджонет играют «Не шепчи» – выбор Доминика.

– Они оба адвокаты, – говорит Алекс. – Возможно, это могут счесть жестоким обращением с животными. Собаки заперты десять часов в день. Я вывожу их в парк, и они носятся сломя голову.

Анжела слишком много пьет в надежде успокоиться, хотя и осознает, что это лишь сильнее ослабляет ее связь с реальностью.

Бенджи представляет центр стола в виде города инопланетян. Баночки специй, бутылки вина и испанский кувшин становятся башнями и орудийными точками. Две свечи – сжигаемый газ от нефтепереработки, плетеная салфетка – посадочная площадка, к которой он стремится на своем разведывательном транспорте, уклоняясь от зенитных лазерных атак.

– Как часто Анжела бывает такой? – тихо спрашивает Ричард.

Проработав врачом двадцать пять, он знает, что «нормальный» – чересчур широкое понятие, а поставить диагноз «патология» слишком легко.

Промелькнувшее в мыслях слово «никогда» заставляет Доминика осознать – дело серьезно. Его молчание говорит само за себя.

– Ей надо бы кое-кому показаться, – замечает Ричард.

– Так и есть, – соглашается Доминик, хотя, потеряв работу, он утратил право советовать Анжеле что-либо за исключением бытовых мелочей. Словно за подобное право нужно платить! – Я подумаю, что можно сделать.

Луиза и Дейзи разговаривают о плавании.

– Я неплохо плавала.

– Но?

– Все свелось к тому, что плаваешь туда-сюда в бассейне. Уж лучше делать что-нибудь интересное, пусть даже у тебя к этому мало способ-ностей.

– Например?

Как редко ей задавали вопросы!

– Театр. Мне нравилось играть в театре.

Луиза аккуратно положила нож и вилку.

– А твои друзья в церкви?

– Вряд ли они останутся моими друзьями. – Что ей делать? Уйти, как она ушла от Лорен? Дейзи отпила вино и добавила: – Им же лучше. Там и без меня хватает людей с проблемами.

Это ведь так и есть, правда? Мег, Анушка… Кто знает, как они отреагируют? Способов спастись много. Но много и холодных, темных мест.

– Помнится, ты говорила, что нашла актера на роль хитроумного Оберона? – спрашивает Ричард Мелиссу.

Он обращается с ней по-доброму, что, как Мелисса теперь понимает, пугает ее больше всего. Доброта – и ее неспособность выказать или принять это чувство.

– Я, в сущности, почти не думала о пьесе. – Это казалось наименьшей из ее проблем. – Мы работаем над этим.

На другом конце стола болтают мама и Дейзи, словно Мелисса попрала права Дейзи и теперь ей дают это понять. Нужно отвлечься, однако Ричард уже разговаривает с Домиником, и Мелисса поворачивается к Алексу.

– Твой отец говорил, ты собираешься в Уэльс? – Вот! Она тоже может быть доброй и заинтересованной. Это несложно. – Кататься на горном велосипеде, верно?

Алекс пристально смотрит на нее и тихо смеется.

– Тебе вряд ли такое понравится, – презрительно говорит он.

К черту доброту! Доброта – ничто! Мелисса – дочь своего отца, и никто не будет так с ней обращаться! Никто!

– Осталось четырнадцать часов, – сообщает Доминик. – Кажется, обошлось без убийств.

– Спасибо за все. За то, что пригласил нас сюда, – произносит Анжела, словно маленькая девочка, которая вдруг вспомнила о вежливости.

– Не за что.

– Тост! За Ричарда!

– И Луизу.

– Ваше здоровье.

Два часа до сна тянутся медленно. Каждый, как может, убивает время перед завтрашним отбытием.

Дейзи читает Бенджи «Приключения Тинтина. Рейс 714 на Сидней»:

– «Два часа – и даже следы тебя и твоих друзей будут стерты с лица земли!»

Анжела пакует чемодан. Доминик хочет сказать ей что-нибудь о ее видениях, о том, что ей необходима помощь, но не может подобрать слова. Он забирает у нее джемпер и предлагает помочь с укладкой вещей, и этого достаточно, чтобы на какое-то время отвлечься от долга, куда более важного.

Анжела спускается вниз и наливает себе чай. Ричард складывает в картонную коробку еду, которая им не пригодится на завтрак. Мука, оливковое масло, две упаковки кешью… Он спрашивает, все ли с ней в порядке. Анжеле едва хватает самообладания, чтобы остановиться рядом с ним в коридоре, она устала и немножко пьяна и даже при желании вряд ли сможет объяснить, что чувствует. Ричард обнимает ее. Застает ее врасплох, и объятие получается неуклюжим, и она не сразу обнимает его в ответ. Он все не отпускает ее, и Анжела думает – уж не собирается ли он сказать что-нибудь об их матери и отце, о том, что они брат и сестра.

– Береги себя, – говорит он просто.

Половина одиннадцатого. Алекс выходит из спальни и направляется в туалет. Краем глаза он замечает Мелиссу. С распущенными волосами и одетая лишь в мужскую рубашку, она стоит в конце коридора и наблюдает за ним, прислонившись к подоконнику. Он слишком долго смотрит на нее и упускает момент, когда еще можно отвернуться и уйти. С непроницаемым лицом Мелисса лениво подходит к нему. Алекс не верит в происходящее, нахлынувшее мощное желание сметает все его прошлые убеждения о ней. А Мелисса расслабленно стоит перед ним, опустив руки, и вдруг запрокидывает голову и подставляет губы для поцелуя. Он кладет ей руку на затылок и проталкивает язык в рот. От рубашки пахнет хвойным кондиционером для белья. Мелисса удивительно податлива. Он задирает ее рубашку. Белые хлопковые трусики, округлость ягодицы под его рукой… Алекс резко притягивает ее к себе, давая ощутить свою эрекцию, чтобы узнать, насколько далеко ему позволено будет зайти. Мелисса не прижимается, но и не отталкивает, а затем, схватив за футболку, ведет за собой в спальню. Алекс в замешательстве, но ему многое в ней непонятно. Может, именно это ей нравится, когда она возбуждена? Что он знает об этом? Впрочем, наплевать.