Сфумато - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Купер cтр.№ 46

На миг появившись, грузовик исчезал в молочной белизне низко стелющегося тумана. Иногда я натыкался на рыбаков в ярко-оранжевых робах. Низко пригнувшись к земле, они двигались вдоль берега, раскинув руки. Сеть, которую тянули рыбаки, издали была не видна.

Возвращаясь по берегу, я шел по полоске земли, принадлежащей консервному заводу. Во дворе завода всегда сидели девушки на ящиках. Их взгляды и частушки следовали за мной. «Художник, художник, художник молодой, нарисуй мне девушку…» – декламировали они и заразительно смеялись.

В бараке я начинал делать зарисовки, с трудом вытаскивая из памяти ощущения от увиденного: от мертвой камбалы с желтоватым оттенком по краям, темного серебристого песка с разбросанными по нему ржавыми остовами старых рыбацких шхун.

Как ни странно, берег был очень близок по освещению к пыльному коридору моей коммуналки. Только свет от тусклой лампы заменял плотный туман.

Наконец вернулся Кирилл. В грязных сапогах, с букетом мокрого папоротника. Он поставил его на подоконник в банку из-под консервированного болгарского перца.

– Ты не забыл, что мы сегодня приглашены к Розе на день рождения? – объявил он.

Я убрал со стола тушь, перья, лист акварельной бумаги с начатым рисунком камбалы. Мы почистили сапоги и, взяв две бутылки водки, отправились в гости.

Коридор огромного женского общежития встретил нас выцветшим плакатом: «Современное поколение советских людей будет жить при коммунизме. Хрущев». «Ж» в слове «жить» было изменено рукой неизвестного редактора на «п». Девушки в халатах и бигуди сновали по коридору. Одна выскочила из дверей в расстегнутой рубашке, увидев нас, произнесла шепотом: «Ёклмн!» и скрылась в комнате, откуда донесся легкий смех. Несколько любопытных лиц выглянули из той же двери:

– К Розке, небось, пошли!

Мы постучали в дверь и вошли в комнату, где ожидали увидеть уже начавшееся застолье. Роза лежала на кровати у окна и шептала что-то склонившемуся над ней мужчине.

– Ты придешь еще ко мне? – спрашивала она с нежностью.

– Я что – дура? Болтаешься, сука, со столичными фраерами.

Они даже не повернулись в нашу сторону.

Роза продолжала умолять, поглаживая волосы своего парня. Только тут я заметил, что это была девушка с короткой мужской стрижкой, в мужском пиджаке и в штанах, заправленных в сапоги. Роза, казалось, не замечала ничего вокруг.

– Ну, Вить! – умоляла она, поглаживая руку подруги. – Пожалуйста.

Витя бросила на нас презрительный взгляд из-под челки.

– Все кончено, говорю! – Она резко встала и вышла, захлопнув за собой дверь.

Роза проводила своего любовника грустным взглядом и зарыдала, не стесняясь нашего присутствия. Она глотала воздух искривленным истерикой ртом. Кирилл подсел к ней, пытаясь ее успокоить.

– Это все ты виноват, сука! – всхлипывала Роза сквозь слезы.

Через некоторое время она несколько овладела собой и встала.

– Что, Витя – хороший любовник? – пошутил Кирилл.

– Лучше, чем ты, – сказала она, крася помадой губы. – Хорошо, идем.

Выяснилось, что праздник будет проходить в другой комнате, где уже накрыт стол. На зеленой скатерти стояли бутылки с водкой и красным вином. Консервные банки и тарелки заполняли пространство между бутылками. Гости сидели на кроватях.

Цветные и черно-белые фотографии Стриженова, Ланового, Бондарчука, короче, всей мужской элиты современного советского кинематографа, смотрели на нас со стен.

– Здоро́во! – сказали девушки хором.

Я поискал глазами Веру. Она притулилась на кровати в том же грязно-оранжевом платье.

Над ее кроватью висел портрет серьезного еще не совсем облысевшего Миши Козакова того периода, когда он играл Гамлета.

Я вспомнил его, только что женившегося, рука об руку со своей женой. Миша, в новом клубном пиджаке с гравированными металлическими пуговицами, обнимал ее, хвастаясь: «Она действительно умница, говорит по-английски».

– Хорошо, чего ждем? Давайте начинать! – потребовала Роза.

В конце концов все расселись.

– Верка, чего ты не наливаешь своим ребятам? Если ты не будешь о них заботиться, они не будут с тобой спать. – Черноволосая женщина заботливо улыбнулась. Металлические коронки у нее во рту злобно поблескивали.

Компания рассмеялась.

– Хорошо, Роза, посмотрим, будем ли мы жить при коммунизме! – Брюнетка, кажется, взяла на себя роль тамады. – Будем! – и опрокинула в себя полстакана водки.

Мы все последовали ее примеру.

Верка положила шпроты на кусок черного хлеба и передала мне бутерброд, сочащийся маслом.

– Ешь, не стесняйся.

Роза грустно жевала бутерброд, видимо, все еще думая о Витьке и переживая серьезность разрыва. Причина ее печали сидела напротив, приканчивая второй бутерброд. После нескольких стаканов они решили покурить.

– Давайте возьмем в зубы, – предложила веснушчатая.

Мы с Кириллом достали московские сигареты. Девушки, как саранча, накинулись на них. Комната наполнилась дымом и пьяной болтовней.

– Варь, может, споешь? – попросила Роза сильно напудренную женщину с темно-красным ртом.

Ту не нужно было долго упрашивать. Она взяла гитару и начала петь странным скрипучим голосом:

Один куплет следовал за другим. Очередной был о преимуществах брака с доктором.

Песня казалась бесконечной. Перечислив все перспективные профессии, Варя оборвала песню простым аккордом. Отдышавшись, она ждала следующей просьбы.

– Как насчет «Чуйского тракта»? – спросила брюнетка.

Красногубая запела:

Песня заканчивалась трагически. Коля умудрился обогнать Раю, но, заглядевшись на нее, сорвался с обрыва, оставив Раю рыдать над своими жалкими останками.