Недостаточно худая. Дневник топ-модели - читать онлайн книгу. Автор: Виктуар Доксер, Валери Пероннет cтр.№ 22

Мы много болтали. Когда она узнала, что в Нью-Йорке я была с Себом, она категорически заявила: «Брось этого неудачника как можно скорее! Он лгун и обманщик. Вот уже четыре года он мне вешает лапшу на уши, что ему вот-вот исполнится тридцать! Бьюсь об заклад, он говорил тебе, что ты станешь второй Клаудией Шиффер и весь мир падет к твоим ногам!» Я не осмелилась признаться ей в этом, потому что чувствовала себя весьма глупо из-за того, что поверила ему тогда. «Возможно, Виктуар, так и будет. Мир моды – это как игра в рулетку. Но спустя четыре года я могу тебя заверить, что большинство девушек реально трудятся на износ, почти ничего не получая взамен. Тебе кажется, что, подписав красивый контракт с большим агентством, ты сорвала джекпот. Но это совсем не так. Конечно, в этом замешано много денег, но большинство из них уходит в агентство, а также на покрытие твоих расходов. В конечном счете тебе достается процентов десять от суммы, заявленной в контракте». Она была категорична в своих высказываниях: заработать деньги в данной профессии можно было, лишь став «музой» какого-нибудь ведущего бренда. «Но сколько таких контрактов подписывается за год? И видела ли ты, сколько нас на этом рынке?» Она была очень красивая, и ей самой повезло – своей музой ее избрали дома моды Chanel и Ralph Lauren. «Это означает, что я могу неплохо жить и содержать квартиру в Нью-Йорке. Но не более того». Такая жизнь мне вполне бы подошла! Возможно, это даже позволило бы мне стать известной и сделать в дальнейшем карьеру в театре или кино?

Я выразила удивление, почему, будучи музой Chanel, она продолжала ходить на кастинги и фитинги. «После победы в конкурсе я работала как сумасшедшая и следила жестко за собой. Но поскольку на протяжении трех лет все шло хорошо, я дала небольшую слабину и набрала пять килограммов. И тут же была наказана! Я стала для всех неинтересной! Я снова похудела и пытаюсь вернуться в строй, но для этого нужно начать все с самого начала, с самого дна. Мир моды, Виктуар, – это война. Война без пощады…»

* * *

И значит, на войне как на войне. Я гордилась тем, что не прибавила ни грамма с тех пор, как приехала в Нью-Йорк, и надеялась, что мои усилия будут вознаграждены. В конце десятого отборочного дня вместе с девочками и Себом я отправилась на последний кастинг. Я даже не помню, на какой конкретно улице мы находились, но на пешеходном переходе небоскребы вдруг начали кружиться вокруг меня. Я потеряла равновесие, все еще не понимая, что происходит. Я услышала, как Себ выкрикнул мое имя, как я сказала самой себе: «Вот и все, все кончено», а затем наступила полная темнота. Когда я пришла в сознание, я лежала на тротуаре, девчонки пытались дать мне что-то выпить, а Себ выходил из салат-бара, неся мне небольшой кусок курицы. Я поняла, что потеряла сознание прямо посреди улицы от усталости и от недоедания. Себ предложил вызвать такси и отправить меня домой, чтобы я смогла немного отдохнуть, но я отказалась. Съев курицу, я почувствовала себя немного лучше.

Когда мы приехали на кастинг, милая молодая женщина протянула каждой из нас по формуляру, который мы должны были заполнить, указав свой рост, вес и параметры. Первый раз за все то время, что я была в Нью-Йорке, меня кто-то спросил, сколько я вешу. С особой гордостью я написала: 47. Цифры девушек были ближе к шестидесяти. Мы сдали формуляры, и несколькими минутами позже вышел дизайнер, чтобы пригласить нас на просмотр. Вернее, пригласить их. Меня он не взял. «Извини, Виктуар. Ты шикарна, но слишком худа: 47 килограммов будет недостаточно. На тебе моя одежда будет смотреться безнадежно». Я отправилась обратно в такси, чтобы вместе с Себом дождаться девочек. Я была искренне рада за них: наконец удача повернулась и в их сторону.

