Безумие  - читать онлайн книгу. Автор: Ринат Валиуллин cтр.№ 45

– Извини, конечно, но кажется, что я тебя больше не люблю.

– Да какая разница, мы уже приросли друг другу настолько, что не отодрать.

– Ты прав, последний глагол очень страстный, без него всё – рутина, – снимет она линзы, стерев мой облик до утра. От меня останется только безличное пятно под одеялом. Даже свету станет скучно с нами, и тот уйдёт в себя, в лампочку. Мы спокойно засопим, я сразу же усну. А жена услышит, как кто-то суёт ключ в её дверь.

Я, совсем другой, поднялся на свой этаж и мнусь на коврике со связкой ключей. Жена, со своей связкой ключей, смотрит на меня в глазок, как в контактную линзу. В этот вечер она была сентиментальна, как и Мартини в её бокале, где плавали кубики льда. Она развлекалась тем, что толкала их, словно однобокие предложения кавалеров, и слушала, как те звенели. Они звенели так же, как и ключи от её сердца. Целая связка ключей. Поди подбери, поди открой. Она сама открывает дверь, не говорит ни слова, спешит обратно в постель к тому безличному пятну, которому предана, подальше от неприятностей. Она верна своим женским принципам. «Подожди» – «Что ещё?» – «Как же я люблю твою халатность», – я успеваю схватить её за подол халата, впиваюсь в её губы. Рот мой полон стрел любви, губы – как резиновые присоски детского пистолета, они смазаны густо слюной, поэтому липнут намертво. Быстро снимаю туфли, расстёгиваю джинсы, стаскиваю с ног всё х/б в нетерпении втаптывая в паркет. Беру в охапку жену, беру её прямо в коридоре. «Почему халатность?» – спрашивает она меня в темноте. – «Потому что под ним ничего, точнее сказать, всё, что мне нужно».

* * *

Иногда она просила меня её разбудить. Я набирал номер с другого конца света, из Буэнос-Айреса или из Мельбурна, где светило солнце и пахло жарой. В темноте, в её одиночестве зазвонил телефон. Она нащупала трубку и поднесла к уху: «Привет, сколько сейчас?»… Я знал, сколько было на тот момент у неё. Я стоял уже одной ногою в субботе, а у неё только-только пятница. «Боже, как рано»… «Что с погодой?»… Я знал, что у неё с погодой. «Боже мой! Как холодно»… Завернулась в одеяло и закрыла глаза: «Ты не мог бы перезвонить, когда потеплеет…»

* * *

Я звонил ей часто, женщине обязательно надо звонить как можно чаще. Чтобы не случилось так: «Стоило ему только не позвонить, как у меня началась совсем другая жизнь». Ну, и чаще всего это были разговоры с разными нелепыми многоходовками:

– Что у тебя на завтрак?

– Я скорее всего не буду.

– Почему?

– Нет азарта.

– У тебя нет азарта? Не смеши. Как ты думаешь, кто азартнее – женщины или мужчины?

– Женщины любят играть, мужчины не любят проигрывать…

– Есть пострадавшие? Чем таким ты вчера занималась?

– Охотой. Влюбилась, теперь вот ловлю бабочек в животе. Тебе тоже охота?

– Я не люблю насекомых.

– Значит, не приедешь?

– Приеду, но как только прилечу.

– Прогуляемся?

– Далеко?

– Мне бы до мечты.

– А что за мечта?

– Мечта, как мечта. Голубая. А чем ты занят?

– Вредничаю.

– В смысле?

– Вредность – это когда ты варишь себе кофе, в то время как душа просит вина.

– Так выпей.

– А пассажиры?

– Налей им тоже.

– Я не хочу пить с незнакомцами. Потом ищи места для посадки.

– Не находишь себе места?

– Не нахожу.

– Я бы тебе посоветовала диван.

– Пробовал. Ты не чувствуешь? Я брожу в лабиринтах твоих извилин.

– Смотри, не заблудись.

– Постараюсь. Путь к сердцу женщины лежит по извилинам. Даже в душе есть уголки, а там нет. Только идеально ровные стены. Зачем ты поменяла обои?

– Сам же сказал: «Те, что были, никогда не сделают тебя счастливой». Для счастья мне сейчас нужен какой-никакой мой муж, – вспомнила недавнюю болтовню с Джульеттой Шила, ей захотелось закончить разговор чем-то приятным. Чтобы её пилоту не пришлось сдавать в багаж осадок на душе, чтобы самолёт легко поднялся в воздух и так же легко сел. Жена умела поднять самооценку, оторвать от земли, пройти точку V1, точку невозврата, вырастить подкрылки и взлететь. Единственное, что её не устраивало в земной жизни, так это автопилот, которым злоупотреблял её муж. Он делал её жизнь не земной, а приземлённой.

* * *

Когда мы вернулись из Финки, Шила первым делом пошла на кухню глянуть, как там цветок. Она всё время думала о нём, будто тот был самым олицетворённым из всех растений, что её окружали. Большая многостраничная роза побледнела, глянец листьев потускнел и превратился в тёмно-зелёное х/б, лепестки бутона сложились треугольниками, ожесточившись, образовав на краю каждого ребро жёсткости для борьбы с увяданием. Шила полила кустик, потом провела пальцами по розовой мягкой глади. Лицо оказалось таким же бледным, оно смотрело из зеркала, стоявшего на подоконнике рядом с флорой. «Устала», – легла мысль в голове.

Через некоторое время усталость свалила с ног обоих. На скорую руку мы с Артуром погрызли курицу-гриль, выпили чаю и завалились спать.

В эту ночь удалось выспаться. Но всё равно я встал раньше Шилы. Утром, войдя на кухню:

– Еп…пона мать, – увидел я на столе страшное. Муравьи разбирали на части курицу. Её скелет – словно хребет строящейся подводной лодки на верфи. Работа кипела, коллективные насекомые превратились в алчных животных, те кишели коричневой чумой.

– Что там такое? – проснулась Шила.

– Ничего, – быстро я достал пакет для мусора, сунул туда лодку вместе со всеми пассажирами и затянул полиэтилен крепким узлом.

– Только не говори мне, что опять появились эти твари.

– Не скажу.

Мне захотелось разобраться с этой рыжей напастью до конца, я тут же обратился к Яндексу, чтобы узнать их подноготную, точнее сказать – подхитинную. «Бытовых муравьёв ещё называют фараоновыми муравьями, поскольку впервые они были обнаружены при раскопках египетских пирамид», – пробежался я по строчкам их биографии. Скоро я узнал, что настоящим натуральным ядом для рыжих домашних муравьёв кроме всего прочего является чеснок. Мне захотелось испытать средство. Я нашёл в холодильнике головку чеснока, очистил и взял одного рыжего, ползущего по стенке в плен. Словно мелком, нарисовал вокруг него непроходимую чащу здорового духа. Муравей заметался в вольере, он бегал от одной виртуальной стены к другой и никак не мог найти выхода, он тыкался носом в невидимую чесночную ограду, выхода не было. «Что, вампирюга, попался?» – танцевало во мне чувство мести. Скоро мне стало жаль бедолагу, и я его раздавил.

* * *

Спиной я чувствовал, что кровь пассажиров закипала, их зрачки метались в кругах безумных глаз, забираясь в соседние, в глаза близких, с которыми летели, в глаза незнакомцев, с которыми падали, пытаясь найти выход. Сознание старалось держать себя в руках, а руки тем временем судорожно хватались за телефон, губы причитали.