Охотница - читать онлайн книгу. Автор: Мерседес Лэки cтр.№ 27

Первое, что я сделала, – приняла долгий горячий душ, попутно перепробовав все баночки, флакончики и мыла в ванной. И большую часть я забраковала. Да нет, я очень даже люблю приятные запахи. Но эти все какие-то не мои, и мне не хочется ими пахнуть. В конце концов я все-таки выбрала подходящий гель: травяной и совсем простой. Насчет косметики я боролась с искушением: всем ведь нравится хорошо выглядеть, верно? Но я не умею краситься. Дома мы всю косметику делали сами, и получалось что-то другое. Ладно, я еще освою эту науку.

Мне предстоял вечер наизнанку – это если сравнивать с моими вечерами в Монастыре. Там я бы съела незатейливый ужин в компании монахов, Учителей и других Охотников: у нас у всех на тарелках лежало бы одно и то же. Потом все, кроме Охотников, принялись бы за уборку и готовку. Охотник, даже если он не повстречался за день с пришлецом, нес дозор, а это сама по себе тяжелая работа, особенно зимой. Потому нас освобождали от домашних обязанностей. А после мы все вместе спустились бы в общинный зал. Если было что смотреть, мы смотрели ролики, а если нет, то слушали музыку; кто-то мог часок-другой позаниматься программированием; иногда мы крутили старые ролики из библиотеки или новые из почты. Я болтала с подружками, мы играли в игры. Многие девчонки приносили рукоделие, потому что свет в общинном зале был лучше, чем дома у большинства деревенских. Охотники обычно рано отправлялись спать: нам требовалось не только много еды, но и много сна. Монастырь и наша деревня, Укромье, выше границы снегов, и у нас всегда холодно. Поэтому я набивала грелку углями из камина, который горел у входа в кельи, и запихивала в постель. Пока я раздевалась, постель грелась. Зимой я засыпала моментально, а летом, бывало, лежала без сна и смотрела в окно. Иногда я видела там луну и звезды. Иногда случалась буря. И всегда был снег – как обещание, что никто не осмелится забраться сюда.

Но, как я уже сказала: сегодня предстоял вечер наизнанку. Я выключила везде свет. Натянула мягкую пижаму, которая ждала меня на кровати, взяла бутылку воды и включила видвизор. До чего непривычно: во-первых, смотреть видролики в одиночестве, а во-вторых, не думать, сколько тратится электричества. Но я буду их смотреть, потому что надо докопаться до сути.

И я принялась переключать каналы. Один, второй третий… по алфавиту. С ума можно сойти, сколько их. На букве «О» я вся похолодела, потому что… ну да, вот он, полюбуйтесь: канал Охотников. Примерно так я себе его и представляла, с учетом того, чего я тут наслушалась. Кроме общего канала, тут еще у каждого Охотника – и у тех, кого я уже видела, и у незнакомых – был личный канал. Я тут же включила канал Аса, и по ушам мне шибануло громкой музыкой. Ас был в каком-то темном месте, но там мерцали огоньки и плясала толпа народу. Строчка внизу экрана заверяла меня, что это прямой эфир.

Камеры и впрямь повсюду.

Ну и как без этого? Конечно, я включила свой канал. Любой бы включил, разве нет? Я даже побаивалась, что увижу саму себя, сидящую на кровати, но пронесло: показывали мой рапорт военному в поезде, а потом пошел сюжет из столовой – как я демонстрировала всем своем умение проковыривать Щиты. На самом деле скукотища для тех, у кого нет магического ви́дения, – а его у вас нет, если вы не Охотник и не Чародей. Магии же вы на экране не различаете. Потом стали крутить подправленную версию моей битвы с Пришлецом. И выяснилось, что я уже в первой десятке Охотников, на девятом месте.

Вот почему Ас так взбесился.

