Заключенный на воле - читать онлайн книгу. Автор: Дональд Маккуин cтр.№ 6

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Заключенный на воле | Автор книги - Дональд Маккуин

Cтраница 6
читать онлайн книги бесплатно

— Хайре — чрезвычайно плодородное поле деятельности для человека его талантов, Возвышенный. Несмотря на репрессии, проводимые советником Улласом, сопротивление существует. Но ему недостает организованности. Зная способности нашего человечка, можно предполагать, что ему потребуется не так уж много времени на проникновение в администрацию советника. Этасалоу станет ночным кошмаром для мятежников. И возмездием для Улласа.

— Ты думаешь, Этасалоу действительно рвется к власти?

— Он подбирается к управлению империей.

Эти хладнокровно произнесенные слова были рассчитаны на то, чтобы вызвать шок. И они сработали.

— Паро — всего лишь захолустье, пустое место! — запротестовал Халиб. — Непосредственной угрозы революции не существует. Мы соберем верные войска…

Император не окончил фразу — что вообще-то не было ему свойственно. Взгляд Халиба сделался отсутствующим и презрительным. Император принялся пощипывать поджатые губы.

— Захватить Этасалоу недостаточно, Возвышенный, — подвел итог Вед. — Его следует уничтожить.

Халиб перестал теребить губы.

— Уничтожить? Без показательного суда?

— Нам не нужны мученики. Нам нужны мертвые негодяи. Нужно послать своего человека, чтобы он убил Этасалоу.

Халиб скептически покачал головой. Однако, прежде чем император успел что-либо сказать, накал бушевавших в Веде страстей превзошел его уважение к требованиям этикета.

— Возвышенный, я не могу привести доказательства, которые подтверждали бы мои слова, но я не могу и молчать! Я считаю, что командор Этасалоу забрал с Гектора большую часть оборудования и специалистов и тайком вывез их оттуда. Я считаю, что сейчас они держат путь на Хайре и вот-вот присоединятся к командору.

— Работы, связанные с контролем сознания? Но ты сам докладывал, что лаборатория уничтожена. Ты говорил, что Этасалоу обезумел от горя. Ты сказал, что это было главным фактором, заставившим его улететь, вместо того чтобы остаться и восстановить свое положение здесь, в центре империи. И как прикажешь понимать твои нынешние слова? Изволь объясниться, Вед. Это как-то… непрофессионально. И внушает беспокойство.

Суровое, словно высеченное из камня лицо управляющего обмякло.

— Это лишь ощущения, Возвышенный. У меня нет никаких сведений. Но зато я знаю Этасалоу. Все эти годы я находился рядом с ним, ел и пил вместе с ним. И все же я так и не раскусил его до конца. Равно как и он меня. Он не желает знать никого, кроме своих родственников. Он всегда вел невероятно замкнутый образ жизни. Я полагаю, что лаборатория на Гекторе вписывалась в этот замкнутый круг. Я не верю, что она была уничтожена. Нутром чувствую — тогда меня обманули.

— Ну и откуда мне знать — вдруг твое нутро ноет от того, что ты что-нибудь не то съел? Посланный нами убийца сможет уничтожить лишь конкретного человека. А лаборатория останется. Еще один довод в пользу того, что против Этасалоу следует направить войска.

Печально улыбнувшись, Вед произнес:

— Насчет ноющего нутра вы, может, и правы, Возвышенный, а вот насчет силовой акции — нет. Позвольте мне высказать предположение: если мы отправим против Этасалоу войска, они с советником Улласом все спрячут. Мы ничего не найдем. А нам при любом раскладе нужно, чтобы Этасалоу был мертв. Пошлите против него своего человека. Человека, знающего, где живет Этасалоу, где он работает, с кем имеет дело. А когда Этасалоу погибнет, тогда и можно будет захватить лабораторию вместе со всем, что связано с ее деятельностью.

— А если там не окажется ни лаборатории, ни ученых?

