Одежда ныряльщика лежит пуста - читать онлайн книгу. Автор: Вендела Вида cтр.№ 21

– Откуда ты? – спрашивает она.

– Родилась во Флориде, потом переехала в Нью-Йорк, а сейчас снова живу во Флориде.

– Обожаю Нью-Йорк.

– А ты? – Задавая встречный вопрос, ты уже знаешь, что она живет в Лос-Анджелесе.

– Я из Лос-Анджелеса.

Ты киваешь, словно получив новую информацию.

– Я тут задолбалась по самое не могу.

– Работала допоздна? – Вот вы и разговорились. Вы с ней уже разговариваете.

– Да, снимали до часу ночи. А потом я вернулась домой, и моему долбаному ревнивцу парню вздумалось устроить разборку.

Ты, конечно же, знаешь, кто ее парень. И размышляешь, стоит ли ей тебе это рассказывать.

– Сочувствую. Хуже не бывает.

– Ведь правда же? У тебя кто-нибудь есть?

– Гм, нет, – тебя застали врасплох. – У меня все наоборот.

– Расстались врагами? – Она забирается на диван с ногами и наклоняется в твою сторону. Она похожа на актрису в фильме, которая разыгрывает интерес. Ты не можешь понять, сколько в ее интересе искренности, а сколько игры. Тебе приходит в голову, что, возможно, она и сама не смогла бы точно сказать. Может быть, для нее граница между жизнью и игрой очень тонка.

– Мы с мужем разводимся. Я решила от него уйти.

– И давно?

– Пару месяцев назад… или около того. Не помню точно. – Прошло ровно девять недель.

– И вы точно разводитесь?

– Да. Я подала заявление. Мы ни за что на свете не… – ты подыскиваешь слово повежливее, – не помиримся.

– Ого. Круто, что это ты от него уходишь.

– Я никогда так об этом не думала. Тут больше подходит слово «мучительно». – И даже это слово и близко не передает силу боли, которую ты испытываешь.

Актриса скрещивает ноги в другую сторону. Задавая очередной вопрос, она снова наклоняется к тебе:

– У вас есть общие дети?

«Общие» – это слово тебя преследует. У вас было так мало общего.

– Нет, – отвечаешь ты, зная, что она скажет, что тебе повезло.

– Ну, тебе повезло.

Ты киваешь, на мгновение вспоминая малышку сестры. Ривз.

– Ты разводишься, но ты на плаву. Теперь это для тебя в прошлом.

– Думаю, да. – Ты не торопишься сказать, что практически каждый день тебе кажется, что ты уходишь под воду. – Мне бы хотелось не испытывать к нему такой адской злости. От того, что он сделал, у меня такое чувство, будто я провалила какой-то грандиозный экзамен. По мнению тех, кто нас знает, – и даже тех, кто не знает, – это мое фиаско. Это так ужасно и так унизительно.

– Унизительно? Ничего подобного. Если бы это был мой развод, я бы ходила и приговаривала: «Эй, знаете, что? Мне еще тридцатник не стукнул, а я уже развожусь! И моя жизнь продолжается. Съели, ублюдки?»

Ты вспоминаешь, что читала про ее любовь к сквернословию.

– Съели, ублюдки? – бормочешь ты себе под нос.

Актриса смеется. Это смех от души. И такой жуткий. Настоящий гогот. Ты вряд ли слышала его в ее фильмах. Ты бы заметила.

– Думай об этом так, Ривз. Все боятся развода, но ты решилась. Ты перешагнула через это и теперь можешь жить дальше.

– Я могу жить дальше, – повторяешь ты.

– Я бы вышла замуж только для того, чтобы развестись и покончить с этим.

Ты не можешь удержаться от смеха и хохочешь от души. Знаменитая американская актриса намного интереснее, чем ты ее себе представляла.

– Ты права.

– Если бы я была на твоем месте, я бы как можно скорее снова вышла замуж, чтобы можно было развестись во второй раз.

Актриса смотрит тебе через плечо, задерживая взгляд. Ты оборачиваешься. Она смотрит на бармена, местного парня лет двадцати пяти. Тот натирает стакан, который и без того блестит, и ставит его обратно на полку.

– Он симпатичный, – говорит она.

– Не урод, – соглашаешься ты. – Думаешь, он бы на мне женился?

– Непременно. Ты разрешишь мне устроить для тебя девичник в кружевном нижнем белье? Обожаю кружевное нижнее белье. Но бабушкины хлопчатобумажные трусы тоже ношу. По настроению.

В комнату входит бледнолицая практичная секретарша и видит, как ты смеешься, а знаменитая американская актриса гогочет. Тебе любопытно, привыкла ли секретарша к этому ужасному смеху. Тебе любопытно, можно ли вообще к нему привыкнуть.

– Я опоздала? – спрашивает секретарша, бросая взгляд на часы. И сама отвечает на свой вопрос: – Это вы обе пришли рано. – Вид у нее встревоженный.

Секретарша садится на стул между двумя диванами, на которых сидите вы со знаменитой американской актрисой.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спрашивает она актрису.

– Маленький кофе, – отвечает та, и практичная секретарша машет рукой, подзывая бармена, и заказывает два кофе.

– Тебе уже лучше, чем было утром? – спрашивает практичная секретарша. Она как минимум лет на двадцать старше знаменитой американской актрисы, и смотреть, как она заботится о ком-то настолько моложе себя, немного неловко.

– Еще не отошла. – Актриса смотрит на тебя и приводит обоснование: – Мой долбаный парень постарался.

Практичная секретарша бросает на актрису укоряющий взгляд.

– Что? – недоумевает та. – Я ей уже все рассказала.

Лицо практичной секретарши напрягается.

– Я ей доверяю, – заявляет знаменитая американская актриса.

– Спасибо, – вставляешь ты, потому что это звучит как комплимент.

– На здоровье, – отвечает актриса и смеется своим странным смехом.

Ты улыбаешься из боязни, что, если этого не сделать, на твоем лице отразится беспокойство, которое у тебя вызывает этот ужасный смех. В ответ она улыбается своей широкой, известной всему миру улыбкой, и у тебя возникает чувство, что ты попала в один из ее фильмов. Всякий раз, когда она так улыбается на экране, человек, которому улыбка адресована, тут же попадает под ее чары.

Бледнолицая практичная секретарша прокашливается.

– Кто-нибудь из вас хочет с ней поговорить? – спрашивает она, обращаясь к охранникам.

Ты почти забыла про охранников. Теперь тебе понятно, как знаменитая американская актриса может вести себя так, словно их не существует.

Охранники неуверенно переглядываются, но потом тот, что с рыжими волосами, отвечает: «Да».

Бледнолицая практичная секретарша вместе со знаменитой актрисой пересаживаются на другой конец дивана, и секретарша достает расписание, чтобы его обсудить.

На мгновение ты оказываешься в одиночестве. Но тут подходит рыжеволосый телохранитель и усаживается напротив тебя. Его не назвать крупным мужчиной; на нем мешковатая коричневая кожаная куртка, и ты уверена, что он носит ее, чтобы казаться массивнее. Второй охранник продолжает наблюдать за дверьми лифта, барменом и тобой.