Дом, где взрываются сердца - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 2

Бритва со скрежетом поглощала щетину на щеках. Валдаев терпеть не мог сам процесс бритья. Ему не нравилось, как плавающие лезвия въедаются в щетину. Может, отрастить бороду?

— Морда, — вздохнув, прошептал он, глядя на свое отражение в зеркале в ванной.

Он давно утратил иллюзии по поводу собственной внешности и даже начал смиряться с ней. Лысина слишком рано отвоевала себе почти всю голову, и теперь на гладкой коже отражались солнечные лучи — зайчики можно пускать. В тридцать четыре года такое брюхо и такая лысина — это неприлично. А если бы бороду еще? С ней он вовсе станет похож на сельского батюшку.

По потолку пробежал отраженный солнечный блик. Стекло неторопливо ползущего по улице автомобиля поймало солнечный луч и бросило его на потолок.

Теплое апрельское утро. Понедельник. Начиналась новая неделя. Как всегда, суетная. И с привычной сумасшедшинкой. Обычная рабочая неделя корреспондента газеты для астрально продвинутых и космически повернутых «Запределье»…

* * *

— Во, получи, — главный редактор газеты «Запределье» Николай Николаевич Сомин двинул через свой редакторский полированный стол неряшливую толстую стопку писем.

— Это чего? — осведомился Валдаев.

— Редакционная почта, — с гордостью произнес главред. — На твою статью.

Писем было штук тридцать, что сегодня, при взлетевших почтовых расценках, общей апатии населения и прогрессирующем равнодушии к печатному и непечатному газетному слову, такая почта была уже событием.

— Это по интервью с «пантерой»? — спросил Валдаев, кинув беглый взор на первое письмо.

— С ней. Народ ждет продолжения, — главред взял лежащую на пепельнице дымящуюся курительную трубку и попыхтел ею.

— А надо? — спросил Валдаев.

— Чего насупился? Не хочется?

— Не хочется, — признался Валдаев, которому эта статья встала поперек горла.

— А придется… Интерес читателя надо подогревать. Читателя надо любить, — завел главный старую песенку.

— Но странною любовью, — брякнул Валдаев.

— Читатель голосует за нас рублем. — Сомин строго посмотрел на своего подчиненного, и тот сник под этим суровым взором старшего товарища по партии, в свое время насквозь видевшего тех, кто шагает не в ногу с основной линией.

Сомин был страшным занудой. Полжизни он провел на руководящих должностях в журналах «Агитатор и пропагандист», «Молодой коммунист». И привык свято чтить генеральную линию. Просто раньше линия такая была — ликовать по поводу увеличения поголовья крупного рогатого скота и роста проката черных металлов. Теперь Сомина больше заботило увеличение в средней полосе России поголовья вампиров и ударный рост проката порнопродукции.

В журналистском деле Сомин ни бельмеса не понимал. Стиль имел казенный и суконный. Даже статьи о ведьминых шабашах и астральных агрессорах у него выходили скучные, что-то в них неуловимо напоминало передовицы в «Молодом коммунисте». Но он был начальником. Свято следовал принципу — «я начальник — ты дурак, и наоборот». И пер по жизни асфальтоукладчиком, не имея привычки сворачивать хоть на сантиметр и обращать внимание на писки и стоны кого-то, кто случайно попал под каток или хрустнул в шестеренках…

— В общем, линию понимаешь, — хлопнул ладонью по столу Сомин. — Материал к утру должен быть.

— К утру?

— Завтра загоняем в набор. В четверг выйдет. Иди, работай, — главред пододвинул к себе красную папку и открыл, демонстрируя, что разговор закончен.

Валдаев открыл «дипломат», загреб рукой, как ножом бульдозера, письма и свалил их внутрь. В спокойной обстановке бегло просмотрит их. Понавыдергивает несколько цитат для следующего материала.

Он вышел в длинный, зелено-обшарпанно-тусклый коридор, беспорядочно перегороженный старыми шкафами и поломанными стульями, заваленный кипами нереализованных газет и книг. Здесь царила обманчивая и неизменная атмосфера начинающегося ремонта. Здание некогда принадлежало государственному издательству, которое успешно превратилось в товарищество с ограниченной ответственностью, после чего на радостях те самые «товарищи с ограниченной ответственностью» выперли большинство редакторов, сократили число выпускаемых книг до вопиюще мизерных цифр и стали жить припеваючи, сдавая помещения частным издательствам, газетам и просто фирмам. На этаже «Запределье» занимало три кабинета.

В корреспондентской комнате уже царила Нонна — дородная дама с царской выправкой. От роду ей было лет сорок, хотя она никогда бы не призналась в этом. Сегодня на ней был пушистый желтый свитер, придававший еще больший объем ее телесам и делавший ее похожей на жирного птенца птицы Рух.

На груди сияла здоровенная бляха, напоминающая звезду шерифа. Преподаватель Московского института стали и сплавов, потом торговка гвоздиками и теперь титулованный экстрасенс, она подрабатывала по совместительству в «Запределье», писала какие-то мракобесные статьи типа «влияние семен резеды и толченого мышиного помета на половую активность человеческих самцов в июне и августе предвисокосных лет». Сейчас она трудилась над заказной статьей — что-то вроде производственного очерка о школе ведьминского мастерства.

— Здравствуй, — сказал Валдаев.

— Привет, — Нонна отвлеклась от компьютера. — Дай сигарету.

Валдаев нехотя полез за пачкой.

— Давай-давай, не жидись, — понукала Нонна.

Она всегда у кого-то что-то стреляла. У Валдаева — сигареты, поскольку знала, что он курит только «Честерфильд».

— Чего шеф от тебя хотел? — закурив, осведомилась она.

— Да про «пантеру» продолжение требует.

— Убогий материал, — бросила снисходительно Нонна. У нее большинство материалов были «убогие» — те, что не подпадали под разряд «полное дерьмо». — И наврал, небось, в нем три короба.

— Не врал я ничего! — возмутился Валдаев.

— Рассказывай… А вообще жути ты там нагнал. Хвалю…

Она углубилась в свой текст. Пальцы ее с треском бегали по клавишам. Она будто бы сводила какие-то счеты с клавиатурой. За год она угробила их три штуки.

Валдаев нехотя вынул из «дипломата» электронную записную книжку, в которой скопились сотни имен и телефонов, притом он уже и не помнил, где и когда встречался с большинством этих людей.

Так, на «С»… «Степанов». «Семена». «Секс-панорама». «Суки»… Что за Суки? Японец, что ли? Так и не вспомнив, Валдаев вдавил пальцем кнопку, пролистнул дальше… Вот.

«Сатанистка Наташа»… Надо звонить. Главред загорелся дурным энтузиазмом, а если он загорелся, то не отвяжется. Для него письма читателей — это больное место. Если хоть одно пришло — начинается.

Валдаев пододвинул к себе аппарат и начал нащелкивать номер. Двойка постоянно западала, так что пришлось перебирать несколько раз.

— Вот гадина, — раздраженно воскликнул Валдаев.