Лантерн. Русские сны и французские тайны тихой деревни  - читать онлайн книгу. Автор: Кира Лоранс cтр.№ 78

Накрыв на стол, прислуга сгрудилась кучкой в дверях, но Анна жестом велела им выйти вон. Всем, кроме Деда, который на правах доверенного человека остался прислуживать у стола.

По примеру короля, Никита большим ножом резал жестковатое мясо, руками ломал пресный хлеб и запивал это все молодым вином, от которого быстро начал хмелеть. «Парадный стол все так же сооружают из плохо струганных досок, – думал он, с сочувствием поглядывая на усталого Эдварда. – Пока недалеко ушли от средневековых феодалов в искусстве сервировки. А я сегодня, пожалуй, напьюсь во сне и наконец-то узнаю, что бывает при этом наутро».

Генриетта по-прежнему сидела на коленях у Наваррца и таскала маленькие кусочки мяса из его тарелки. Затем она принялась играть большой круглой ложкой, представляя ее лодкой, а поверхность скатерти рекой. В лодке появились пассажиры – маленькие фигурки, которые она лепила из хлебного мякиша. Поскольку никто ее не останавливал, Генриетта совершенно увлеклась и, казалось, забыла об особом госте. Да и сам Генрих, хоть и придерживал девочку одной рукой, думал уже не о ней.

– Ты, Агриппа, знаешь мой принцип: обладать лишь одной женщиной – все равно что впадать в целомудрие. Однако среди множества женщин, которых я знал, было очень мало тех, кто для меня действительно что-то значил. Вот Мария, мать Генриетты, значила для меня очень много. Я любил ее, хотя оставался с ней совсем недолго.

Никита против своей воли покачал головой – это было, скорее, неодобрение Агриппы, чем его собственное.

Генрих отмахнулся:

– Ладно, я знаю, что ты осуждаешь меня за любовные похождения. Но ведь и ты был влюблен когда-то. Я даже помню кое-что из тех времен.

И Наваррец заунывно продекламировал, размахивая в такт острым ножом:

Хочу я умереть в объятиях Дианы,

Чтоб в сердце у нее, от горя бездыханной,

Воспоминания воздвигли мавзолей.

Генрих рассмеялся. По-дружески и совсем необидно. Однако Никита почувствовал неожиданную неловкость. Мужественный полководец и королевский советник Агриппа Д’Обинье был к тому же знаменитым поэтом своего времени. В этой роли Никите оказалось некомфортно, сам он никогда не испытывал тяги к стихосложению.

Тем не менее он ответил Генриху стихами. По всей видимости, тоже своими, то есть стихами Агриппы:

Я вижу: вам для развлеченья

Была нужна моя любовь.

Мои жестокие мученья

Вы смаковали вновь и вновь.

Вас разлюбить решил я, знайте,

Решил избавиться от мук.

Ну что же, на себя пеняйте:

Ведь это – дело ваших рук!

– Я был очень молод, страсть кипела во мне. Однако, как вам известно, государь, дама, которую я любил тогда, не ответила мне взаимностью, и мне пришлось вырвать любовь из своего сердца, – добавил он.

Произнося эти слова, Никита мысленно возмутился – что за женщина посмела отказать им с Агриппой?

Его негодование прорвалось сквозь дипломатичность Д’Обинье совершенно нехарактерной для последнего репликой:

– Сейчас я думаю, государь, что дама, из-за которой я так страдал, была слепая, глухая или слабоумная. В ином случае она не пренебрегла бы моей любовью!

Генрих пришел в восторг. Он расхохотался, замахал руками и чуть не уронил Генриетту. Девочка пискнула от неожиданности, и Анна, которая из-за спины короля неслышно руководила действиями Эдварда, бросилась, чтобы ее подхватить. К счастью, все обошлось.

Генрих снова усадил Генриетту, немного успокоился и внимательно посмотрел на Никиту.

– Ушам своим не верю! Суровый Д’Обинье шутит – похоже, небо упало на землю! Послушай, ты постоянно упрекаешь меня в том, что я пренебрегаю своим долгом ради женских объятий. Но моя жизнь была бы пресной без них!

– Помилуйте, государь! Смею ли я упрекать вас в чем– то?!

Слова Никиты звучали, скорее, данью субординации. Они оба это знали.

– Какое лукавство, Агриппа! Не ты ли пилишь меня, если я слишком часто навещаю мою драгоценную Коризанду или если остаюсь у нее надолго? Не ты ли настойчиво отговариваешь меня жениться на ней? А ведь я уже дал ей письменное обещание и даже подписал его своей кровью!

Судя по всему, этот разговор начался между ними давно и мог продолжаться бесконечно.

В жизни Генриха Наваррского было много женщин. Первая жена, Маргарита Валуа (с легкой руки Александра Дюма – Королева Марго), не пробудила в нем любви, и детей в этом браке у Генриха не было. Их отношения зависели исключительно от политической конъюнктуры и закончились полным разрывом, за которым последовала ссылка Маргариты и позже, в 1599 году, официальный развод. Находясь в браке, Генрих никогда не отказывал себе в плотских удовольствиях на стороне. Не отличалась целомудрием и Маргарита.

Перед напором Генриха не могли устоять ни знатные дамы, ни простолюдинки, ни монахини. Однако в этой бесконечной череде интрижек все же находилось место и для истинных чувств.

В 1582 году двадцативосьмилетний Генрих встретил женщину, которая надолго приковала к себе его сердце. Это была молодая вдова Диана Д’Андуэн, графиня де Грамон, сменившая свое имя на Коризанду в честь героини популярного тогда рыцарского романа. Она покорила прожженного сердцееда не только своей статной фигурой. Обладая незаурядным умом и сильным характером, Коризанда активно поддерживала Генриха на его пути к французскому престолу. Она помогала ему даже финансово, когда того требовали обстоятельства. Заботясь о своей репутации, Коризанда никогда не следовала за Генрихом в его поездках и военных походах. Они виделись урывками, зато вели интенсивную переписку, которая свидетельствовала о том, что у короля не было от этой женщины никаких секретов.

Страсть к Коризанде не мешала Генриху дарить свою благосклонность другим женщинам. Чем ближе он становился к короне Франции, тем сильнее отдалялся от своей возлюбленной и в конце концов после девяти лет отношений с ней расстался.

Генрих оставался неисправимым волокитой до конца своих дней. Вторая жена, флорентийка Мария Медичи, родила ему шестерых детей. Старший из них более тридцати лет правил Францией под именем Людовика Тринадцатого.

– Государь, – негромко, но твердо сказал Никита, следуя линии Агриппы, – волею судьбы вы стали первым наследником французской короны и теперь должны думать в первую очередь о благе Франции. Я не призываю вас забыть о любви и навеки похоронить свою страсть, вовсе нет! Однако вы не можете пренебрегать честью вашей фамилии и безопасностью ваших исконных земель. Кроме того, как будущий король Франции, вы обязаны отвечать ожиданиям тех, кто уповает на вас, и должны соблюдать законы государства и христианские заповеди. Прежде чем жениться на той, кого любите, вам придется сначала завоевать это право!

Никиту распирала гордость – не в силах противостоять их с Агриппой красноречию, Генрих уже покорно кивал седеющей головой.