Вед снова обнажил зубы в своей волчьей усмешке.

— Тогда я удовольствуюсь смертью Этасалоу.

— Я уверен, что он возгордился бы, услышав твои слова. Хорошо, я подумаю над этим. Ты же знаешь, я никогда не питал особого доверия к убийству. В нем, конечно, есть нечто древнее, изначальное, но оно всегда влечет за собой непредвиденные последствия. Предупреждаю: я буду очень придирчиво относиться к кандидатуре исполнителя. Это должен быть лучший из лучших.

— Раз Возвышенный согласился обдумать все возможные варианты этого замысла, я могу заверить его, что ему не придется усомниться в кандидате, которого я предложу.

Удивленно приподняв бровь, Халиб поинтересовался:

— Так у тебя уже есть на примете конкретный человек? Должно быть, он и вправду очень хорош. Могу я повидаться с ним?

— Возвышенный однажды обедал с ним — здесь, в этих самых покоях, — Вед помедлил, позволяя императору продлить восхитительное состояние неопределенности. — Человек, который убьет для вас командора Этасалоу, — капитан Лэннет.

Глава 3
▼▼▼

Конечно же, Лэннет знал о существовании односторонних камер. О них знали все. А вот людей, познакомившихся с ними на собственном опыте, было куда как меньше. И Лэннет отнюдь не был счастлив, оказавшись в их числе.

Интересно, сколько он уже просидел в этой черной безликой коробке? Благодаря особым оптическим свойствам стены камеры пропускали свет и позволяли снаружи видеть, что происходит внутри. А для находящегося в камере заключенного сверкающая поверхность стекла была словно гладь бездонного темного озера.

Уже четырежды Лэннет забывался сном, пристроившись на откидной койке. Ну и что, собственно, из этого следовало? У заключенного не было возможности узнать, сколько часов он бодрствовал, а сколько спал. Точно так же Лэннет не мог понять, подчиняются ли какому-нибудь расписанию появления подноса с едой, который просовывали через щель в двери. А может, в еду подбавляли какие-нибудь наркотики, чтобы окончательно вывести из строя его внутренние часы. С первой минуты пребывания в камере капитан пытался придерживаться хоть какого-то распорядка; не исключено, что успешность побега будет зависеть от того, знает ли он, какое за стенами камеры время суток. Лэннет старался примечать, в какие промежутки времени он чувствует себя наиболее бодрым. Проблема заключалась в том, что у капитана имелись два пика бодрости — с девяти до одиннадцати утра и с семи до девяти вечера. Сперва Лэннет думал, что сможет ориентироваться в них благодаря периоду наибольшей вялости, наступающему вскоре после обеда. Но непрошибаемая скука тюрьмы перечеркнула его планы. Он просто засыпал, когда придется, а проснувшись, принимался расхаживать по камере. В результате Лэннет быстро перестал понимать, какой сейчас день — не говоря уже о часе.

Отросшая щетина заставила капитана предположить, что он сидит здесь уже четыре дня. А возможно, пять.

Сейчас капитан, одетый в серые шорты длиной по колено, мешковатую рубашку и сандалии, сидел на стуле. Как ни странно, но стул, сделанный из пластиковых трубок и переплетающихся ремней, был довольно удобным. Терзавшая Лэннета головная боль наконец-то улеглась. К капитану снова вернулась четкость зрения, и тошнота его больше не мучила.

Лэннет пробыл здесь уже достаточно долго, чтобы ему успела изрядно надоесть необходимость мыться чуть тепленькой водичкой над раковиной, встроенной в стену рядом с автоматизированным туалетом. Он чуть ли не скучал по знакомой вони дорожных туалетов, которым и полагалось вонять. Этот же унитаз в целях гигиены время от времени заполняли какой-то химической дрянью. Эта дрянь убивала всех микробов, но зато от ее испарений у Лэннета начинало жечь глаза и носоглотку. Заключенный — он ведь тоже человек.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению