Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда - читать онлайн книгу. Автор: Адриан Голдсуорси cтр.№ 101

Карнуты обязались нанести первый удар. Двое их вождей повели своих воинов в город Кенаб (современный Орлеан) и истребили живших там римских торговцев. Вместе с ними погиб уважаемый римский всадник, которого Цезарь назначил ответственным за поставки зерна. Весть о резне быстро распространилась; в «Записках» утверждается, что к полуночи об этом стало известно в 160 милях от Кенаба. Следующим взялся за оружие молодой аристократ из племени арвернов по имени Верцингеториг. Его отец некогда «стоял во главе всей Галлии», но был убит своими соплеменниками, когда попытался стать царем. Цезарь знал Верцингеторига, который, судя по всему, был одним из знатных молодых людей, снискавших расположение проконсула. Теперь от былой дружбы не осталось и следа, и он начал собирать армию, но был изгнан из Герговии, главного города арвернов (вероятно, расположенного в нескольких милях от современного Клермонта), своим дядей и другими влиятельными людьми племени. Не обескураженный этим обстоятельством, он набрал еще больше людей — Цезарь называет их «беднотой и всяким сбродом», но на самом деле они скорее всего были воинами, которым не хватало только вождя, чтобы сплотить их. Вернувшись с новым войском, Верцингеториг выдворил своих недругов из Герговии и был провозглашен «царем». Практически все племена на западе вплоть до побережья Атлантики вскоре присоединились к нему, а их вожди признали его своим полководцем. С самого начала его отношение к делу резко отличалось от поведения большинства галльских военачальников, так как он старался насаждать дисциплину в своей армии и организовать линии снабжения. По словам Цезаря, неподчинение в войске галлов каралось смертью или увечьем [6].

Вскоре Верцингеториг был готов перейти к наступлению и сделал своей первой мишенью племена, состоявшие в союзных отношениях с Римом. В то время как другой вождь повел войско против ремов, он возглавил главную армию в походе на битуригов, живших к северу от его собственного народа. Битуриги находились под покровительством эдуев и сразу же обратились к ним за защитой. Те в свою очередь обратились к легатам Цезаря, которые посоветовали эдуям отправить армию на помощь битуригам. Поразительно, что римские командиры сами не предприняли никаких действий; это означает, что они не сознавали масштаб угрозы. За исключением Лабиэна, легаты Цезаря производят впечатление не слишком талантливых людей, и он со своей стороны не поощрял их инициативу. Зима еще не закончилась, что затрудняло военные действия, хотя и не исключало полностью их проведение, как показал сам Цезарь в прошлом году. Мятеж слабее всего, когда он начинается и многие потенциальные сторонники занимают выжидательную позицию и смотрят, в чью сторону склонятся чаши весов. Обычно римские командиры при первых признаках бунта старались как можно быстрее нанести удар, но в данном случае их реакция была вялой. Эдуи тоже проявили осторожность, граничившую с нерешительностью. Их армия достигла Луары, отмечавшей границу между землями эдуев и битуригов. Там они остановились на несколько дней, а потом отступили, а по возвращении объяснили, что битуриги вступили в союз с Верцингеторигом и собирались напасть на них, как только они переправятся через реку. Цезарь утверждает, что даже после мятежа он точно не знал, действительно ли полководцы эдуев верили этому или уже замышляли предательство. Впрочем, после их отступления битуриги и в самом деле открыто присоединились к мятежу [7].

Вероятно, на этом этапе командиры Цезаря осознали наконец важность происходящих событий, и их сообщение, отправленное Цезарю, было достаточно убедительным, чтобы он принял решение вернуться в Галлию. Ситуация в Риме к тому времени стабилизировалась: Помпей был избран единственным консулом (но без диктаторских полномочий) и ввел в город войска для восстановления порядка. Цезарь перешел через Альпы в Трансальпийскую Галлию. Тем временем все новые племена присоединялись к Верцингеторигу и мятежникам — некоторые добровольно, другие по принуждению. Восстание набирало силу. Племена, сохранившие лояльность Риму, регулярно подвергались нападениям, и многие были готовы переметнуться на сторону восставших. Цезарь находился в одной из худших ситуаций для любого полководца, отделенный от своей армии сотнями миль, в то время когда неприятель уже выступил в поход. Если бы он приказал легионам выдвинуться навстречу, то по пути они могли бы столкнуться с главной армией восставших, что означало либо поражение, либо в лучшем случае победу, где вся слава досталась бы Лабиэну или одному из других легатов. Путешествие Цезаря тоже было очень рискованным из-за немногочисленности эскорта и неуверенности в расположении тех вождей, через территории которых он будет проходить. Вряд ли он долго раздумывал перед тем, как принять решение. Для Цезаря личный риск был менее важен, чем опасность, грозившая его армии. Даже после шести лет триумфальных кампаний он знал, что одно тяжелое поражение даст его врагам в Риме оружие, способное уничтожить его репутацию. Он также понимал, что в сопровождении легкого эскорта, состоящего из штаба и 400 германских конных воинов, ему будет проще добраться до армии, чем легионам выступить навстречу. Однако еще до его отправления возникла угроза самой Трансальпийской провинции. Несколько племен, живших на границе, примкнуло к восстанию, и теперь их войско вторглось в провинцию и двигалось по направлению к Нарбону [8].

КОНТРАТАКА

Цезарь поспешил в город и организовал оборону. В провинции не было легионов, но имелось несколько когорт, набранных из местных жителей. Кроме того, Цезарь привел с собой некоторое количество новобранцев из Цизальпийской Галлии, а племена, жившие в провинции, предоставили ему конные отряды. Часть этих сил он использовал для защиты от нападений и вскоре вынудил нападавших отступить, но основному войску приказал сосредоточиться в землях гельвиев — одного из галльских племен, живших в провинции. Отсюда он повел свою наспех собранную и почти не обученную армию через Кевеннский перевал и вторгся в земли арвернов. Они были застигнуты врасплох, так как зима еще не закончилась и даже местные жители считали, что горные тропы занесены снегом и непроходимы. Солдаты Цезаря расчистили путь через шестиметровые сугробы, и Цезарь, оказавшись на неприятельской территории, сразу же разослал во все стороны небольшие конные отряды с приказом жечь деревни и убивать всех, кого они встретят на своем пути. Причиненный ущерб вряд ли мог быть значительным, но атака создала впечатление начала крупномасштабного вторжения. Гонцы отправились к Верцингеторигу, стоявшему с главной армией примерно в 100 милях к северу среди битуригов. Галльский вождь повел армию на юг, чтобы подбодрить соотечественников. После двух дней грабежа Цезарь передал командование молодому Дециму Юнию Бруту с указанием продолжать конные набеги «на возможно большем пространстве». Проконсул объявил, что он должен вернуться в провинцию для набора новых войск и союзной конницы, но приедет обратно через три дня. Казалось, он был уверен, что это известие быстро достигнет противника, так как после перехода через горы быстро поскакал в Вену (Вьенн), где его ожидала заблаговременно высланная конница. Не задержавшись даже на одну ночь, он двинулся дальше через земли эдуев, пока не соединился с двумя легионами, зимовавшими среди лингонов на севере. Там он остановился, но разослал гонцов в другие легионы и приказал им сосредоточиться в окрестностях города Агединка. Это был дерзкий и рискованный поход через потенциально враждебную территорию. Светоний рассказывает о том, как Цезарь переоделся галлом, чтобы соединиться со своей армией во время мятежа; если она правдива, возможно, имеется в виду как раз этот случай. Полководец воссоединился со своей армией. Теперь ему предстояло перехватить инициативу у противника [9].