Тэм перекатилась на спину и увидела, как Хокшо, готовясь пронзить ее насквозь, поудобнее перехватил костяную рукоять клинка, обмотанную какой-то рухлядью.
Тэм лихорадочно откинула полу плаща, нащупала подаренный Кьюрой нож и метнула его в лицо Воеводе. Если бы она умела метать ножи, это, наверное, помогло бы, а так клинок ударил Хокшо по скуле и упал к его ногам.
«Здоровенный фингал будет», – мелькнула у Тэм неожиданная мысль.
Хокшо недоуменно уставился на нож, и тут грудь Воеводы пронзили два огненных меча, приподняв его на воздух. Костяной клинок выпал из дрожащих пальцев. Пламенеющий призрак Кровавой Розы ногой спихнул тело Воеводы со скимитаров, и оно, будто мучной куль в тлеющей соломенной обертке, упало на лед.
Тэм и ожившая татуировка несколько мгновений смотрели друг на друга. Они стояли так близко, что Тэм ощущала волны жара, исходящие от объятой пламенем женской фигуры, и что-то еще – с трудом сдерживаемую тревогу, ярость и гордость. Тэм словно бы разрывалась пополам, чувствуя, как внутри неудержимое желание любить борется с потребностью быть любимой. Примирить их было невозможно, но если бы она могла удержать хотя бы что-то одно…
Призрачная фигура склонила голову набок, будто оценивая проницательность Тэм. Языки пламени из оранжевых стали голубыми. По растопленному льду растекались лужицы. Тэм понимала, что надо отойти подальше или хотя бы отвести взгляд, но, зачарованная колдовским присутствием, не могла на это решиться.
Внезапно пламя исчезло, женская фигура превратилась в горсть пепла, которую тут же развеяло ветром.
Тэм втянула в грудь холодный воздух, подняла нож и метнулась за луком. Неожиданно лед под ногами встал дыбом, и Тэм с размаху плюхнулась в снег.
Отчаянно обороняясь от симурглят и Хокшо, она совсем забыла о главном противнике размером с хорошую крепость, которого и требовалось победить.
А вот Роза не забыла о драконихе.
И Вольное Облако тоже не забыл.
Схватка с Драконоглоткой на противоположной оконечности замерзшего озера выглядела нелепо – два чересчур самоуверенных дерзких мышонка пытались загрызть льва. Тэм разглядела Розу (алое пятно волос, черный доспех), которая наносила удары в брюхо драконихи. Наемница раз за разом метала мечи и тут же призывала их к себе, но было непонятно, есть ли из этого толк.
Вольное Облако сновал совсем рядом с драконихой, отвлекая ее внимание на себя. Мелодичное пение Мадригала разносилось по ледяному простору озера, как замысловатые трели певчей птицы, упившейся бренди. Друин предвосхищал движения драконихи, бегал и отпрыгивал, уворачиваясь от когтистых лап, и время от времени нападал.
Услышав плеск воды, Тэм обернулась: из полыньи выбирался Брюн – совсем голый, если не считать намокшего красного шарфа. Тэм бросилась на помощь. Шаман растянулся на льду, задыхаясь и дрожа всем телом, будто в глубине озера встретился со своим призраком.
– Брюн, ты как?
– Т-т-тэм? А т-т-ты откуд-д-да?
Тэм раскрыла рот, собираясь рассказать, как заметила подо льдом зловещую тень, как столкнула Хокшо за борт, как обнаружила, что в каюте Доши прячется Руанготская вдова, как лишила дракониху глаза, как потерпел крушение летучий корабль, как они с Кьюрой дрались с симурглятами и как новая татуировка Чернильной чародейки (Кровавая Роза, которая на самом деле не Роза) убила Хокшо огненными мечами…
– Т-т-тэм? – снова окликнул ее шаман.
Она заморгала:
– Что?
– Г-г-где К-к-кьюра?
– Здесь.
Чернильная чародейка, пошатываясь, подошла к ним. Тэм, не удержавшись, покосилась на ее левую руку с татуировкой и вспомнила жар пламени, опаливший кожу. Рисунок словно бы выцвел, стал почти незаметным – он восстановится только через несколько часов. Тэм, не спрашивая, заподозрила, что Кьюра не может в один и тот же день дважды оживить одну и ту же татуировку.
– А Род-д-д-дерик? – спросил Брюн.
Тьфу ты, Тэм опять забыла про посредника.
– Он… – Она огляделась и увидела, как вдалеке Родерик улепетывает от раненого симургленка, ковыляющего за ним по пятам. – Вон он.
Шаман попытался подняться:
– Я п-п-помогу.
– Лучше я, – сказала Кьюра, высвободив правую руку из-под шали.
Тэм выступила вперед.
– Я сама справлюсь, – заявила она и крикнула: – Родерик!
Посредник заметил их и повернул навстречу. Драконыш оскользнувшись на повороте, захлопал крыльями, чтобы не упасть.
В колчане оставалось три стрелы. Тэм выбрала одну и прицелилась так, чтобы стрела пролетела по дуге над головой сатира. Сделала глубокий вдох, напряглась всем телом и натянула тетиву.
Родерик мчался со всех ног. Цель была видна с кристальной чистотой.
Тэм выдохнула и выпустила стрелу. Если бы лед не тряхнуло, то стрела обязательно сразила бы симургленка.
Но лед здорово тряхнуло, и Тэм промазала.
Она вынула из колчана вторую стрелу, но древко переломилось под пальцами. Тэм выругалась и поспешно отбросила стрелу.
Кьюра что-то спросила. Родерик выкрикивал неразборчивые проклятия. Симургленок цапнул его за пятку, и сатир упал.
Тэм вытащила последнюю стрелу. Не было времени целиться, как учила Тера, не было времени задержать дыхание, как учил Вольное Облако.
Тэм вскинула лук и выстрелила, едва перья на конце древка коснулись ее щеки. Стрела просвистела над головой Родерика и насквозь пронзила драконью шею.
Теперь осталось только убить Драконоглотку.
Глава 35. Самое невероятное
Ох, ради мерзлой преисподней Морозной Матери, что там делает Роза? – спросил Родерик, всматриваясь поверх расколотого льда в дальнюю оконечность озера.
– Уб-б-бег-гает? – спросил Брюн.
Он все еще сидел на корточках, совершенно голый, и дрожал мелкой дрожью под вьюжистым ветром. Тэм подумала, что волком ему было бы теплее, но тогда он не смог бы говорить.
– Нет, не убегает. Роза никогда не убегает.
– Правда, что ли? – фыркнул Родерик. – Я вот сегодня набегался до полусмерти. И по-моему, это очень похоже на бегство.
Посредник был прав: безоружная Роза убегала прочь от драконихи, а Вольное Облако нападал. Друинский меч, сверкая, как солнце, мелодично звенел, вспарывая переднюю лапу чудовища.
Тэм не могла понять, откуда у Розы вообще нашлись силы двигаться. Все тело Тэм налилось усталостью, будто свинцом; от холода было трудно дышать. А Роза, в тяжелом латном доспехе, вот уже несколько минут безостановочно сражалась с Драконоглоткой.
Брюн поднял голову; его встрепанная шевелюра и борода смерзлись в сосульки.
– Т-т-так что же она д-д-делает?