Сдвиг. Как выжить в стремительном будущем  - читать онлайн книгу. Автор: Джефф Хоуи, Джой Ито cтр.№ 51

Не за горами то время, когда мы с первых минут нашего существования будем расти в постоянной связи с устройствами искусственного интеллекта и роботами, которые станут дополнять наш разум и наше тело. Зачем же продолжать пользоваться системой образования, которая старается превратить людей в роботов из мяса и костей, запрограммированных на успех в эпоху мануфактур, а не нашего постиндустриального общества, которое вскоре войдет в эру искусственного интеллекта? Почему бы не расширить нестабильную, эмоциональную, креативную и органичную природу человека, который вместе с устройствами искусственного интеллекта и роботами будущего станет основой рабочей силы новой эпохи?

P. S. Когда теория терпит поражение

Избыток теории порой может оказаться фатальным.

Ранней осенью 1347 года в хлопотливую гавань сицилийской Мессины незаметно вошло самое обычное судно. Генуэзских купцов можно было встретить в каждом порту Средиземноморья, однако моряки означенного судна везли с собой далеко не желанный груз — Yersina pestis, бактерии-возбудители бубонной чумы. Не прошло и года, как Европу охватила эпидемия, стершая с лица земли добрую половину населения многих городов и поселений.

Тогда, как и теперь, охваченные паникой люди бросались к специалистам в поисках ответов. В XIV веке самым близким эквивалентом Всемирной организации здравоохранения был медицинский факультет Парижского университета. Ужасным летом 1348 года медицинские светила погрузились в исследования и нескончаемые дебаты, чтобы в следующем октябре представить обществу плод университетского творчества — «Научное объяснение чумы» ^[289].

В первой части трактата исследуется этиология «сего великого мора», как именовалась чума в те дни. «В году 1345-м, в час пополудни марта 20-го числа, случилось великое соединение трех планет в Водолее». Соединение Марса и Юпитера «вызвало смертельную порчу воздуха», которая распространилась с берегов Сицилии, чтобы заразить остальную Европу. Больше всего риску были подвержены, как утверждали авторы трактата, те, у кого «тела горячи и влажны», а также «те, кто ведет дурную жизнь, не зная меры в физических упражнениях, плотских сношениях и купаниях».

Сейчас, по прошествии почти семи столетий, легко, посмеиваясь, читать эти внушительные заявления. Но гораздо удивительнее другое: если рассматривать его сам по себе, то доклад Парижского университета представляет собой тщательный и вдумчивый образчик ученой мысли и замечательный пример человеческих знаний, над которыми довлела теоретическая доктрина. Не будем забывать, что с 1348 по 1350 год было написано 24 научных трактата о чуме, и авторами многих из них были ведущие умы своего времени. Никто не сумел ближе подойти к идентификации бактериальной инфекции в качестве причины заболевания; первый микроскоп появился только спустя три столетия. Никто не понял, что распространителями заболевания являются крысы и блохи.

Однако в этих трудах очень пристальное внимание уделено прецедентам: авторы не поскупились на цитаты из Аристотеля, Гиппократа и великого средневекового философа Альберта Магнуса. Находясь в подавляющей зависимости от тысячелетних убеждений, патологическая теория того времени, соединив астрологию и учение о «четырех гуморах», создала вполне когерентную систему. В рамках той системы правота авторов трактатов о чуме обоснованна — но только это неверная правота. Непосредственное наблюдение — плоть и кровь современной науки — не было в чести у академистов, которые еще не сумели отойти от ограничений католической веры.

В отсутствие эмпирических свидетельств трудно сказать, имелись ли в тех «башнях из слоновой кости» хоть какие-нибудь подтвержденные истины, и несложно убедить себя, что наш просвещенный век защищен от подобных глупостей, — однако многочисленные факты свидетельствуют об обратном.

В 1996 году физик по имени Алан Сокал прислал в Social Text — весьма уважаемый научный журнал, посвященный зарождающейся науке культурологии, — статью под названием «Нарушая границы. К трансформативной герменевтике квантовой гравитации». В ней выдвигалась идея о том, что квантовая физика — это на самом деле детище социологии, помноженной на лингвистику. Видимо, аргументы Сокала произвели на издателей впечатление, поэтому в весенне-летнем выпуске журнала статья была опубликована.

Однако проблема, как позднее признался Сокал, состоит в том, что в статье не было никакого предмета для научной дискуссии. Это был эксперимент, осуществленный, чтобы посмотреть, «опубликует ли ведущий североамериканский журнал статью, щедро сдобренную совершеннейшей ерундой, если эта ерунда а) солидно звучит и б) льстит идеологическим убеждениям издателей». Ответ оказался положительный. Статья Сокала, по его собственному выражению, представляла собой этакое «пастиччо» высказываний постмодерновых рок-звезд вроде Жака Деррида и Жака Лакана, «слепленных вместе при помощи расплывчатых ссылок на “нелинейность”, “постоянное движение” и “взаимосвязанность”. Но во всем этом, как писал Сокал в статье, разоблачающей сфабрикованную фальшивку, «нет ничего похожего на логическую последовательность мысли; здесь можно найти лишь набор цитат из знаменитостей, игру слов, притянутые за уши аналогии и бессодержательные утверждения».

Ирония заключается в том, что, как и астрологическое объяснение «черного мора», статья Сокала не является на все сто процентов ложной; в рамках когерентной, бессмысленно невразумительной системы понятий она как раз очень даже корректна, как корректен некий решающий аргумент, высказанный на языке, на котором говорят только где-нибудь на отдаленных островах.

Говоря все это, мы не собираемся оспаривать центральную роль, которую играла теория в распространении знаний за последние полтора столетия. Однако теория ради теории может быть столь же завлекательной, сколь и опасной. Практика должна корректировать теорию, как и теория — практику, и в мире ускоренных изменений это важно как никогда. В грядущие годы определенные научные открытия, несомненно, подвергнут проверке нежно взлелеянные убеждения человечества. И мы должны быть уверены, что не станем вести себя так, как в свое время повел Ватикан, поставленный перед лицом убедительных доказательств того, что наш мир — всего лишь одна из планет, вращающихся вокруг звезды-Солнца.

Джефф Хоуи

В конце 2011 года журнал Nature Structural and Molecular Biology опубликовал статью, в которой говорилось, что после десяти с лишним лет упорных трудов ученым удалось картировать структуру энзима, встречающегося в ретровирусах типа ВИЧ ^[290]. Это достижение было объявлено научным прорывом. Но в статье практически незамеченным прошел еще один поразительный факт: среди участников международной группы исследователей, внесших вклад в указанное открытие, значилась некая группа Foldit Void Crushers. Так называлась команда видеогеймеров.