Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда - читать онлайн книгу. Автор: Адриан Голдсуорси cтр.№ 100

Страница

С самого начала Цезарь понимал это и не забывал о политическом контексте своих военных кампаний. Он впервые вторгся в Галлию под предлогом выполнения просьб и удовлетворения жалоб, поступавших от союзных племен. Захватчики были изгнаны, но с противниками Цезаря из числа галлов обошлись гораздо менее сурово, чем с германцами, и после своего поражения они стали союзниками Рима, заслуживающими его защиты. Цезарь часто встречался с вождями и ежегодно проводил по меньшей мере один общий совет (иногда два или больше). Он уделял пристальное внимание сохранению равновесия сил в каждом племени и старался получить некоторое представление о характере и склонностях отдельных вождей. Некоторые люди, пользовавшиеся его благосклонностью, укрепляли свои позиции и таким образом становились его должниками. Одним из таких людей был Дивитиак, который на несколько лет стал фактическим вождем эдуев и снискал расположение других племен, ходатайствуя за них. Коммий, выступавший в качестве посла Цезаря в Британии, благодаря ему стал царем собственного племени атребатов и также получил верховную власть над менапиями. Было бы неправильно относиться к таким людям как к обычным ставленникам и фаворитам, орудиям империалистической политики Рима. Каждый из них имел собственные амбиции. Появление легионов Цезаря в Галлии внесло перемены в политику местных племен. Другие силы — гельветы, Ариовист и германские переселенцы — отступили перед натиском римлян и больше не могли использоваться в качестве рычага, уравновешивающего римское господство. Благосклонность Цезаря давала галльским вождям огромное преимущество, и, с их точки зрения, они использовали его точно так же, как и он использовал их. Проконсул обладал значительным влиянием, но не мог контролировать внутреннюю политику племен, о чем свидетельствует изгнание «царей», назначенных им для сенонов и карнутов. Прибытие Цезаря не произвело коренных изменений в структуре галльской аристократии, и вожди по-прежнему боролись за власть. Союз с Римом давал преимущество, но не обязательно решающее, так как существовали другие источники престижа и богатства. Положение «царя» в большинстве племен было ненадежным и опасным, и даже если Цезарь наделял человека полномочиями единоличного правителя, никто не мог быть уверен, что он сохранит их [3].

Политические манипуляции Цезаря в Галлии в целом имели успех, но зимой 53/52 гг. до н. э. его политика потерпела крупный провал. Это поражение имело целый ряд причин, но главной из них было растущее понимание новой реальности под властью римлян. В особенности это относилось к кельтским/галльским народам центральной и южной Галлии, одной из трех широких категорий, на которые Цезарь разделил «всю Галлию». Эти племена еще не сражались против Цезаря, хотя его кампании против гельветов и Ариовиста происходили на их земле. Такие племена, как эдуи, секваны и арверны, контролировавшие маршруты торговли с Римом и остальным Средиземноморьем, были богаче и изощреннее в политическом отношении, чем их соседи на севере. Они помогали Цезарю, а он в свою очередь благоволил их вождям и сражался (или, по крайней мере, утверждал это) ради их безопасности с гельветами и Ариовистом. Тем более удивительно, что в течение следующего года практически все они восстали против римлян. Это не был обычный бунт, устроенный недовольными возвышением своих соперников. К мятежникам впоследствии примкнули многие вожди, упрочившие свое положение при римском владычестве. Центральную роль сыграло осознание того, что Цезарь и его легионы собираются остаться в Галлии и не вернутся в пределы Трансальпийской провинции после нескольких военных кампаний. Теперь Рим ожидал, что его господство будет общепризнанным во всей Галлии. Бывший союзник стал завоевателем, даже не столкнувшись с серьезным сопротивлением со стороны кельтских народов.

Некоторые поступки Цезаря стали жестоким подтверждением этой новой реальности. Решительное убийство Думнорига, бичевание и казнь Аккона — возможно, особенно унизительная, потому что голова человека играла огромное значение в кельтской религии, а вождь был обезглавлен, — показали, что проконсул без колебаний избавляется от лидеров, которых подозревает в злом умысле против себя. Гибель известных вождей предполагала, что никто не может чувствовать себя в безопасности. Задним числом действия Цезаря можно рассматривать как неоправданно жестокие, но трудно придумать более эффективный способ разобраться с ситуацией, в которой он оказался. В конечном итоге казнь Аккона была той искрой, которая разожгла пламя мятежа, но восстание скорее всего было неизбежно. В «Записках» Цезарь открыто признает, что многие его противники сражались за свою свободу, которую интересы Рима требовали отнять у них. Значительная часть галльской знати пришла к выводу, что продолжение римского господства для них означает потерю нечто большего, чем они могли бы получить от Цезаря. Римляне говорили, что их победа принесла мир, но традиция войны с незапамятных времен играла центральную роль в галльской культуре и обществе. Вожди в первую очередь были военачальниками, чья власть определялась количеством воинов в их дружинах. Племена больше не могли сражаться друг с другом, и военную славу можно было добыть лишь в качестве союзников римской армии. Могущественные вожди знали, что захват власти над собственным народом навлечет на них скорое возмездие, если римский проконсул не одобрит этого. Мир изменился, и они увидели, что не имеют полной свободы даже в делах самоуправления. Хотя Цезарь лишь изредка вмешивался в повседневные дела галльских племен, не вызывало сомнений, что в будущем это может измениться по его прихоти. Политическая свобода была жестко ограничена предполагаемым союзником, а вместе с ней исчезла и свобода совершать набеги и грабить соседей или силой захватывать власть в собственном племени. Как уже говорилось, о положении вождя судили по размеру его боевого отряда, но такие воинские свиты было трудно содержать без регулярных войн и набегов. Угли возмущения тлели по всей Галлии, и в зимние месяцы произошло немало тайных встреч с обсуждением планов мятежа. Многие из них происходили на территории карнутов — возможно, потому, что там находились культовые места, священные для всех галлов. Вожди не могли обмениваться заложниками для скрепления новых союзов, так как это могло привлечь внимание римлян. Вместо этого они символически соединяли свои племенные знаки — штандарты — и произносили клятвы [4].

Растущее негодование произволом римлян подхлестывало заговорщиков, но они также видели благоприятную возможность. Цезарь отправился на юг, в Цизальпийскую Галлию, а по прошлому опыту галлы знали, что его легаты вряд ли будут предпринимать наступательные действия до его возвращения весной. Надеялись даже, что он вообще не вернется, поскольку ходили слухи о волнениях и беспорядках в Риме. Эти истории не были вымышленными: после того как Красс и Помпей приняли командование своими легионами и покинули город, политическая жизнь стала чрезвычайно бурной. На консульских выборах 53 г. взяточничество достигло небывалых даже по римским меркам размеров, и после неоднократных кровавых столкновений выборы были отложены до начала следующего года. Клодий выдвинул свою кандидатуру на пост претора 52 г. до н. э. и пообещал провести выборную реформу, выгодную для освобожденных рабов, многие из которых пополнили ряды уличных шаек, не гнушавшихся силой поддерживать его предвыборную кампанию. Против них выступал его старый враг Милон, который сам метил на пост консула. Он сколотил собственный отряд из уголовников и гладиаторов. Из-за постоянных уличных потасовок было невозможно снова провести выборы, поэтому очередной год начался без консулов и других старших магистратов, которые должны были управлять Республикой. 18 января 52 г. до н. э. две враждующие банды встретились друг с другом на Аппиевой дороге у городской черты Рима, и в последующей схватке Клодий был убит. На следующий день его сторонники отнесли тело своего вождя в здание сената, сложили там погребальный костер и кремировали его, а заодно и сожгли само здание. Уже не впервые пошли разговоры о том, что нужно сделать Помпея диктатором и силой восстановить порядок. Было объявлено о призыве всех граждан мужского пола, способных носить оружие и живущих в Италии, на тот случай, если возникнет необходимость в срочном подавлении беспорядков. Цезарь выполнил это предписание в Цизальпийской Галлии и с большим интересом наблюдал за событиями в Риме. Случайное упоминание в письме, написанном более двух лет спустя, свидетельствует о том, что Цицерон совершил поездку в Равенну для встречи с Цезарем. Скорее всего оратор был не единственным гостем, так как известно, что примерно в то же самое время Цезарь выдвинул предложение о возобновлении кровной связи с Помпеем. Галлы заблуждались в своей надежде, что беспорядки в Риме воспрепятствуют возвращению Цезаря, но они безусловно были правы в том, что их внутренние дела не находились в центре внимания Цезаря в эти месяцы. Если до его легатов в Галлии доходили какие-либо слухи о готовящемся мятеже, они либо не обращали на них внимания, либо не верили им. Бунт стал полной неожиданностью для римлян [5].

Страница