Я потыкалась в каналы других Охотников. Обычно показывали, что Охотник делает, вперемежку с информацией о рейтинге и трепотней видведущих. Если с Охотником происходит что-то интересное, как с Асом, то дают прямой эфир; если нет – показывают старые эфиры. Или еще интервью и докролики. Снова и снова одно то же: коротко звучат фанфары, потом возникает логотип Пика и Союзных Территорий и один и тот же голос произносит: «Охотники на страже! Пик и Территории могут спать спокойно!» Это уже откровенно смахивало на мантру.

Один из моих Учителей как-то сказал: «Остерегайся того, что повторяют слишком часто. Часто повторяемое начинает казаться правдой, хотя на деле не всегда ею является». Эту фразу повторяют и повторяют. Так значит…

Так значит – что? Наша задача – убедить цивов, что с нами им ничего не грозит. А для этого… Эта тема про звезд спорта все и объясняет. Эфиры делают нашу службу вроде как заурядной, обыденной. Ну подумаешь, Охотники, подумаешь, пришлецы! В то же время у цивов рождается уверенность, будто все тип-топ. Хотя на самом-то деле цивам много чего грозит не только по ту сторону Барьеров, но и по эту тоже. Их безопасность – липовая.

А дядя в курсе? Наверняка в курсе, ведь у него под началом все Охотники, которые не в армии. Он меня об этом пытался предупредить?

В Пике народу тьма-тьмущая. Мне даже не представить сколько. Люди тут как сельди в бочке, все в одной куче. И они все время настороже, все время ждут: а вдруг кто-то проломит Барьер?

Я прикрыла глаза, чтобы все хорошенько обдумать. Ладно, пускай все эти люди как стадо оленей. Олени всегда держат ухо востро, вечно всего боятся. Хрустнет ветка у тебя под сапогом, и олень вжих! – и был таков. А цивы… Они же постоянно в напряжении, ждут нападения. И стоит им только подумать, что на них напали, они кинутся врассыпную. Побегут сломя голову, не видя опасности, будут лезть под ноги Охотникам и устроят полнейший хаос.

Но мало-помалу они устанут бояться. И когда нагрянет настоящая опасность, бдительность их подведет. Единственный способ избежать этого – поддерживать в цивах уверенность, что все под контролем. Но если Охота – это больше развлечение, чем защита, то…

Гладиаторы – вот мы кто. Мы заставляем цивов забыть, что вообще-то Пик в осаде. Мы внушаем им, что наша служба… ну не то чтобы легкая, но она как спорт. Как состязание по стрельбе: бывает, и на состязании кого-то зацепит – экая невидаль. Мы убеждаем цивов, что даже если кто-то и проломит Барьер, то это пустяки. Ведь все эти пришлецы не опаснее злой собачонки. Поэтому, если вдруг прямо посреди города Охотник кого-нибудь уложит, цивы не разбегутся в поисках укрытия и не станут воплями распугивать всех вокруг.

Я снова подняла взгляд на экран. Страшно подумать, сколько же времени уходит, чтобы эти эфиры снять и смонтировать. А сколько народу их смотрит? Все поголовно? Нет, такую прорву каналов все поголовно смотреть не могут. Но все равно много.

До чего же все тут вывихнуто. Меня прямо пробило этой мыслью, и я вся помертвела. Штука в том, что мы, Охотники, здесь для того, чтобы… ох, было бы все просто и без затей, как дома. Но ведь нет. Вот взять меня: с одной стороны, я вроде бы Охотница. А с другой, – обманщица. Потому что мне предстоит обманывать цивов, вешать им лапшу на уши. А ведь я не приучена врать. Если вся моя жизнь отныне – сплошное вранье… Да пропади они пропадом, все эти роскошные ванные! Ничто в мире меня тут не удержит – сбегу при первой же возможности. Мне хотелось свернуться калачиком и разрыдаться. Для этого у меня имелись все резоны. И имелись резоны проделывать это не в одиночестве.

Я начертила Письмена, открыла Путь, и Ча медленно прошел по нему в своем собачьем обличье. Он смерил меня долгим взглядом и вспрыгнул ко мне на кровать. Я обвила его руками, и в этот самый миг он узнал, что меня гложет, и улегся рядом. А я разревелась в его шелковистую шерсть и потом наконец заснула, уткнувшись в его плечо.