Тем не менее это не помешало им собрать чемоданы несколькими днями позже. В агентстве Silent им дали понять, что нет никакого смысла задерживаться в Нью-Йорке далее, поскольку их не отобрали ни на один показ. Мне было по-настоящему жаль их, и, думаю, они мне поверили. Вечером накануне отъезда они пригласили меня поужинать вместе в ресторане, и я, конечно же, согласилась. Мне так не хватало человеческой теплоты и малейшего проявления заботы! Мы провели действительно приятный вечер: пир живота по-нью-йоркски для них и три приготовленных на пару овоща – для меня. Они не стали извиняться за то, что были так недружелюбны по отношению ко мне вначале, но я чувствовала, что они больше ничего не имеют против меня и прекрасно понимают, что вряд ли меня можно было винить в том, что с ними произошло… Когда мы делали заказ, Мадлен заботливо сказала мне: «Виктуар, ты не можешь так жить! Жить без еды просто невозможно». Я ответила, что показы начинаются всего через два дня и мне нужно быть уверенной в том, что я помещусь в одежду. «Конечно, поместишься, Виктуар! Неужели ты не видишь, какая ты худенькая? Вспомни, как ты упала в обморок из-за того, что ничего не ела!» Я улыбнулась в ответ, но так ничего и не сказала. Мне не хотелось их обижать.

Возможно, я и была слишком худенькая, но еще рано утром Луи позвонил мне, чтобы сказать, что меня пригласили по крайней мере на три показа и что это далеко не предел. В отличие от них я оставалась здесь, а они отправлялись обратно во Францию. С пустыми руками…

Стой стороны стены доносился шепот толпы. С маникюром и педикюром, накрашенные, причесанные, одетые и обутые, мы были готовы к выходу. И мы были очень взволнованы. Напряжение нарастало с каждой минутой, а затем и с каждой секундой. Я приехала тремя часами ранее вместе с Себом, который в первый раз в жизни не опоздал. Если бы он это сделал, клянусь, я бы убила его или бросила его навсегда. Помещение, где проходил показ, располагалось прямо напротив агентства, так что его помощь, чтобы добраться туда, мне была не нужна. Но тем не менее было приятно осознавать, что он где-то рядом.

Одежду я примеряла двумя днями ранее, и проблем с тем, чтобы в нее влезть, не возникло совсем. Джен Као, японский модельер, любила струящийся шелк и воздушные ткани. Для моего первого выхода она подобрала мне платье на бретельках, очень мягкое и с огромным низким вырезом, с отделкой из кремового кружева. На второй выход был выбран длинный темно-синий кружевной топ, настолько прозрачный, что сквозь него можно было спокойно разглядеть мою грудь, по крайней мере то, что от нее осталось. Топ шел в сочетании с короткой белой юбкой и шарфом, на котором были нарисованы огромные синие и белые цветы. Мои волосы были зачесаны назад, как будто я только что вышла из моря, а глаза жирно прорисованы черной подводкой. И как особый подарок с небес, в комплект к наряду я получила маленькие сандалии на плоской подошве, сделанные из белого кружева! Это полностью исключало опасность свернуть себе шею, навернувшись с огромных каблуков. Подиум нам показали заранее: это был огромный треугольник, засыпанный песком, внутри и по краям которого сидела публика. Мой первый выход должен был походить на прогулку по пляжу.

Все было подготовлено в деталях: мое имя значилось на спинке стула, поставленного напротив гримерного зеркала, возле которого меня уже поджидали визажист, парикмахер и специалист по маникюру. От меня требовалось только надеть халат, висевший на стуле, и сесть. Стилисты-визажисты тут же налетели на меня: сначала по очереди, а потом все сразу, подготавливая мой образ от макушки до кончиков пальцев. Я давала им спокойно делать свою работу, пристально наблюдая за каждым моментом. Я просила их объяснять мне, что они делают, потому что мне хотелось узнать как можно больше и как можно ближе познакомиться с этими новыми профессиями, которые теперь были и частью моей профессии тоже. Визажист рассказал мне, какие цвета я должна использовать, чтобы подчеркнуть свои глаза. Парикмахер подсказал волшебное средство, при помощи которого можно было поддерживать волосы в хорошей форме на протяжении всей Недели моды. Маникюрша тихонько продолжала работать над моими ногтями на руках и ногах, превращая их в маленькие переливающиеся морские ракушки. Помимо меня в показе было задействовано еще одиннадцать моделей, каждая из которых, подобно мне, сидела перед своим зеркалом и над каждой из которых также кружил рой специалистов. Среди всей это кутерьмы сновали фотографы, улавливая каждый момент своими профессиональными камерами. Все кипело и бурлило.